Триполи. - Вид города. - Уличная жизнь. - Задуманное путешествие чрез пустыню. - Знакомство с сенусситами. - Мой визит к векилю. - Населе-ние Триполи. - Пред мечетью.

От берегов Сирии я поплыл к берегами давно манившей меня Эллады; на пути наш пароход заходил на острова Кипр, Радос и Сиру, уже давно знакомую мне по прямому Александрийскому рейсу. Мы прошли мимо больших островов Греческого Архипелага - Наксоса, Пароса, Тиноса, Андроса и других; но весь этот рейс не оставил особо интересных впечатлений: все острова Эгейского моря слишком похожи друг на друга, чтобы поражать внимание путника, уже привыкшего к виду современного запустения стран, составлявших некогда житницы древнего мира. Высадившись в Пирее, мы посетили Афины, съездили в Аргос, а затем от Коламаки до Нового Коринфа проехали через перешеек вдоль линии строившегося тогда канала. На маленьком греческом пароходике в мы посетили несколько портов Коринфского залива, в том числе Лепанто и Патрас, а затем отплыли к берегам Кефалонии и Итаки. На родине Улисса мы совсем нечаянно попали в какую-то ссору между матросами и едва ушли от ножа одного из разгорячившихся моряков.
На море, у мрачныхь берегов Эпира, нас хватила довольно сильная буря и мы еле добрались на своем утлом пароходишке до гавани Корфу. Передохнувши денек на этом благословенном острове, мы отплыли на италианском пароходе въ Бриндизи, а оттуда черезь Фоджиа в Неаполь. Так как Италия была немного знакома нам из первой заграничной поездки, то мы, не засиживаясь долго в Неаполя и Риме, отплыли въ Палермо. Отсюда по железной дороге мы прокатились по Сицилии и, сделав экскурсию к Этне, служившую дополнением к посещению Везувия, проехали в Мессину, а отсюда через Мальту в Триполи. Мы жалеем, разумеется, что недостаток места не позволяет нам сделать даже краткаго описания впечатлений, вынесенных из этой поездки, но думаем, что мимолетные наброски целого ряда интереснейших уголков Европы были бы слишком безцветны для того, чтобы удовлетворить читателя. Мальта, также как и вся Эллада и острова Архипелага, хотя географически и принадлежат Европе, тем не менее составляют уже часть Востока или, скорее сказать, преддверие его; влияние Востока и его культуры здесь сказывается даже в настоящее время еще более, чем влияние европейской цивилизации. Если Мальта, давно занятая англичанами, еще скорее может быть причислена к странам европейской культуры, то этого нельзя сказать про многие острова Архипелага и уголки Эллады, несмотря на то, что современный эллин лезет из кожи вон, чтобы во всем уподобиться культурному европейцу.
Мы не будем останавливаться на следах влияния Востока, сказывающегося еще довольно рельефно на многих сторонах жизни Леванта, но мы не можем не отметить того, что не только мальтиец и грек, но даже и обитатель южной Италии, являются до самго последнего времени настоящими посредниками между Европою и Востоком. Без грека и итальянца, также как и без армянина и отчасти еврея, сношения настоящей Европы с Востоком, как противуположных полюсов, едва-ли могуть быть так успешны и идти по пути постенного слияния культуры или, скорее сказать, постепенного вытеснения европейскою цивилизациею древней арабской культуры современного Востока. В этом посредничестве между соприкасающимися частями Европы, Азии и Африки роль перечисленных народов-посредников довольно почетна и видна, и историк всемирной культуры не может не отметить её. Подобно тому, как арабы совершенно сблизили Азию с Африкою, пронеся в самую глубину этой последней, вместе с исламом, арабский язык и арабскую культуру, вышеуказанные народы-посредники, не заботившиеся особенно о религиозной пропаганде, и преследуя главным образом коммерческие и отчасти колонизационные цели, можно сказать, заставили почти насильно вступить косневший в своей неподвижности мусульманский Восток в близкие сношения с культурною и полною жизненной энергии Европою. Среди этих народов-посредников, разумеется, первую роль играют греки, находившиеся издревле в самыхь тесных и даже, можно сказать, родственныхь и культурныхь отношениях с народами Востока. Греки первые пробили брешь в могущественномь турецко-арабском Востоке и тем облегчили сношения с этим последним и других народов Европы. Грек заполонил весь Левант, прошел глубоко в Малую Азию и Египет, послал целые тысячи своих соотечественников на все средиземное побережье Африки, в глубину передней Азии, даже въ Аравию и Судан; вслед за греком только пришли на Восток итальянцы и французы, наложившие на него печать своеобразной культуры, а за ними потянулись другие народности Европы.
Столь же успешно, хотя и в меньшем районе, действовали армяне, пробивавшие брешь со стороны Кавказа и Персии и, наконец, итальянцы, избравшие главною ареною своей деятельности северные
побережья Африки и особенно Египет. Вот почему итальянцы представляют самые многочисленне европейские колонии въ Египте, Триполи, Тунисе и другихь уголках Леванта, уступая по численности единственно грекам, которых впрочем на на Востоке и не считают за европейцев.
Мальтиец, представляющий по своей крови удивительную помесь, в которой до сих пор еще не разобрались ни этнограф, ни антрополог, но обыкновенно причисляющий себя к итальянцам, изо всех этих последних является типическим, хотя и далеко не симпатичным посредником между Европою и Востоком.
Из числа пассажиров, плывших с нами от берегов Сицилии и Мальты к Триполи, более трех четвертей составляли итальянцы и мальтийцы, смотревшие на противулежащий Варварийский берег не только как на место заработка, но как на настоящую свою колонию. Воть почему до сих пор итальянцы не могут примириться с совершившимся фактом занятия Туниса французами и продолжают смаковать Триполи, как лакомый кусочек, которого они никому и ни за что не могут уступить... Триполи, представляющее вь настоящее время последний обломок турецкого владычества в Африке, несмотря на некоторое внимание, удаляемое теперь Портою, на самом деле является очень не крепко пришитою заплатою на широком, но обрезываемом с каждым годом, турецком плаще и давно уже ждет европейского хозяина...
Правда, в Триполи живет турецкий вали, в стране расположен целый турецкий корпус, и турецкие броненосцы иногда качаются на рейде Триполи, но на самом деле этою обширною пустынною страною управляет уже не Порта и не чиновники, а невидимый, но могущественный шейх ордена Сенусситов - великий махди Джерхбуббы и его марабуты. Все пространство Триполийского вилайета гораздо более покрыто сетью многочисленных дзауй или центровь Сенусситской силы, чем сетью военных или административных учреждений Блистательной Порты...
На нашем пароходе вместе, с другими пассажирами, плыли и один греческий купец, бывавший в России и немного говоривший по-русски.
Этот грек, узнав, что я русский и что еду в Триполи, принял сразу самое живое участие во мне и обещал сделать все, зависящее от него для того, чтобы облегчить мои экскурсии в этой полудикой стран. Этому почтенному купцу я в самом деле был вполне обязан не только первыми шагами в Триполи, но и возможностью принять участие в интересной экскурсии в глубину страны.
Берега Триполи также, как и берега Египта, не представляющие значительных возвышений, показались на горизонте лишь тогда, когда мы начали подъезжать к широкому поясу подводных камней, защищающих доступ к рейду Триполи. С большим трудом, замедляя ход и делая безпрестанные изгибы, пароход пробирается среди этих камней; местный лоцман - мальтиец ловко, хотя и медленно, проводит судно, давая нам долгую возможность любоваться красивою панорамою города, которая постепенно развертывается перед нашими глазами. Белая масса домов с бесчисленными куполами и минаретами рельефно вырисовывается на голубом небе, образуя род обширного полукруга, упирающегося обоими концами в желтеющую низину берега. Над всею этою белою массою города на западе царит обширный, похожий на развалину, караван-сарай, ставший на одному из береговых утесов, тогда как огромный дворец паши, окруженный пальмовыми рощами, замыкает восточную оконечность порта.
Массивные средневековые стены, с башнями, зубцами и контрфорсами и род цитадели, высящейся на береговых скалах, придают городу вид грозного укрепления, но многочисленные стройные минареты, великолепные дома с плоскими террасами и куполами и, наконец, обширные пальмовые рощи, окружающие Триполи, смягчают это впечатление.
Вместе со своим новым знакомцем мы сели на лодку, съехали на берег, прошли нестрогую таможню и через ворота Баб-эль-Бахар вошли в самый город, в сопровождении своих носилыциков-хамалов.
Мой спутник был настолько любезен, что прежде всего устроил меня у одного из своих знакомых греков, державших кофейню, а затем только отправился к себе, обещав тогда же вечером наведаться ко мне. Так как я был не особенно взыскателен, то весьма скромное помещение, предоставленное мне в кофейне, казалось вполне удовлетворительным, тем более, что оно было вполне спокойно и безопасно, тогда как так называемые «отели» в Мальтийском квартале города пользовались далеко не лестною славою.
Мой хозяин-грек спабдил меня провожатым - юрким арабчен-ком и пустил гулять по городу, предупреж-дая, чтобы я еше до сумерок торопился вер-нуться домой, такь как пребывание иностранца вечером в некоторых кварталах Триполи далеко не безопасно.
Самый город, несмотря на некоторые свои особенности, не слишком заинтересовал меня, но, разумеется, я не могу не обратить своего внимания с первых же шагов по улицам Триполи на разнообразие его населения, еще более заметное, чем в других прибрежных городах, исключая разве некоторых портов Сирии. Впервые на улицах Триполи мы встретили массу народностей берберской расы, которая идет по всей Северной Африке от границы Египта до океанских берегов Марокко, и составляет главную массу обитателей Сахары.
Нигде, даже в Египте и в Аравии, мы не встречали такой массы представителей всевозможных негритянских племен, как в Триполи, некогда служившем одним из главных рынков торговли черным товаром. Все черные племена Судана до границы Абиссинии, Конго и Сенегамбии имеют своих представителей в Триполи и его ближайших окрестностях, местами представляя даже главную массу населения. Кроме берберов, негров и арабов, на улицах Триполи встречается много местных евреев, турок, греков, мальтийцев и итальянцев, представляющих главных коммерсантов города. Разнообразие типов, одежд и особенно языков оглушает и поражает всякого новоприбывшего уже при первых его шагах по улицам Триполи; чем далее и внимательнее будет он всматриваться в окружающую его толпу, тем разнообразнее и занимательнее покажется это наблюдение, особенно для этнографа, который может проводить целые часы на базарах и улицах этого города, представляющего одни из главных ворот Сахары. Прежде всего проводник провел меня на обширные базары Триполи, которые за последнее время стали приобретать снова довольно большое значение: Суданское восстание, совершенно запершее рынки Судана со стороны Египта, заставило товары Центральной Африки избрать другой, более кружный путь, через Сахару, Феццан и Триполи. На базарах этого последнего появились в гораздо большем, чем прежде, количестве слоновая кость, гумми, страусовыя перья и др. произведения Судана; многочисленные караваны чуть не ежедневно стали приходить из глубины Африки и многие европейские купцы, прежде имевшие дело с Суданом через Египет, перенесли свою деятельность на берега Сырта. Мой знакомец - грек был одним из тех предприимчивых торговцев, которые имели прежде свои фактории в Хартум и Фашер, а вслед за восстанием махди поселились в Триполи, где и стали организовать и принимать караваны. Мы посетили несколько караван-сараев и там долго наблюдали за разгрузкою тяжело навьюченных верблюдов, которые только что прошли бесконечную Сахару и пронесли на своих плечах дары таинственного Судана. При виде этих животных и их проводников, еще покрытых пылью Сахарских песков, меня невольно потянуло в глубину давно манившей пустыни, и я решился в тот же день поговорить с моим знакомцем о возможности проникновения вместе с караванами хотя бы до Мурзука. Отуманенный этою внезапно блеснувшею в моей голове мыслью, я не стал долго бродить по улицам Триполи, а вернулся в свою кофейню ожидать посещения греческого купца.
Когда мой знакомец явился по обещанию для того, чтобы проведать меня, я обратился к нему с просьбою пристроить к тому или другому каравану, отправляющемуся в глубь великой пустыни. Мой покровитель сперва улыбнулся при такой просьбе, а затем, увидя, что я прошу его всерьез, начал уговаривать отложить мое намерение, так как путешествие через пустыню могло затянуться на многие месяцы и мне очень трудно будет вернуться с пути даже из Феццана, где неособенно дружелюбно смотрят на европейца. Я продолжал настаивать, и тогда купец стал прямо запугивать меня всевозможными опасностями, начиная от песчаных бурь и кончая туарегами, часто нападающими на триполийские караваны и перебивающими сопровождающих их. Когда-же и после этого я продолжал стоять на своем, г. Н. обещался переговорить со своим добрым зцакомым, итальянским купцом, отправляющим на днях караван в Мурзук, и тотчас-же отправился по моему делу.
Нечего и говорить, что я был в большой ажитации и, не дождавшись грека в тот вечер, не мог заснуть спокойно во всю ночь. На утро пришел г. Н. и обьявил, что его знакомый итальянец, хотя также не советует мне подвергаться всем опасностям дальнего и тяжелого пути, тем не менее, если я не отложу своего намврения, согласен пристроить меня к своему каравану. Я тотчас-же отправился к г. К., итальянскому купцу, благодарил его за участие и просил не забывать меня...
Так как до отправления каравана оставалось еще около недели, то я, по совету г. Н., посвятил это время не только знакомству с Триполи и его ближайшими окрестностями, но и сделал кое-какие приготовления к далекому и трудному пути. Благодаря заботам г.г. К. и Н., я был представлен не только турецкому паше, давшему мне малополезный открытый лист для путешествия по всему пространству вилайета, но и к самому векилю, или наместнику великого шейха Сенусситов, живущему в Триполи и очень дружащему с некоторыми европейскими купцами, не забывающими щедрыми бакшишами смягчать суровость старого векиля. Это любопытное знакомство, сделанное при посредстве г. Н., было гораздо более полезно, чъмь самый фирман султана в стране, где наместники этого последнего правят только de jure, предоставляя на самом деле управление обширными, по мало населенными странами, многочисленным хуанам или братьям великого ордена Сенусситов.
Мое посещепие векиля Сенусситов состоялось при немножко странных условиях: прежде всего оно было назначено вечером, несмотря на то, что векиль обитал вне города, среди пальмовых рощ эль-Мешиа. За мною и г. Н. были присланы два рослых белых ослика, носившие ца своих боках выжженное клеймо «Аллах» указывающее на принадлежность их к стаду «Божьей рати», как называют себя сенусситы. Погонщик этих ослов был мрачный негр, от котораго г. Н. не мог добиться ни полслова. Молча мы сели на приготовленных осликов, и старый негр погнал их во всю ослиную прыть через весь город в оазис, лежащий сейчас за воротами Триполи. Несмотря на наступившую темноту и плохо видную дорогу, наши ослики, подгоняемые дикими криками черного погонщика, почти все время бежали, чуть не сбивая с ног прохожих, не успевших или не хотевших посторониться. Посля более, чем часового, бешенного бега, ослики наши как бы сами остановились перед небольшим зданием, похожим с виду на «дзауйю» сенусситов - с белым высоким куполом, поставленным на кубическом основании.
Здесь, повидимому, нас ожидали, и среди густой зелени, окружавшей дом векиля, горело несколько фонарей.
Мы сошли с осликов и пошли в глубину пальмовой рощи, в сопровождении нескольких хуанов, одетых во все белое и с белыми капюшонами на головах. Пройдя мимо освещенного домика прямо в саду, мы были удивлены тем, что нас провели в рощу вместо того, чтобы прямо ввести в дом векиля. Оказалось, что там было совещание, не успевшее окончиться до нашего прихода. Мы видели, как вереница белых хуанов и марабутов через несколько минут вышли из дома векиля и направились с фонарями в руках в глубину обширного оазиса Эль-Мешиа, окружающего весь город со стороны пустыни.
Вслед за окончанием собрания, разбиравшего, быть может, и решение нашей собственной судьбы, мы были допущены перед светлыя очи векиля...
Пройдя две небольшие бедно убранные комнаты, мы достигли третьей, где и нашли самого векяля. Небольшой, сухой, но очень подвижный старичек, с юркими, черными глазами, осмотрел нас с ног до головы, пробормотал какие-то приветствия, а затем, пригласив нас сесть перед ним на циновке, начал читать какие-то молитвы, перебирая с удивительною быстротою зерна четок, бывших у него в руках. Окончив это занятие, векиль очень любезно осведомился о цели нашего посещения, хотя и хорошо знал от г. Н. о моей просьбе; вместо меня отвечал мой спутник, а я только поддакивал ему. Векиль спросил вслед затем о самой цели моей поездки в глубь страны, и получив в ответ, что я врач, едущий- собирать целебные травы, повидимому вполне удовлетворился и стал беседовать с г. Н. о разных посторонних вопросах.
Через четверть часа аудиенциябыла окончена; векиль обещал мне доставить письмо к настоятелям некоторых «дзауй» и вполне гарантировал дорогу в Феццан, если только на нас не нападут туареги, повидимому еще не совсем уважавшие наместника великого махди Джерхбуббы. Г. Н. был очень доволен аудиенциею, поздравлял меня с успешным началом дела, но советовал все-таки, по возможности, быть осторожными с сенусситами - этими иезуитами ислама. Впрочем, несмотря на такой взгляд на этих последних, мой почтенный спутник говорил, что теперь, находясь под защитою могущественных сенусситов, я могу бросить открытый лист паши и смело ехать вперед через всю Сахару.. Так как вслед за этими визитами других приготовлений у меня было немного, то все остальное время я посвятил экскурсиям по городу и ближайшим его окрестностям, составляющим настоящий оазис, который вмещает свыше полутора миллионов финиковых деревьев... По прежнему моим спутником и провожатым был молодой арабченок из нашей кофейни, юркий Али, с помощью которого я действительно могу познакомиться со всеми закоулками города. Хотя Триполи и стоит на развалинах древней финикийской Эи, посвященной высшему божеству Тира, страшному Мелькарту, тем не менее от древности осталось очень немного следов. Самым замечательным остатком древней Эи является, без сомнения, мраморная триумфальная арка, еще видная на главной улице Эрба-Эсет и совершенно загроможденная у основания песком, а выше - массою дрянных лавченок, опирающихся об ее резные устои, гордо возвышающиеся среди современных построек города. Кривые тесные улицы, вьющиеся между домами без окон, похожими более на крепостные стены, чем на человеческие жилища, местами превращающиеся в настоящие коридоры, крытые массивными арками, наполняют всю середину города, особенно ближе к базару или арке! Куда бы мы ни пошли по Триполи, везде выходим к этим сводчатым галлереям, наполненным всеми дарами Судана, не исключая даже черного товара, до сих пор тайно продаваемого в некоторых караван-сараях города. При всем нашем желании, нам однако не удалось проникнуть в эти ужасные уголки современной продажи живого товара, хотя г. Н. и уверял нас, что это вполне возможно для человека, немного освоившегося с городом...
Страшные фанатики-мусульмане, обитатели Триполи, не особенно охотно пускают европейцев во внутренность своих мечетей, а потому нам не удалось посетить ни одной мечети, но зато мы простаивали целыми часами, замешавшись в толпе и наблюдая за массою интересных типов, проходивших перед нами. Особенно памятны для нас остались несколько часов, проведенных перед большою мечетью Си-Хамуда, в день какого-то большого праздника мусульман, к которому в Триполи собираются богомольцы даже из далеких местностей страны.
Главную массу богомольцев составляют, разумеется, берберы, арабы и негры, но не надо особой наблюдательности, чтобы среди этих трех основных групп найти массу подразделений, бросающихся в глаза как по особенностям костюма, так и по резким отличиям типа. С помощью Али я постепенно знакомился с различными представителями населения Триполи. Хотя и трудно различить различные племена берберской и семитической расы, нередко перемешавшиеся между собою, но настоящий араб всегда с гордостью выделяет своих соотчичей среди берберской толпы.
Али указывал нам целые десятки представителей различных арабских племен и в том числе нескольких из благородной расы «шарфа», кичащейся не только чистотою своей семитической крови, но и происхождением от потомков пророка. Еще более разнообразны племена берберов, половины названий которых нам пришлось впервые услышать на площади Си-Хомуда. Высокие, стройные, словно из стали вылитые горцы Джебель-Нефуза и Джебель-Гуриан, обитатели плоскогорья эль-Хомра, скромные насельники ближайших оазисов и, наконец, грозные воители Сахары - туареги, которых я впервые увидал - вот главнейшие представители берберской расы, населяющие Триполитанию до самого Мурзука и разделяющие свои права на владение обширными пространствами лишь только с многочисленными арабскими племенами. Три туарега, с полузакрытыми лицами и длинными копьями в руках, пришли на своих верблюдах из глубины Сахары для того, чтобы принять участие в торжественном выходе векиля... Для той же цели из ближайших оазисов пришли и толпы чернокожих паломников, говоривших всевозможными языками и представлявших такое разнообразие физиономий, которое можно еще увидать лишь в таких африканских центрах, как Хартум, Тимбукту и Занзибар. Так как на празднестве в мечети участвовал и сам вали, то несколько отрядов турецких войск было размещено возле мечети, чтобы поддерживать порядок, нередко нарушаемый пришлыми дикарями. Несколько фанатиков - дервишей с растрепанными волосами и особыми барабанами в руках прыгали среди толпы, произнося какгя-то восклицания, но эти бесновангя, повидимому, мало трогали богомольцев. По окончании молитвы в мечети, паша вышел, сел на лошадь и покатил в свой дворец, в сопровождении свиты и войска, но собравшаяся толпа и не думала расходиться, ожидая выхода векиля. Когда показался, наконец, старый любимец толпы, она всколыхнулась и проявила знаки живейшей радости; послышались восклицания, приветствия и крики, перешедшие в настояший рев; векиль, выйдя из мечети, сел на белого ослика и медленно поехал домой; толпа расступилась непонятным образом и дала проезд векилю и кучке хуанов, сопровождавших его.
Мы видели, как многие падали ниц при проезде векиля, простирали к небу руки, просили молитвы и благословения и, наконец, бежали за белым осликом, несшим представителя Сенусситского махди... Мы видали теперь во очию, кто был действительным могущественнымь владыкою всего Триполи и Сахары.
Еще больше, чем в самом городе, мы проблуждали с Али в обширном оазисе эль-Мешиа, начинающемся сейчас за обширными кладбищами, подходящими к самым стенам Триполи. В этом обшнрном оазисе, тянущемся в виде полукольца вокруг города до самаго берега моря, шириною от трех до пятнадцати верст, можно сказать, заключается настоящий этнографический музей еще скорее, чем на улицах и базарах Триполи.
Подь сенью обширного пальмового леса здесь группируются самые разнообразные постройки и ютится самое разнообразное население. Многие горожане Триполи имеют тут свои сады, огороженные стенами и заборами из колючих кактусов, представляющих самую лучшую ограду.
Этими стенами и проходящими между ними пыльными дорогами во всех направлениях оазис эль-Ме-шиа подразделяется на многочисленные отделения, нередко живущие вполне обособленною жизнью своего населения. Загородные виллы итальянских и мальтийских купцов, построенные по образцу епропейских построек, пышные конаки и гаремы турок, окруженные тенистыми садами, белые мазанки пригородных обитателей, черные шатры кочевых арабов, разбивающих свое временное становище и, наконец, целые деревеньки негров, состоящие из хижин, сложенных из глины, пальмовых листьев и древесных вествей, прячутся под сенью многочисленных пальм эль-Мешиа, образуя на каждом шагу самые живописные картины. Повсюду, среди леса, разбросаны небольшие кладбища, часовеньки или зиареты, служащие обиталищем тех или других марабутов и, наконец,
мечети со стройными белыми минаретами. Словно в дополнение этому этнографическому музею, едва ли встречаемому где-нибудь еще в мире, Али указал нам на целую деревушку евреев, большое здание, принадлежащее французским миссионерам и, наконец, группу хижин, похожих более на берлоги зверей, чем на человеческие жилища, в которых обитала целая семья прокаженных. Недалеко от этого ужасного населения, рядом с древними кладбищами, приютились две мазанки, видные издали, в которых, по словам Али, жили две старых безобразных негритянки, слывшие в окружности за колдуний и имевшие самую дурную репутацию.
Не имея, что смотреть в самом Триполи, мы целые дни проводили в экскурсиях по оазису, по временам выезжая на самую границу его с пустынею, постепенно идущею вперед и засыпающею великолепные пальмовые леса. Уже значительная часть оазиса на периферии погребена под горячими песками и каждый песчаный ветер громоздит новые горы песку над засыпаемыми рощами и садами. В одном месте мы видали недавно образовавшуюся огромную долину, на вершине которой еще виднелись верхушки заживо погребенных пальм, высовывавших свои еще не совсем омертвевшие верхушки. Хотя обитатели оазиса изо всех сил борются с страшными песками и просверлили массу колодцев на всем пространстве Мешиа, тем не менее водою всех этих источннков не залить победоносно двигающихся песков.
Проводя целые дни в оазисе и лишь под вечер возвращаясь домой, мы скоро уже забыли советы хозяина не оставаться на улицах Триполи после наступления темноты. Только на четвертый день пребывания в городе, узнав, что в ближайшую ночь было подобрано двое матросов, убитых мальтийцами, мы убедились в справедливости советов хозяина кофейни. Это происшествие, случившееся в самой лучшей портовой части города, где высятся великолепные дома европейских купцов, произвело впечатление на всю европейскую колонию Триполи. Паша, говорят, принимал самые энергичные меры к розысканию виновных, но что он мог сделать с неуловимыми мальтийцами - этими enfents terribles всего Леванта?! Не останавливаясь долго на описании своего пребывания в Триполи, я перейду к описанию своей неудачной экскурсии в глубину страны, организованной, повидимому, при самых благоприятных условиях для меня.
Наступил наконец день отправления нашего случайного каравана из Триполи на Феццан; караваны, подобные нашему, хотя и не составляют особенной редкости в Триполи, тем не менее всегда вызывают толки в городе, живущем главным образом торговлею со внутренними частями африканского материка. В одном из больших ханов города, находящемся на самом базаре, собирался наш караван; сюда еще с вечера переселился и я со своим скудным багажем, состоявшим главным образом из походной аптечки, на которую я всегда разсчитывал еще более, чем на свою верную берданку. Рано утром, еще до восхода солнца, начали грузиться наши верблюды и собираться многочисленные всадники, составлявшие караван, большинство животных шло почти пустыми, так как большой груз предполагалось взять из Феццана на обратном пути; хотя наш каравана был вполне торговым, тем не менее к нему присоединилось не малое количество всевозможнаго народа, отправлявшегося по своим частным делам в Феццан. Большинство наших спутников составляли хаджи из Мурзука и других уголков Феццана, ходившие на поклонение в священный Кайруан; кроме этих поклонников, в нашем караване было несколько торговцев –арабов, ехавших попытать счастье на границах Великой пустыни, десятка два черных, возвращавшихся на родину, куда-то к берегам таинственного озера Чад, трое мулл и, наконец, несколько мелкочиновных турок, отправлявшихся по делам службы в Феццан. Ко всей этой разношерстой толпе присоединился и я со своим слугой и проводником Ибрагимом, приисканным мне моим покровителем греком Н. Как этот последний, так и итальянец К. приехали проводить наш караван, выступавший довольно торжественно под предводительством опытного вожака - кебира Мансура - одного из лучших лоцманов Великой пустыни.

ГЛАВА VII

Выступление нашего каравана. - Ночлег в пустыне. - Утро в пустыне. - Картины кочевой жизни. - Остатки прежних городов.-Похороны в пустыне. - Неудачное возвращение в Триполи.

Пройдя прекрасный оазис Мешиа, наш караван остановился у зиарета Куббы Ахмеда эль-Мафи, который считается покровителем путников, и затем вышел на низину, замыкаемую впереди горами Тархуна, а направо массивами Джебель-Гуриана и Юфгуза... Небольшие песчаные холмы подошли к самой дороге, верблюды местами уже стали глубоко погружаться в песок; беловатые поверхности солончаков, блестевших своими
солеными отложениями, и масса песчаных образований, похожих на дюны, среди которых проходил нашь путь - вот и все, что мы видели в продолжении нескольких часов... Потом кое-где стали показываться заросли жалкой травы, на которых пасли свои стада кочевники Акара... Их шатры виднелись повсюду на этих пастбишах, уже успевших пожелтеть на лучах африканскаго солнца. Несколько небольших караванов из ближайших оазисов попалось нам на пути... С одним из таких караванов, идущих из гор Тархуна, мы и остановились отдыхать у небольшого источника Цара, образующего целый пруд с отвратительною водою. Только жители пустыни могут пить такую противную жижу, в которой плавали даже наверху настоящие нечистоты... Под сенью финиковых пальм и маслин здесь высилось несколько хижин, слепленных из глины и камней. Пройдя еще немного по этой унылой местности, мы вступили уже в обширную слегка пересеченную низину, в которой, кроме зарослей сухой травы, виднелись полоски зеленых пастбищ, а также многочисленные поля, принадлежащие полуоседлому, полукочевому берберскому племени Акара...
В одной из деревушек этого последнего мы и остановились на ночлег, хотя до заката солнца было еще довольно далеко. По приказанию кебира, или караван-баши, верблюды были разгружены и пу-
щены на свободу побродить по становищу и пощипать жесткой травы, а для лиц привилегированных, к числу которых, кроме Мулл, чиновников и купцов, принадлежали и мы съ Ибрагимом, была разбита большая полосатая палатка, составлявшая центр нашего становища. Сюда были снесены и все наши пожитки, так что внутренность шатра представляла такой хаос вещей, что в нем могли спать лишь любящие тесниться туземцы. Большинство публики размещалось вне этой палатки и составляло живописные группы, собиравшиеся около двух - трех небольших костров, на которых заваривался кофе, готовилась особого рода похлебка и поджаривались куски баранины, без которой не могли обойтись ни жирный мулла, ни чиновники турки. Ночная прохлада, спустившись на землю после знойного дня, оживила всех; тянувший днем со стороны пустыни горячий ветерок сменился свежим дыханием еще недалекого моря.
У гостеприимных огоньков собрались и богатый, и бедный, и дервиш, и чиновник, и купец... Оживленная беседа слышится вокруг, радостные восклицания несутся далеко в глубину ночи, беспокоятся сонные птички, не привыкшие к такому оживлению тихого оазиса. Но вот мало по малу успокаивается караван... Утомились и животные, и люди... Уже высоко над горизонтом поднялись яркие созвездия, уже прохладно становится в воздухе и дрогнет зябкий туземец, кутаясь в свою затасканную чандуру, мало по малу умолкли звуки колокольцев, которыми громыхали верблюды, замолкли веселые разговоры у костров, огоньки потухают сами собою, люди примащиваются на свои пожитки и собираются спать. Привилегированные особы каравана давно уже забрались в полосатый шатер; по становищу еще ходит только строгий караван-баши, разстанавливающий черных караульщиков вокруг засыпающего каравана; еще с четверть часа,- и все замолкло, уснуло или старается заснуть... Над безмолвным караваном реют быстрые нетопыри, пытаясь сесть на белые одеяния спящих, временами беззвучно проносятся на своих мягких крылах совы, два-три светляка кружатся над умолкшим становищем. Ещё слышнее зато шелестят перистые листья пальм, склонившихся над караваном, слышнее поют цикады, еще жалостнее покрикивают шакалы, бродящие вокруг становища...
Рано утром, еще задолго до выхода солнца, подымается наш пестрый караван. Первыми просыпаются, разумеется, погонщики, которые дают по горсточке ячменя или дурры животным, уже подкрепленным пучками жесткой травы; мало по малу поднимаются и прочие члены каравана. Многим лентяям, любившим поспать, приходится выслушивать довольно едкие замечания со стороны караван-баши... Полупомешанный дервиш, поднимавшийся с первыми криками пустынных рябков, приветствовавших наступавший день, уже сходил к воде, сделал положенные доброму мусульманину омовения и теперь, влезши на кучку вьюков и вообразив себя на вершине стройного минарета, уже выкрикивал диким голосом обыкновенные призывы к утренней молитве...
- Бог велик! Правоверные, молитесь Богу, ибо он велик и нет Бога кроме Него; ей, друзья мои, придите на утреннюю молитву: молитва - спасение; Бог велик и милосерд, нет Бога кроме Бога, и Магомет - пророк Его!
Но как ни кричит, как ни силится исступленный дервиш, никто из сонных правоверных не слушает его и не идет на молитву: в Северной Африке фанатическое следование догме ислама давно пало, народ вообще очень ленив к исполнению религиозных предписаний Корана, а в дороге совершенно не считает нужным выполнять их. Дервиш уже не поет и не кричит; он как будто плачет о бесчувствии своих спутников, но лишь одни верблюды своим ревом отвечают на молитвенные призывы. Словно не замечая равнодушия к молитве, фанатик-дервиш продолжает свои воззвания с груды вьюков. Звучный, как труба, голос его несется оттуда над суетящимся караваном, плачущий, унылый, исполненный скорби о земном нечестии и глубокой преданности всемогущей воле Аллаха! Пока дервиш истощается в напрасных усилиях, члены каравана наскоро едят оправляются, пьют кофе, курят и мало по малу собираются в путь. Сравнительно немногие совершают омовение и молитвы, и то не обращая никакого внимания на призывы дервиша. И вот караван приходит в движение. Давно преклоненные и нагруженные верблюды с громким ревом или, скорее сказать, стоном встают с земли, поднимая, вместе с грузом, и всадников, примостившихся среди тюков. Погонщики суетятся, животные толкутся между собою, пока не выстроились в обыкновенный порядок; повелительный голос караван-баши мало-по-малу устраивает всколыхнувшийся с места караван. Несколько конвоироварабов, обязанных охранять мирных путешественников и грузы каравана, храбро гарцуют впереди; сытые и довольные восседают купцы и муллы на своих откормленных животных, не удостаивая и взглядом бедного голодного дервиша, который, заботясь о небесном, забывает земные потребности, а теперь садится на так же исхудалого ослика, как и сам он, и тихо плетется вслед за растянувшимся караваном. Но как ни беден дервиш, он все таки имеет ослика и небольшой вьюк, тогда как десятка два черных нашего каравана не имеют ничего, кроме белой чандуры, накинутой на все тело с головою вроде савана, истоптанных сандалий и корзинки с финиками, составляющими весь их провиант. Бедняки эти пристали к нам на пути и плетутся пешком за караваном по большей части до ближайших - оазисов, а некоторые и до самого Феццана. Позади всех пеших и конных следовали и мы с Ибрагимом - на сытых и тяжело нагруженных верблюдах...
Разгорелось понемногу утро, сияющее, золотое, огненное; залитая морем света и огня пустыня преобразилась и заблистала, как поверхность океана.
Скоро под знойными лучами солнца растаяли последние следы утренней прохлады; огненный шар поднялся над пустыней, раскалил её воздух, её камни и пески.
Началась обыкновенная страда пустыни, которая слишком памятна для того, кто хотя одни сутки провел в раскаленных песках. Словно в знойной печи, пышащей жаром раскаленного камня, утопая в море ослепляющего света, еле движется караван. Это движение не похоже на шествие большого торгового каравана, состоящего из многих десятков животных и людей; это скорее движение призраков, вызванных мечтою на горизонте пустыни. Словно заведенные куклы, механически движутся верблюды; какь белые тени, недвижно восседают на них всадники; это беззвучное шествие как-то гармонирует с мертвою тишиною пустыни, прерываемою досадно унылыми и однообразными звуками колокольцев, привешанных к шеям кораблей пустыни... Но это еще утро, день все еще разгорается, солнце продолжает подниматься над горизонтом, а пустыня раскаляется; песок становится уже горячим до того, что только мозолистые ноги верблюдов не ощу-
щают этого жара; до камней едва можно дотронуться... Скоро и воздух, пронизанный прямыми лучами африканскаго солнца, как бы остановился и начал раскаляться, нагреваемый и солнцем, и песком... Голубое небо стало блекнуть; словно розовато-лиловая дымка покрыла горизонт и заволокла горизонты пустыни... Эта дымка становится все краснее и насыщеннее, и скоро само солнце как бы потонуло в ней... Наступает страшная пора полуденной страды в пустыне, превращающая ее в настоящую геенну. Воздух стал совершенно недвижим, красно-розовая мгла отсвечивает багровым отблеском, придающим всей пустыне адский колорит; формы и очертания расплылись, горизонт слился с небомь и землею в одну полупрозрачную мглу, среди которой, наподобие призраков, двигаются преображенные оптическими иллюзиями верблюды и люди...
Таков был первый день нашего путешествия по пустыням Триполи, таковы были и все остальные из недолгого неудачнаго странствования по пути в Феццан.
Весь следующий день мы шли уже порядочными пастбищами и довольно хорошо обработанными полями ячменя, пшеницы, дурры, растущими безо всякаго удобрения при примитивной обработке этой песчаной, но пропитанной черноземом земли... Кое-где видны жалкие поселения Акаров, а также разбросанные палатки номадов... В земле, по всей вероятности, глубоко проходят водяные жилы, потому что по словам кебира здесь никогда были колодези, повсюду легко дорыться до воды. Мы остановились на ночлег почти у самого подножия Джеболь - Тархуна, возле небольшого поселения полуоседлых Хаммадатов. К нам пришло несколько обитателей ближайших гор Гуриана, красивых полудиких горцев, пробиравшихся в Триполи. Мы с любопытством рассматривали этих современных троглодитов, живуших в особого рода пещерах, вырытых в известковых склонах Гуриана. Эти горцы, как и обитатели гор Нефгуза, представляют типы довольно чистых берберов, и немудрено, что их женшины отличаются такою красотою, что по словам моего Ибрагима, их нельзя сравнить даже с черноокими мавританками прибрежных городов...
За ночь, несмотря на черных часовых, в нашем становище обнаружено было несколько мелких похищений, сделанных, по всей вероятности, бедными туземцами Хаммадата. Это приключение сильно растревожило кебира, который в сердцах даже избил двух негров, стоявших на часах, которые были виноваты разве только тем, что спали. Я удивлялся безропотности этих наивных черных спутников нашего каравана, которые будучи, собственно говоря, такими же равноправными членами этого последнего, как и все остальные, почти исключительно несли сторожевую службу и за то еще подвергались разным неприятностям и оскорблениям. Мне казалось, что этим беднякам, не имевшим ничего за душою, всего менее надо было заботиться о сохранности тюков и пожитков богатых купцов и хаджей, мирно дремавших в течении ночи. Наш караван-баши, пообещав жителями деревни принести на них жалобу ближайшему мудиру, поторопился уйти из этого негостеприимного становища.
Весь третий день мы поднимались на горы Тархуна, пользуясь длинною уади, начинающеюся почти от самого перевала; эта лощинка вьется сперва по предгорьям, образующим род плато покрытого местами прекрасными пастбищами, а затем входит в самые горы, превращаясь в настоящее ущелье, засыпанное камнями... Уади эта, до сих пор еще служащая стоком весенних вод, повидимому, прежде была постоянною рекою: остатки плотин, устроенных в древности для задержания её вод и служивших для постоянного орошения плодородных в общем плато, красноречиво говорят об этом; возле остатков древней плотины виднеются и другия развалины и в том числе значительнаго замка, камни которых постепенно разбираются туземцами для постройки своихь лачуг. Все это указывает на то, что здесь прежде стоял значительный город, защищавший доступ в ряды плодоносных долин, находившихся за горами.
Перейдя вершину невысокого перевала, мы снова спустились через небольшое ущелье в следующую уади, имеющую южное направление, и остановились на ночлег возле становища кочевников Улад - Юсуф, не особенно приветливо встретивших наш караван. На все наши просьбы купить яиц или молока, негостеприимные туземцы отвечали отказом, что, по словам Ибрагима, объяснялось всеобщею ненавистью, питаемою номадами Триполи к туркам и особенно к чиновникам, которые были и в нашем караване... Нам пришлось ограничиться теми запасами, которые нашлись в нашихь мешках, хотя вид молочных овец и коз раздражал наш аппетит. Наш путь пошел по сильно пересеченной местности, представляющей спуск с гор Тархуна; местами с возвышений казалось, что перед нами разстилается целое море небольших холмов, далеко не лишенных растительности; прекрасные пастбища, местами довольно порядочные поля, малые стада коз и овець, голые кочевья номадов, иногда состоящие из многих десятков шатров, и наконец несколько поселений оседлых Улад-Юсуф представляли довольно идиллическую картину. Через несколько часов хода мы достигаем снова каменистого и неприветного плато, кое-где покрытого песками и представляющего лишь слабые следы растительности, на котором уже не видно ни деревень, ни становищь... Слабый с утра ветерок, приносивший нам прямо в лицо горячее дыхание пустыни, после полудня стал усиливаться, южный горизонт темнеть и становиться багровым, более сильными порывами ветра намь стало уже доносить песок, и наш караван-баши решил пораньше остановиться на ночлег, пользуясь небольшою лощиною и прикрытием почвы...
Остановка была как раз вовремя: хотя песку или, скорее сказать, песчаной пыли приносилось немного, но ветер был настолько порывист и горяч, что едва ли возможно было двигаться вперед... Невесело мы провели вечер, потому что невозможно было зажечь костров и вскипятить воды для кофе или чаю; еще тяжелее пришлось нам, когда совершенно стемнело, и ночная буря со всеми её последствиями разразилась над нашим истомленным караваном. Наш полосатый шатер был сорван и его невозможно было снова установить. Несмотря на прикрытие почвы, мелкая песчаная пыль набивалась в рот, глаза и нос и совершенно затрудняла дыхание; в воздухе чувствовалась особенная тяжесть и духота, словно перед грозою. Временами я совершенно задыхался, как будто бы от приступов астмы; всю ночь я глотал воду, чтобы овлажнить запекшаяся губы и рот... Вскоре после полуночи буря стала утихать, а перед утром ослабела до того, что все мы могли заснуть на насколько часов, уже не заботясь ни о палатке, ни об установлении часовых...
Когда мы проснулись, нас ожидали неприятные известия; за ночь околело трое верблюдов и умер один почтенный старичок-купец, которого нашли совершенно посинелым од чандурою, в которую он закутался еще с вечера в ожидании окончания бури.
Все это было крайне непонятно; смерть старика-купца еще могла быть объяснена сердечным страданием, всегда дающим себя чувствовать особенно тяжело во время удушливых и песчаных ветров пустыни, но гибель верблюдов была непонятна даже для опытного старого караван-баши... По всей вероятности, животные эти объелись какою-нибудь ядовитою травою, растущею среди массы альфа, дринна и других растений пустыни. Я подозревал в этом виновным одно луковичное растение, которое уже второй день стало попадаться на нашем пути.
Если оба эти происшествия подействовали не совсем приятно даже на меня, то нечего и описывать того удручающего впечатления, которым они поразили суеверных членовь нашего каравана. Призадумался сам многоопытный кебир, уже водивший много караванов, и это одно уже было плохим примером для остальных, суеверных и трусливых, каких было огромное большинство. Голодный дервиш, видевший в обоих этих происшествиях кару Аллаха за недостаток молитвенного настроения в нашем караване, грозил еще большими бедствиями на пути и предсказывал самый печальный конец всему нашему путешествию. Хотя все эти зловещие предсказания и производили известное впечатление на многих членов нашего каравана, тем не менее никто не мог и думать, чтобы слова полоумного дервиша могли сбыться на самом деле через несколько дней.
Похороны погибшего в ночь старичка задержали нас на два часа на месте ночлега... Мы выкопали в песке небольшую яму, в которую и положили труп нашего спутника, одев его в саван, имевшийся в хуржинах многих хаджей. Муллы прочли недолгие молитвы надь усопшим, фанатик-дервиш сказал какое-то длинное поучение, а вслед затем мы общими силами закопали могилу, покрыв ее несколькими тяжелыми камнями, чтобы предохранит от гиен, шакаловь и коршунов устыни. Печален был этот несложный обряд, но он произвел даже на меня очень сильное впечатление. По неволе при этой грустной церемонии приходили на ум безумные слова дервиша, пророчившаго гибель многим членам нашего каравана. Быть может, думалось в эти минуты, суждено и мне погибнуть в глубине пустыни; пустыня не любит шутить, она любить и постоянно требует человеческих жертву... Также как и бедного старичка, меня положат в могилу, ископанную руками
спутников в песке, прикроют каменьями, но ни один правоверный не оденет савана на тело умершего франка и ни один мулла не скажет даже двух слов над трупом неверного гяура... Все эти и тому подобные грустные мысли навеял печальный обряд, и потому мы поспешили развлечь себя в новом длинном переходе, оставив далеко за собою невысокий холмик, скрывавший труп еще вчера живого и веселого члена нашего каравана.
Около полудня мы пришли к каким-то незначительным развалинам, указывающим на то, что прежде здесь стоял город, занимавший довольно выгодное положение при начале уади, сбегавшей с гор Тархуна. Остатки большого римского замка, возвышающегося направо от дороги, на одном из одиночных холмов, и видные издалека, являются как бы подтверждением этого предположения. Оба встреченных нами замка далеко не одиноки в окружающих горах. Ибрагим говорил, что несколько таких развалин возвышается в массивах Нефгуза и Джебель-Гуриан, какь-бы свидетельствуя о том, что в древности вся область Киренаики была покрыта римскими укреплениями, которые охраняли дороги и удерживали напор кочевников великой пустыни, часто вторгавшихся в области, служившие одними из житниц древнего мира.
Мы пересекли несколько небольших уади, имеющих направление с юго-запада на северо-востока и служащих остатками древних потоков, сбегавших с горных массивов, орошавших страну и впадав-
ших в море, соединяясь в одну более или менее значительную реку, некоторые из этих лощин были покрыты прекрасною травою и небольшими колючими кустарниками и потому служили обширными пастбищами для номадов. Следующая наша ночевка пришлась в уади Аграбаджи, покрытой многочисленными развалинами, по всей въроятности римскаго происхождения... Повсюду видны фундаменты домов, остатки цистерны, обломки карнизов и колонны... Тут мы застали целый отдыхающий караван, пробиравшийся из Гадамеса и сильно потерпевший от бури на последнем переходе, а также на пути через безжизненное и безводное плато красный Гамадо (Хамада аль-Хамра - прим. Ред.) В этом караване был тоже одинь умерший, и это несколько успокоило моих спутников, уже повесивших головы после несчастнаго случая накануне. Кочевники, стоявшие в уади Аграбаджи, оказались более гостеприимными, и мы имели довольно хлеба, яиц и молока. На этом становище я применил впервые свои врачебные познания и за то успел измерить несколько голов кочевников УладоЮсуф. Ночь мы провели очень хорошо, хотя несколько внезапных выстрелов, раздавшихся около полуночи и встревожили наш караван...
На другой день мы шли тою же пересеченною местностью, переходя черезь несколько уади, поросших бурьяном, альфою и разными колючими кустами. В нескольких местах мы замечали также небольшие поля, которые постепенно заростают сорною травою. Житница древнего мира мало по малу превращается в пустыню, хотя и до сих пор эти многочисленные уади еще могли бы быть орошены подземными водами и снова сделаться плодородными долинами. Мы с любопытством рассматривали в некоторых уади следы древних плотин, которыми прежние насельники этой области очень искусно регулировали течение потоков и, задерживая стремление весенних потоков, достигали постоянного орошения своих обширных полей. Так как далее путь становился каменистым, и тяжело нагруженные верблюды наши начали уставать, то мы остановились в небольшой. ложбине, имеющей порядочную воду и довольно растительности для наших животных. Не успели мы остановиться, как к нам явилось несколько кочевников из племени Бени-Улад и стали требовать, чтобы мы ушли с места их пастбищ или заплатили за право пользования ими. Произошел довольно крупный разговор; было много крику, руготни, даже угроз оружием, но в конце-концов наш караван-баши как-то уговорил негостеприимных номадов, кажется, при помощи небольшого бакшиша, и мы остались спокойно проводить здесь ночь, Во время ночи один из членов нашего каравана был ужален скорпионом и громко закричал; его крики переполошили всех нас, но, разумеется, только один всезнающий и вездесущий кебир помог заболевшему, не хотевшему почему-то прибегнуть к моей помощи, и успокоил его. На утро больную ногу сильно раздуло и несчастного еле посадили на верблюда...
Часов шесть с этого ночлега мы шли по унылому, выжженному плато, пересеченному несколькими лощинами, пока увидали, невдалеке от себя, величественный замок Каф-Бени-Улит на возвышении и господствующий над прекрасною глубокою лошиною - одним из лучшихь оазисов в Феццан. Добраться до него оказалось нелегко, и мы часа полтора-два тащились по каменистым дебрям, пока, воспользовавшись небольшими побочными лощинами, не спустились в широкую долину Бени
Улит, населенную берберским племенем того же самого имени... Эта прекрасная лощина, вьющаяся между довольно высокими местами обрывистыми берегами, достигая ширины от четверти до полуторы верст, представляет, можно сказать одну зеленую ленту, которая проходит среди желтовато-белой каменистой пустыни... Не говоря о прекрасных полях ячменя, дурры и пшеницы, здесь встречаются много настоящих садов, целые рощи маслин, тамарисков, смоковниц и диких слив...
Воды здесь изобилие, но еще более ее спрятано под землею. Следы древних плотин указывают на то, что здесь были сооружены значительные гидравлические приспособления для удерживания массы воды; если и теперь еще в этой лощине бежит поток живой воды, носящей громкое имя реки, то можно поверить, что по веснам тут бывают настоящие наводнения, причиняющие целые катастрофы. Воды, сбегающие с массивов Турхана, довольно обильны для того, чтобы образовать настоящую реку, если и теперь возможно было бы здесь устроить плотины и другие гидравлическия сооружения... Современные обитатели этой лощины слишком мало культурны для подобных работ, которые могли бы обратить в настоящий сад всю эту обширную долину и довольствуются сравнительно жалкими дарами, которые им приносит при их примитивной обработке плодоносная земля, пронизанная черноземом.
Во всей длинной и извилистой лощине Бени-Улит живет несколько тысячи населения, группирующегося въ 40 или 50 небольших деревень, составляющих особый мудириат. Представитель турецкой власти, мудир, окруженный несколькими десятками солдат, живет в древнемь но подновленном замке, господствующем над всею долиною... Напротив Каф-Бени-Улит на северной стороне долины возвышаются развалины арабскаго замка, занятые также несколькими семьями бедняков.
Хотя во многочисленных селениях долины и можно было бы остановиться всему нашему каравану, но жители, по всей вероятности, далеко не гостеприимны и потому все караваны останавливаются под маслинами недалеко от того или другого поселения. Деревенька, возле которой мы остановились, если не ошибаемся, называлась Сиди-Мангур. Так как Бени - Улит представляет прекрасное место для становища, то большинство караванов делает здесь дневку, чтобы дать отдохнуть верблюдам. Остановились на дневку и мы. Все турки нашего каравана отправились с визитом к мудиру, а я, вместе с Ибрагимом, пошел бродить по лощине, хотя караван-баши и не советовал уходить далеко от становища, потому что не особенно доверял туземцам, ярым Сенусситам, не особенно любезно относящимся как к туркам, так и европейцам.
Черезь два или три часа наши турки вернулись в сопровождении мудира - небольшого, но очень вертлявого старичка, который очень любезно обратился ко мне с приветствием, говоря, что он встречает уже пятого европейца, проезжающего в Мурзук. К сожалению, известия, которые сообщил нам мудир, были далеко не утешительного свойства. Прежде всего, по словам турецкого чиновника, очень неспокойны были урфиллы; было уже несколько случаев ограбления караванов, шедших из Мурзука и даже убийства проезжих, учиненных этими вечно вражующими племенами. Среди урфиллов, говорил мудир, появился какой-то человек, выдающий себя за посланника великого Суданского махди. На пути через плато Гамада эль-Хамра, по словами мудира, также да-
леко не спокойно. Шайки враждебных туарегов бродят около Сокка и еще за неделю до нас вышедший из Триполи караван подвергся насилиям. В самом Феццане, по свйдениям полученным недавно, толпы туарегов, подняв знамена великого махди, разграбили несколько караванов и посняли головы нескольким купцам. Мы не знали, насколько верны были сведения, сообщенные мудиром, но они произвели самое потрясающее впечатление на всех членов нашего каравана. Мы были очень богаты учеными и муллами, еще богаче товарами, но бедны оружием и еще более бедны решительными людьми... Немудрено поэтому, что весь наш караван сильно переполошился...

То время было временем полного увлечения успехами непобедимого махди в Судане; вся северная Африка,несмотря на то, что имела очень мало интересов, общих с делами Судана, принимала близко к сердцу все деяния лже-пророка, радуясь его удачам и возгораясь еще большею ненавистью к европейцам при его неуспехе. Религиозные союзы Сиди ес-Сенуси, Тиджаниа и др., охватывавшие всю северную Африку отъ Сенегамбии, Марокко до озера Чад, помогали разгоравшемуся фанатизму, который, разумеется, был поддерживаем агентами лже-пророка, сновавшими по всему Магребу и особенно Триполи, который имеет через Феццан постоянные сношенния с внутренними частями Черного Материка.
Принимая все это во внимание, не находили и мы ничего невозможного в сведениях, переданных мудиромь Бени-Улит, но из всего этого еще не заключали о совершенной невозможности проникновения в Феццан. Совсем иначе смотрели на положение дел самые влиятельные члены нашего каравана - купцы, трепетавшие за участь своих товаров, и турецкие чиновники, имевшие основание бояться и за собственные свои животы. Теперь они уже придавали большое значение предсказаниям полоумного дервиша и видели в его словах решение дальнейшей участи движения нашего каравана... Долго и горячо спорили между собою на эту тему жирные купцы и муллы и в конце концов, несмотря на все возражения караван-баши, повидимому, не особенно верившего в страхи, описываемые мудиром, решили прекратить дальнейшее движение вперед и вернуться въ Триполи, чтобы примкнуть к какой-нибудь оказии или большому каравану, который мог бы не бояться массы туарегов или урфиллов... Такимь образом, к великому нашему огорченно, обратное движение нашего трусливого каравана было решено, и мы возвращались, не видав даже в глаза той опасности, которую нам рисовали издалека... Полоумный дервиш был прав: большого несчастья нам не могло грозить; его предсказание сбылось, и мы постыдно бежали перед призраком каких-то разбойничьих шаек, о которых еще только слыхал какой-то мудир Бени-Улита...
После дневки в прекрасной долине мы хорошо отдохнули и приготовились не к дальнейшему движению в Феццан, как предполагали еще накануне, а к обратному отступлению в Триполи... С грустью я ехал вслед за струсившим караваном, глубоко скорбя о неудаче и утешая себя только тем, что, быть может впереди и в самом деле могло ожидать что-нибудь хуже...
Мои покровители в Триполи с удивлением встретили меня, когда я вернулся обратно через какие-нибудь две недели путешествия; они совершенно не верили такому нелепому окончанию нашей поездки в Феццан и склонны были думать, что сведения, доставленные мудиром, были более или менее преувеличены, потому что въ Триполи пока еще ничего не было известно достоверного о каких-нибудь движениях в пользу махдистов. Во всяком случае, все триполийские друзья радовались моему возвращению, видя в постигшей нас неудаче лучшее разрешение тех затруднений, в которые я мог быть поставлен, даже добравшись вполне благополучно в Феццан. «Ваша поездка, предпринятая в таких необыкновенных условиях,- говорил мне г. К.,- лежала все время у меня камнем на шее, и потому я от души приветствую ваше возвращение». Оставалось примириться с совершившимся фактом, но это, разумеется, очень мало могло мне служить утешением.

ГЛАВА ХV.

Г. Гадамес.- В гостях у Ибн-Салаха. - Прогулка по городу.- Пестрота населения. - На пиру у туарегов. - Танцы. - Тип туарегов.

Когда я проснулся на утро, туарега уже не было: он ушел еще до зари в пустыню. Сегодня мы не торопились особенно в поход, потому что нам предстоял небольшой переход, и то не по раскаленной пустыне, а по прекрасному оазису, вмещавшему в себя всю флору Сахары и около сотни тысяч пальмовых деревьев. Я не знаю, почему Ибн-Салах не захотел еще утром сняться с нашего ночлега, чтобы добраться до своего дома и семьи, а предпочел остаться тут почти до четырех часов пополудни. Я не особенно протестовал против этого решения, потому что я наслаждался в тени прекрасного оазиса после ужасаюших переходов через пустыню. Весело было пробираться по оазису, слыша повсюду журчание воды в каналах, вдыхая аромат зелени, любуясь прекрасными абрисами стройных пальм и наблюдая жизнь, кипевшую вокруг.
Мы встречали на пути среди зелени небольшие древние развалины, свдетельствовавшие о прежнем величии столицы царства гарамантов заходившего далеко в Сахару и оставившего наиболее следов в этой пустыне. Предания туземцев говорят, что Гадамес основан еще Авраамом, будто бы не нашедшим нигде в мире лучшего места.
После гарамантов и нумидийцев, занимавших Гадамес, тут стоял третий римский легион Августа, державший в страхе всю Сахару, в те времена бывшую далеко не такою безплодною, ужасаюшею пустынею, но с течением времени древний Цидомус пал, и Амрубян Аанси водрузил знамя ислама в Сахаре. От берберов и арабов отняли Гадамес турки, которые и до сих пор имеют там своего каймакама.
Еще не доходя до города, мы были встречены толпою гадамесцев, носивших такие же белые и черные покрывала на лице, как и туареги; они с радостными дикими криками бросились к нашему небольшому каравану и приветствовали старого Ибн-Салаха, разузнав от этого последнего все, что было нужно обо мне, многие из толпы подошли и к моему верблюду; в то время как одни вели его под уздцы, другие гладили его взмыленные бока, а третьи дотрагивались и до меня самого. В знак своего звания странствующего врача, собирающего целебные травы в пустыне, я вез впереди себя на седле пучки собранных сухих растений, чем и привлекал всеобщее вннмание. Наше вступлеше в Гадамес таким образом было довольно торжественно и произвело известную сенсацию в городе, видящем европейцев по одному в несколько лет. Домик Ибн-Салаха стоял вне черты города среди прекрасного сада, что как нельзя более было мне по душе. Я действительно нашел здесь не только приют и ласку, но и самое почтенное положение: добрые люди не знали, как угодить заезжему адхалибу, добравшемуся до Гадамеса для того, чтобы подать помощь нескольким больным из семьи Ибн-Салаха. Два сына моего почтенного хозяина страдали язвами на ревматической почве, и несколько порошков салицилки, облегчивших болезненные припадки, не уступавшие никаким местным знахарским снадобьям и приемам, сразу подняли меня высоко в глазах гадамесцев. Через день по прибытии в дом Ибн-Салаха я уже открыл настоящую амоулаторию для лячения приходящих больных, и молва о прибывшем издалека враче разнеслась далеко по пустыне. Житель Востока чрезвычайно любит лечиться, особенно если это ничего ему не стоит, а потому моя амбулатория была постоянно полна; ко мне приходили даже туареги из плато, окружаюших Гадамес. В числе моих пациентов были и женщины, но по преимуществу из класса рабынь, довольно распространенных в Гадамесе.

Благодаря всему этому я мог в несколько дней довольно обстоятельно познакомиться с типами этого уголка Сахары, что было с руки странствующему антропологу. Аптечка моя, разумеется, быстро истощалась, но зато и лечение шло довольно успешно. Ревматические страдания, столь обыкновенные в области великой пустыни и сильно мучашие всех обитателей Сахары, легко уступали сравнительно небольшим приемам салицилки и были моим главным коньком, возвышавшим с каждым новым случаем мой и без того огромный авторитет. При обширной амбулатории, увеличивавшейся с каждым днем, я, разумеется, должен был скоро ограничить выдачу настояших быстро истощавшихся лекарств и прибегнуть к различным шарлатанским приемам, которые позволили мне не сокращать своей интересной амбулатории. Даже теперь мне становится смешно, когда я вспомню, как тогда, с помощью Нгами, я толок различные сушеные травы пустыни и давал их простодушным сынам пустыни, принимавшим с большею верою все снадобья, приготовленные рукою «великого адхалиба - ференги». Еще смешнее было лечение при помощи зажигательного стекла, которое я направлял иногда на больные органы с целью произвести хотя какой-нибудь чувствительный эффект. С меня требовали всегда лекарств сильно действующих и производивших скорый эффект; так как все рвотные и слабительные истощились давно, то надо было придумывать различные фокусы вроде употребления зажигательного стекла и превращения простой воды в разноцветные жидкости при помощи небольших кристалликов марганцово-кислого калия- и разных анилиновых красок, которые я всегда употребляю в подобных случаях для разных обмываний, примочек и др. наружных приемов. Так как глазные болезни по преимуществу распространены во всей области пустыни, а там не имеют и понятия о постоянном промывании глаз, вечно засоряемых массою взвешенной едкой пыли, то простой совет употребления чистой воды для обмывания глаз был бы принят с недовериемем и усмешкой. Когда-же я на глазах многочисленной клиентуры погружал в сосуд с чистою водою свои руки, ущемляя небольшие кристаллики красяших веществ между пальцами, и быстро окрашивал жидкость в разные цвета, то удивлению моей клиентуры не было пределов. Меня считали подлинным волшебником, гораздо более сильнейшим, чем все знахари пустыни. Разумеется, когда я давал советы употреблять, для промывания глаз, эту чудотворноокрашенную воду, то мог быть уверен, что больные последуют этому совету и, без сомнения, нисколько не повредят своей болезни лишнею чистотою.
На другой день по прибытии в Гадамес, еще рано утром, я удостоился посещения турецкого мудира, - правящего оазисом, вполне зависимым от триполийского вали. Добродушный старичок турок, располагавший силою всего нескольких десятков заптиев, разумеется, не мог внушать особенного уважения к турецкой власти со стороны полудиких сынов пустыни, оберегающих и без турецкого гарнизона Гадамес.
Вместе с мудиром и Ибн-Салахом я отправился осматривать город, причем представитель власти Султана, крайне восхищенный моим знанием нескольких турецких фраз, не знал, чем услужить мне. Мы шли в сопровождении четырех дряхлых заптиев, приставленных ко мне для почета на все время пребывания в Гадамесе,- честь, которуя я отклонил в тот-же вечер, к великому огорчению мудира.
Ничем особенно не поражает Гадамес путника, привыкшего путешествовать по Востоку, но, без сомнения, он имеет свою физиономию, отличающую его даже от городов Алжирии и Туниса. Представьте себе массу зданий небольших, строенных из глины и сырца и сливающихся между собою почти в одну сплошную массу, перерезанную лишь немногими открытыми улицами и маленькими площадями, разделяющими не отдельные ряды домов, а целые кварталы. В этих последних уже нет даже тех кривых и тесных улиц, которые так характерны для всех городов Востока, а лишь одни темные корридоры, перерезывающие во всех направлениях тесно слившуюся
между собою массу домов Гадамеса. Эти корридоры вовсе не похожи на крытые сводчатые улички многих городов Востока, все таки освещаемые дневным светом; это скорее ходы подземных галлерей, в которых ходят с фонарем даже в течение дня. Немногие отверстия вроде шахт, проделанные в толще сводов этихь туннелей, пропускают слишком мало дневного света в глубину улиц Гадамеса, которые предназначены почти исключительно для пользоваия мужчин. Прекрасная половина населения Гадамеса, в противоположность мужчинам, обреченным ходить во мраке подземных галлерей, имеет постоянное пребывание на террасах своих домов, правда, отгороженных небольшими стенами, но вместе с тем соединенных между собою так, что образуется обширная площадь, тянущаяся над всем подземным Гадамесом. Эту поверхность террас можно сравнить с верхнимь деком корабля, предназначенным для пользавания пассажиров высшего класса, тогда как подземные галлереи, пересекающие также весь город, с трюмными помещениями - для непривиллегированных пассажиров. Старый мудир очень остроумно назвал всю плошадь террасы, образующую настоящие улицы, переулки и целые кварталы, верхним или женским Гадамесом в противуположность нижнему - мужскому. В туннели подземного города позволяется, впрочем, спускаться не только рабыням, имеющим право пользоваться ими наравне с мужчинами, но и свободным женщинам, в исключительных случаях.
С понятным любопытством ходил я по туннелям Гадамеса, уже наполненным зевавшею пестрого толпою, приишедшею смотръть на заезжего европейца, рискуя на каждом шагу столкнуться с кем-нибудь, несмотря на двух заптиев, шедших впереди с фонарями. Все наше шествие, замыкаемое и предшествуемое толпою любопытных, представляло оригинальное зрелище, напоминавшее прогулки в катакомбах. Разумеется, при таком устройстве улиц Гадамеса нам нечего распространяться об его достопримечательностях, совершенно скрытых в глубине этого глиняного муравейника; правда, мы видали небольшой базар, две-три мечети, присутственные места города, мудирриат, казармы заптиев и ещё кое-какие здания, на которые обращал внимание мудир, но присутствие их скорее допускали, чем ясно усматривали в темноте подземных галлерей. С удовольствием мы вышли поэтому на террасы верхнего города, на которых, впрочем, днем долго оставаться и нельзя: ослепительный блеск белых крыш может попортить самое крепкое зрение, а солнце здесь жжет так же, как на поверхности раскаленной пустыни. Хотя на террасы вход мужчинам в общем запрещен, но положение мудира, провожавшего европейского гостя, позволило нарушить не совсем, впрочем, строго соблюдаемый обычай. Днем тем более мало пользуются галлереями и женщины, прячущиеся от страшного зноя в глубине домов, подобно улицам освещаемых лишь через верхние светове отверстия, выходящие на террасы. Так оберегаются жители этого настоящего города Сахары от самого страшного своего врага, жгучих лучей солнца, нестерпимых даже для туземца...
Прогуливаясь по террасам верхнего города, я не мог не заметить многих сотен световых отверстий, испещряющих их и придающих им еще более сходства с обширным муравейником или жилищем термитов. Несмотря на полуденный жар, многие из женщин Гадамеса поднимались на свои терраски, чтобы полюбоваться редким зрелищем невиданного гостя и тем давали возможность и этому последнему полюбоваться ими самими. Правда, при нашем приближении прекрасные обитательницы Гадамеса спешили скрыться в глубину своих домов, но мы все-таки успели усмотреть несколько удивительно красивых лиц, еще более скрашенных оригинальным костюмом, хорошо обрисовывавшим стройные формы.

Длинная гандура красного или синяго цвета, перетянутая на поясе цветным кушаком, и белое покрывало, набрасываемое на плечи и на голову, составляют обыкновенный костюм обитательницы Гадамеса. Нвкоторые очень живописно драпируются в особого рода плащи, оставляющие свободною правую руку; богатые носят шелковые платки на голове, туфли из красного сафьяна, расшитого золотом, различные украшения, монеты, браслеты на руках и ногах и особого рода шапочки, также украшенные шитьем и монетами. Каждая свободная женщина, вообще строго закрывающая свое лицо, носит на лбу небольшой красный шарик из материи, отличающим благородных женщин от рабынь, очень многочисленных въ Гадамесе. Невольницы, в значительном количестве даставляемые туарегами, ходят часто с открытыми лицами, но в общем, как и свободные женщины, живут взаперти.
Хотя въ Гадамесе есть постоянный базар, но кроме того, по пятницам около города устраивается обширный рынок, на который съезжается множество номадов из окружающей пустыни; арабы Шамба, как и туареги, постоянно гостят в этом городе пустыни, представляющем один из бьющихся жизненных центров Сахары. Верхний женскй город имеет свой подвижной базар, но в него не имеют доступа мужчины и самая торговля ведется женщинами.
Хотя Гадамес и считает себя одним из древейших городов в мире, тем не менее в нем почти не осталось никаких памятников древности, если не считать такими несколько безформенных глиняных развалин и столбов.

Как ни любопытен во многих отношениях самый город и его оазисы, для меня всего интереснее было его пестрое население. Жители города по преимуществу берберы, но не туареги, от которых они отличаются во многих отношениях. Четыре группы обитателей Гадамеса составлены из более чистых бербер, Бени-Уацит, считающих себя потомками основателей города, Бени-Улит - бербер смешанной крови, Улад-Белит - не совсем чистокровных арабов, и Артрйя - смешанного племени, происходящего из метисации негров Центральной Африки со всеми тремя группами коренных обитателей Гадамеса. Ввиду такого смешанного происхождения здесь, как и в Уаргле (город, в Алжире, который Елисеев посетил перед прибытием в Гадамес – прим.ред.), встречаются самые разнообразные типы; в общем преобладающий цвет кожи - темнокоричневый, переходящий в насыщенный у Бени-Улит и совершенно черный у Артрйя, среди которых попадаются уже настоящие негры; следы белокурого типа встречаются очень редко и всего чаще в группе чистых бербер, к числу которых принадлежала и Ибн-Салах, имевший младшим сыном Абиода, т. е. белого, как его назвали за довольно светлое лицо, темно-голубые глаза и светло-каштановые волосы. Кроме этих постоянных жителей в Гадамесе очень часто встречаются не только кочевые арабы различных племен и туареги, но и разные другие народцы центральной Нигриции, попадающие сюда с большими караванами, пересекающими Сахару и Судан.

Прекрасно мне жилось в уютном домике Ибн-Салаха. Окруженный почетом и лаской, имея большую амбулаторию, дававшую мне возможность делать многочисленные антропологические наблюдения, я чувствовал себя очень хорошо. Дивные вечера и ночи я проводил на террасе домика, стоящего среди густого сада, под сенью финиковых пальм, отдыхая и телом и душою... Но странник, вечно кочующий, не располагающий ни лишним временем, ни тем более деньгами, не может подолгу засиживаться на месте. Так как Ибн-Салах хотел пристроить меня к первому каравану, идущему по берегам Средиземного моря через Триполи или Тунис, то мне пришлось зажиться около двух недель в Гадамесе. Это время я провел не только с большою приятностью, но и с пользою, делая экскурсии вокруг города, иногда довольно далекие; иногда я посещал и раскинутые недалеко от города кочевья туарегов, где, благодаря Ибн-Салаху, пользовавшемуся повсюду большими уважением, и был принят всегда не как ненавистный европеец, а желанный гость, адхалиб, врач, над которым всегда «да будет благословение Аллаха и его великого пророка»... Мы не будем подробно описывать всех этих экскурсий по становищам туарегов, потому что нигде пустыня, быть может, так не безжизненна и мертва, как на плато Эль-Дахер, где блуждают номады Гадамесской пустыни. Немного дней и ночей я провел среди этих полудиких сынов Сахары, но все мои симпатии остались на стороне этого тихого и грозного, деятельного и ленивого, доброго и кровожадного вместе с тем народа. К сожалению, мой кошелек был так скуден, что мне нельзя было дальше проникать в Сахару, хотя и представлялся не раз хороший случай...
Раз я попал даже на оригинальное пиршество, которое давал славный Ахарехеллен, один из вождей туарегов, только что воротившийся из похода в горы Ахаггар. Здесь, кроме мужчин, было много и женщин. Дочери пустыни были одеты в длинные голубые одеяния, украшенные ожерельями и кольцами. Многие изъ нихь имели лица, окрашенные желтою охрою, и тонкие черты лица... Среди туареженок особенною красотою выделялась дочь Ахарехеллена, красавица Афанеор, которая при своей красоте была так кокетливо одета в белоснежное короткое одеяние с красным поясом, вполне вырисовывавшее её стройный стан, и красный плащ, красиво драпировавший её голову и плечи, что ею нельзя было не залюбоваться... Эта красивая девушка была истою дочерью пустыни; она переносила все лишения не хуже туарега-воина, прекрасно владела луком, копьем и небольшим кинжальчиком, который она носила на левом предплечье. Так как у туарегов женщина не взаперти, а девушка пользуется даже полною свободою, то я и не удивлялся, что за хорошенькою Афанеор ухаживало множество молодежи.
Въ ставке Ахарехеллена я, как колдун и адхалиб, попал в число почетных гостей; в то время, как все остальные приглашенные сидели просто на земле, для меня и Ибн-Салаха была подостлана львиная шкура - один из трофеев хозяина - всегда красовавшаяся на седле хозяина и предлагаемая только в знак особенного уважения.
Ночь уже спустилась над пустыней, когда празднество началось. Около сотни туарегов обоего пола уже наполняли круг лагеря и шумно беседовали между собою. Старики сидели особо, пережевывая и нюхая табак с едким натром, между тем как молодежь затевала игры и пляски.
Кружки с молоком и водою, приправленною душистым медом, обходили гостей... Девушки образовали хоровод, молодые мужчины тоже свой круг, двинувшййся в противоположном направлении, но вокруг одного и того же центра, в котором оказалась Афанеор. Перед глазами зрителей закружились оба круга, замелькали темноголубыя фигуры при слабом отблеске костров, сложенных из сухой травы, верблюжьего навоза и сучьев торфа, а в центре всей вертящейся толпы неподвижная, как статуя, закутанная с ног до головы красным плащемь, стояла дочь Ахарехеллена... Сам вождь, сидя недалеко от меня, сдвинув немного более покрывало с носа и со лба, поглядывал то на меня, то на веселящуюся молодежь..
Тихо, плавно, но не особенно грациозно кружились молодые туареги; их пляска была не то, что страстно порывистая и порой бешеная пляска арабов... Но вот круг разорвался и все вертевшиеся расселись по середине круга, болтая между собою. Черные слуги принесли пирующим «асинко» - это национальное блюдо туарега - кашу, сваренную из хлебной муки, ячменя и злака тулульт, а также мясо, сжаренное на камнях с душистыми травами пустыни, кислое молоко, сушенную саранчу, смокв, финики и разныя овощи.
За едою, разрывая пальцами жаренное мясо, особенно оживился Ахарехеллен; глаза его блестели и язык работал без устали; Ибн-Салах едва успевал переводить, а я понимать едва десятую часть всего разговора. Когда же Ахарехеллен, очень хваставшийся своею охотою на льва, узнал, что и скромный европеец, сидевшй в круту пирующих гостей, тоже бывал на львиной охоте, привстал и подошел ко мне, предлагая какой-то амулет. Я с благодарностью принял подносимое, поспешно отблагодарив туарега небольшим перочинным ножом, очень ему понравившимся. Обменявшись подарками, мы сели рядом и хор юношей запел хвалебную песню в честь львиной охоты и людей, убивавших льва. Глядя на мощную фигуру Ахарехеллена, мне становилось неловко перед этимь немвродом, одолевавшим льва в честном бою, лицом к лицу, не так как мы, направив из засады дула берданок в беззащитного противу наших страшных пуль врага...
Вслед затем празднество продолжалось с прежним оживлением.
Темноголубое небо пустыни, доселе ярко блиставшее тысячами зввзд, стало бледнее и яснеее, светила ночи как бы потухли и потонули в море беловатосинего света, залившаго и небо, и пустыню, и трепетавшую атмосферу. Над лагерем веселившихся туарегов всплыла красавица ночи-луна.
- Афанеор, Афанеор! - закричала кружившаяся молодежь и бросилась к дочери Ахарехеллена, имя которой в буквальном переводе означало «полная луна». Когда расступился круг молодежи, я увидал красавицу Сахары, стоявшую посредни веселившихся юношей и девиц, всю залитую лунным сиянием. Еще ярче и светлее казалась белая туника, отливавшая как серебро, оттененная ярким красным небрежно натянутым на плечи плащем, блестящие монеты и монисты на шее и браслеты на обнаженных смуглых руках. Вся изящная и стройная фигура молодой туареженки, казалось, трепетала и хотела было унестись в бешеную порывистую пляску, а черные глазки её так и сыпали искорки, зажигавшие сердца юношей, окружавших Афанеор. Обращая к луне свои распростертые руки, красавица пустыни запела вполголоса какую-то хвалебную песнь или гимн, обращенный к светилу ночи...
Хотя туарег и мусульманин, но, как всякий номад, он в душе прежде всего сабеист и de facto почитает больше небо - Аджен, солнце - Тафуко и звезды - Итран, чем туманного отвлеченного Амманаи, соответ-ствующего Аллаху ислама. Духи Идябни или скорее души, вызванные из царства мертвых, вездесущие гении Алхин играют в мирозоззрении туарегов большую роль, чем навеянные исламом Анджелуа и Иблин - ангелы и черти. Мне понятно поэтому было обращение молодой туареженки к духу - покровителю ночи, Афанеор, появившемуся в образе полной, яркой луны...
Вслед за молодою певицею подхватил её хвалебную песнь цЕлый хорь молодежи, и гимн в честь ночи и её светила огласил безмолвие пустыни. Впечатление этого ночного пения было так сильно, что я забыл на время все, что совершалось вокруг. Ни дикие стоны пустынной совы, ни рев верблюдов, порой нарушавший торжественное пение, ни разговоры стариков не могли ослабить впечатления этой ночной молитвы. Окончилось пение, - и певцы опять разместились в круг, болтая меж собою. Луна облила своим серебристым светом живописную группу в белых, синих и красных одеяниях: Афанеор сидела теперь рядом с отцом, представляя центр празднества... Несколько погодя, еще раз возобновилась пляска; молодые юноши н девушки по знаку Ахарехеллена быстро вскочили, образовали двойной круг и завертелись так быстро, как не кружились даже в начале фантазии. Но вот все слабее и слабее становилась пляска; молодежь стала уставать, и гости начали расходиться по палаткам. Красавица Афанеор простилась со своими подругами, и я подметил нескромным взглядом, как она сунула в руку молодому, стройному туарегу что-то завернутое в голубую материю. Наученный Ибн-Салахом, проговорил и я «спокойной ночи» Ахарехеллену и его прекрасной дочери на языке темаках (иначе назывется «тамашек» - язык туарегов – прим.Ред.) и ушел в черный шатер, где нам приготовлены были одежды, служившие постелью, и где я успокоился, полный печатлений только что окончившейся фантазии...
В антропологическом отношении тип туарега заслуживает особенного изучения уже потому, что он самый чистый бербер.
Известная часть берберского племени, жившая прежде в Магребе, с одной стороны не желавшая подчиняться завоевателям, а с другойне имевшая возможности сопротивляться им, ушла в необозримую пустыню и, сохраняя свой основной тип в большей или меньшей чистоте, стала тем, что называется ныне туарегами. В пустыню за ними не могли угнаться враги. Исповедуя вначале христианство, частью иудейство, они потом приняли ислам, насильно им навязанный, и стали ни теми, ни другими. От христианства у них остались: любовь к крестам, вырезаемым на оружии и на украшениях, высокий нравственный кодекс, христианские взгляды на женщину и на брак. Интересное разделение этих сынов пустыни на два юридических подразделения - свободных и вассальных племен - имеет и свой этнографический raison d’etre. Часть туарегов, не сохранивших в чистоте благородной крови отцов и смешавшихся с чуждою кровью, потеряла свой point d’honneur и подпала подь власть соотчичей благородной крови.
Обыкновенно высокого роста, туарег сложен стройно и весь состоить как бы из одних мускулов; нервозная, подвижная натура его дышет вся жизнью и страстью, белорозовая во время малолетства, кожа его дела-ется потом бронзовою от солнца и еще более неузнаваемою, благодаря слою краски, которою он, в защиту от солнца, покрывает свои руки и лица; у вассальных племен Сахары цвет кожи темный. В общем, лицо овальное и сильно напоминает кавказский тип; широкий лоб, черные живые глаза, небольшой нос, чаще правильный, реже с берберским утолщением, тонкие губы, белые, прекрасные зубы, часто испорченные употреблением табаку с натром, редкая черная борода, прямые черные волосы - вот характеристические черты туарега. Из 50 один имеет при относительно светлой окраске кожи голубые глаза и довольно светлые волосы. Глаза почти у всех, перешедших 40-летний возраст, мутны и красны; от сильного света, жары и песчаных ветров многие слепнут совершенно. В общем, натура туарега здоровая, сильная, несмотря на умеренность пищи; среди них нет ни малокровных, ни рахитиков, ни нервных, ни даже чахоточных, потому что тяжелые условия борьбы за существование влияют на подбор: хилое дитя не выживает; остаются могучие, крепкие организмы. Женщины, в общем, очень красивы и представляют нередко физиономии, еще более напоминающие европеянок, чем мавританки городов.
Чистотою типа туареги обязаны отчасти и женщинам, которые редко у какого народа находятся в таком почете как у туарега Сахары. Мало того, что женщина является у них не так, как у других народов Востока, настоящею подругою жизни, но она часто своею интеллигентностью и развитием превосходит этого последнего. Странный факт, едва ли не единственный в своем роде, что у туарега женщина образованнее мужчины! Туарег - чистый бербер, а во времена давно минувшие процветала берберская письменность; вторжение ислама, а с ним и арабского племени, стерло с лица земли берберскую письменность; она сохранилась лишь на скалах Сахары и Марокко, да среди женщин туарегов, потому что мужчинам некогда заниматься грамотою: всю жизнь свою они проводят на верблюде, пробегая необозримые пространства Сахары, наблюдая за всем, что творится на её широкому просторе, оберегая караваны, воюя с врагами, добывая себе хлеб, защищая своих вассалов. Как истые дети пустыни, туареги имвют много благородных качеств; храбрость, верность данному слову, непоколебимая честность (доходящая даже до того, что оставленные караваном продукты в пустыне, для обратного пути, никогда не трогаются туарегами, хотя бы онн умирали с голоду), известная мягкость характера,- все это отличает туарега. Ложь, воровство, как и разврат, неизвестны среди этих настояших сынов пустыни. Мораль всех народов пустыни настолько выше нравственности их родичей и земляков, живущих рядом, но вне её, насколько мораль христианина выше морали юдаизма и ислама. Пустыня выработала свой нравственный кодекс, которого не перейдет сын пустыни, кто бы он ни был, араб, туарег или монгол...

Главное отличие туарега от всех окружающих народностей это то, что он вечно покрыт родом вуали, отчего он даже получил название «покрытого»; никогда не снимает своего покрывала туарег,
даже когда ест или спит. Снять покрывало считается даже неприличным для мужчины так как женщины, красящие себе лицо желтою охрою в противоположность синей окраске мужчин, вовсе не носят покрывала. Вуали бывают черные и белые и потому отличаются белые или черные туареги. Хотя Сахара справедливо считается страною голода и все обитатели её, исключая туарегов, валят все, что ни попадается им под руки, даже ящериц и собак, но туарег довольно разборчив в пище; многие из них не только не едят мяса верблюда, барана, козы, рыбы, птиц и яиц их, но даже не любят смотреть на тех, кто это ест. Туареги, живущие под городами вроде тех, которых мы посещали под Гадамесом, далеко не так разборчивы в пище. Зная пустыню, туарег знает всё живущее и растущее на ней; каждый туарег сам себе и врач, и знахарь, и ученый, и мулла... Только молиться некогда вечно занятому странствованиями туарегу: Бог - Амманаи для него - чистая лазурь с лучезарным солнцем и тысячами блистаюших звезд. Ни одного обряда, предписанного кораном, не исполняет туарег; он не творит даже положенных мусульманину омовений, милостыни, молитвы и поста. Омовение требует воды, думает таргви (арабское название туарегов – прим.ред.), пост и милостыня преполагают изобилие и выбор, а молитва требует времени; всего этого не достает туарегу, у которого все свободное время съедают необозримые пространства пустыни.
Но как ни симпатичен туарег во многих отношениях, он все-таки играет немаловажную роль в темной истории рабства, которому он служит и как грабитель, и как номад. Свободолюбивый, гуманный, всосавший понятие о равенстве с молоком матери, туарег в Сахаре поддерживает рабство; через его руки проходит ежегодно не одна тысяча рабовь, идущих с берегов Нигера и озера Чад. Туареги, в особенности южные, делают постоянно набеги на пограничные оседлые страны Феллата, откуда захватывают черных рабов и ведут их за собою в пустыню, где и сбывают черный товар в промышленных и торговых центрах Сахары...

ПОВЕСТЬ о А.В.ЕЛИСЕЕВЕ «Пусть будет земля». (Вера Лукницкая)

«АФАНЕОР, ДОЧЬ АХАРХЕЛЛЕНА» (Иван Ефремов). Неожиданное продолжение похождений Александра Елисеева в Сахаре.

ЭКСПЕДИЦИЯ 2005 года по пути А.В.Елисеева.

ФОТОГРАФИИ ЛИВИИ

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...

Сказать, что это имя у нас неизвестно, мало. Между тем до революции его труды печатались в столичных журналах, а вышедшее четырехтомное сочинение «По белу свету» наделало много шума в читательских кругах. Но то было уже после смерти ученого и путешественника. За свою недолгую жизнь – а он прожил всего 37 лет – Елисеев предпринял целых пять путешествий в Африку. Конечно, он не был первым. Детство его прошло в Финляндии, в Свеаборге. Много колесил по Прибалтике. Бывал в Эстонии. Но кто знает, отчего пустился в неведомое? Кто толкнул на странствия?

«Чтение географических сочинений, путешествий, чудные картины тропического мира, вольная жизнь сыновей природы, охотничьи приключения во всех странах света, – писал Елисеев, – все это падало на богатую почву и давало плоды сторицей». По окончании гимназии поступил в Петербургский университет на естественно-историческое отделение, потом занимался врачебной практикой, много ездил. «Ему (путешественнику – авт.) кажется, – говорил Елисеев, – что, скитаясь по пустыням, он исполняет свой долг, исполняет то, что ему назначено судьбою, с чем связано все его существование.

Не слава, не гордость, не авантюризм влекут его вперед: эти чувства и не должны владеть отправляющимся в дальний путь: он должен быть трезв мыслью, далек от всяких других побуждений, кроме чистой идеи, в пользу которой он несет все свои лучшие силы, весь свой ум, часть своей жизни…»

И вот начинаются странствия. Впрочем, они не прекращались с детства. Еще студентом, с 400 рублями в кармане, отправился в Египет, дошел до первых порогов, посетил Фивы, затем вернулся в Каир. Через пустыни дошел до Палестины по маршруту древних евреев, стремившихся в землю обетованную. Длилась эта экспедиция 70 дней, и в результате появилась книга «Путь к Синаю». После окончания Медицинской академии в 1882 г. он едет в Северную Европу, проезжает всю Скандинавию, поступает на службу и опять отправляется, только теперь уже в качестве врача, сначала на Кавказ, потом в Туркестан, затем – в Финляндию и Эстляндию…

Проходит время, и он по поручению Палестинского общества отправляется с паломниками в Палестину и пишет подробную книгу о мытарствах русских мужиков во время странствия. Невзирая на трудности этого путешествия, он добился еще одного: через Грецию, Италию и Сицилию добрался до Триполи, оттуда попал в Тунис и Алжир. Провел 65 дней в Сахаре, исследовал туарегов, собрал интереснейший антропологический материал и потом уже вернулся через Испанию и всю Европу домой, в Россию.

Надо сказать, что сведения, собранные Елисеевым о туарегах Сахары, до сих пор остаются важным источником информации для современных ученых, ибо после Александра Васильевича никому из наших соотечественников не удавалось добыть такой уникальный экспедиционный материал о племенах Алжира. За Африкой в его планах снова следует Азия. И опять по поручению Палестинского общества: отыскивать пути пешеходных странствий в Священную землю. Но было задание и от Географического общества – антропологические наблюдения народов Востока.

На этом география странствий Елисеева не закончилась. Министерство внутренних дел предложило ему в качестве врача сопровождать переселенцев из Одессы во Владивосток. Так Елисееву удалось посетить Уссурийский край, Японию и даже… Цейлон! А в следующем году была Персия и снова многочисленные поездки по России.

Два последних вояжа Елисеева навсегда связали его с Африкой. В 1883 г. он попытался обследовать в Судане плато Дарфур и Кордофан, а также некоторые районы Ливийской пустыни. Но из-за военных действий экспедиции пришлось буквально спасаться бегством.

Последнее сафари – экспедиция в 1894 – 1895 гг. в Эфиопию вместе с Н. Леонтьевым и К. Звягиным. Из неофициальных удач можно назвать контакты с расом Маконеном, наследником негуса Менелика, который весьма радушно отнесся к Елисееву и его спутникам. Он поручил ему отвезти в подарок русскому государю свой большой портрет и живого льва, что тот и выполнил. А что касается официальных научных результатов, то можно упомянуть успехи в картировании некоторых районов, богатые коллекции зверей, птиц и насекомых, этнографические, антропологические и метеорологические наблюдения.

Елисеев вернулся из Абиссинии несколько раньше своих спутников и очень хотел побыстрее отправиться обратно. В мае 1895 г. он сделал в Географическом обществе доклад о последней поездке, а позже почувствовал себя плохо. Думали, что это обычная простуда, но дело обстояло иначе. Заразный крупп передался от ребенка, которого доктор Елисеев обследовал накануне. 21 мая он скончался.

Исследователь умер, не успев выполнить задуманных планов. За свой неустанный поиск он награжден Золотой медалью Общества естествознания и медалью Русского Географического общества. Он немного не дожил до вершины своей карьеры путешественника, но его дело было суждено продолжить другим.

Годы жизни 1858 – 1895

Значение ЕЛИСЕЕВ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ в Краткой биографической энциклопедии

ЕЛИСЕЕВ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ

Елисеев Александр Васильевич - врач-путешественник (1858 - 1895). Окончил курс в медико-хирургической академии; служил военным врачем. Его первые путешествия (1875 - 1880) обнимают север России, Финляндию и Урал; в 1881 г. он посетил Египет и Сирию; в 1882 г. был на Скандинавском полуострове и в Лапландии, в 1883 - 1884 гг. - снова в Египте и Палестине, а оттуда проехал в Триполи, Тунис, Алжир и Сахару, до Гадамеса. По поручению палестинского общества в 1886 г. посетил Малую Азию, исследуя путь из России в Святую Землю, в 1889 г. - Дальний Восток, изучая русскую колонизацию в Уссурийском крае, и через Японию и Цейлон возвратился на родину. В 1893 - 1894 гг. посетил Судан и Абиссинию. В Судане, занятом в то время махдистами, караван Елисеева был ограблен, и он сам едва спасся от смерти. Изучал Елисеев посещаемые им страны преимущественно в антропологическом, этнографическом и медицинском отношениях. Начиная с 1878 г., он описывал свои путешествия, преимущественно в научных и других периодических изданиях. Отдельно издал "По белу свету" (3 тома).

Краткая биографическая энциклопедия. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое ЕЛИСЕЕВ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• ЕЛИСЕЕВ, АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ
  I врач-путешественник. Родился в 1858 г.; окончил курс в медико-хирургической академии; служил военным врачом в Туркестане, Прибалтийском крае и Финляндии. …
• ЕЛИСЕЕВ, АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ в Энциклопедии Брокгауза и Ефрона:
  ? врач-путешественник. Родился в 1858 г.; окончил курс в медико-хирургической академии; служил военным врачом в Туркестане, Прибалтийском крае и Финляндии. …
• ЕЛИСЕЕВ АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  Александр Васильевич , русский путешественник. В 1882 окончил Военно-медицинскую академию в Петербурге. …
• АЛЕКСАНДР в Иллюстрированной энциклопедии оружия:
  Жеан, мастер арбалетов. Бельгия. …
• ЕЛИСЕЕВ в Энциклопедии Япония от А до Я:
  Сергей Григорьевич (1889-1975) - выдающийся русский японовед. Учился в Петербурге, Берлине, Токио, преподавал в Петербургском университете. Эмигрировав из России после …
• АЛЕКСАНДР в Словаре значений Еврейских имен:
  (муж.) Это имя евреи дают в честь Александра Великого, царя Македонии. Талмуд рассказывает, что когда Александр увидел первосвященника Иерусалимского Храма, …
• АЛЕКСАНДР в Библейской энциклопедии Никифора:
  1Мак 1:1 - Македонский царь, сын Филиппа 11-го, величайший из завоевателей. Его славная история без сомнения известна каждому читателю всемирной …
• АЛЕКСАНДР в Словаре-справочнике Мифы Древней Греции,:
  1) имя Париса, когда он жил с пастухами и не знал о своем происхождении. 2) сын Еврисфея, царя Микен, и …
• АЛЕКСАНДР в Кратком словаре мифологии и древностей:
  (Alexander, ??????????), называемый Великим, царь Македонии и победитель Азии, родился в Пелле в 356 г. до Р. X. Он был …
• АЛЕКСАНДР
  Alexander, АЛЕКСАНДР1) см. Paris; 2) племянник тирана Полифрона Ферэйского (в Фессалии), убил его и сам сделался тираном в 369 г. …
• АЛЕКСАНДР в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  Византийский император Македонской династии, правивший в 912-913 гг. Сын Василия I. Умер 6 июня 913 г.Александр царствовал с Константином, сыном …
• АЛЕКСАНДР в биографиях Монархов:
  Византийский император Македонской династии, правивший в 912—913 гг. Сын Василия I. Умер 6 июня 913 г. Александр царствовал с Константином, …
• АЛЕКСАНДР в Большом энциклопедическом словаре:
  VIII (Alexander) (в миру Пьетро Оттобони Pietro Ottoboni) (1610-1691), папа Римский с 1689. Кардинал (1652) и епископ Брешии (1654). Добился …
• АЛЕКСАНДР в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  Александр Ярославич Невский. - 2-й сын великого князя ЯрославаВсеволодовича, правнука Мономахова, род. 30 мая 1220 г., на великомкняжении Владимирском был …
• АЛЕКСАНДР в Современном энциклопедическом словаре:
  
• АЛЕКСАНДР в Энциклопедическом словарике:
  I (1777 - 1825), российский император с 1801. Старший сын императора Павла I. В начале царствования провел реформы, подготовленные Негласным …
• ЕЛИСЕЕВ
  ЕЛИС́ЕЕВ Ник. Ал-др. (1897-1966), геолог и петрограф, ч.-к. АН СССР (1953). Осн. тр. по методике петрографич. иссл. и метаморфизму горн. …
• ЕЛИСЕЕВ в Большом российском энциклопедическом словаре:
  ЕЛИС́ЕЕВ Григ. Зах. (1821-91), рос. публицист. Сотр. ж. "Современник" (с 1861), один из ред. ж. "Отеч. записки", автор статей по …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР СЕВЕР (Alexander Severus) (208- 235), рим. император с 222, из династии Северов. В 231-232 вёл успешную войну с …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР НЕВСКИЙ (1220 или 1221-1263), князь новгородский в 1236-51, вел. князь владимирский с 1252. Сын кн. Ярослава Всеволодовича. Победами над …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР МИХАЙЛОВИЧ (1866-1933), рус. вел. князь, внук имп. Николая I, адм. и ген.-адъютант (1909). В 1901-05 главноуправляющий торг. мореплаванием и …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР МИХАЙЛОВИЧ (1301-39), вел. князь владимирский (1325-27) и тверской (1325-27 и с 1337). Сын кн. Михаила Ярославича. Соперничал с Иваном …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР МАКЕДОНСКИЙ, Александр Великий (356-323 до н.э.), один из величайших полководцев древности, царь Македонии с 336. Сын царя Филиппа II; …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР I КАРАГЕОРГИЕВИЧ (1888-1934), с 1921 король Югославии (до 1929 Кор-во сербов, хорватов и словенцев). Участник Балканских войн 1912-13, в …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР КАЗИМИРОВИЧ, Ягеллон (1461- 1506), вел. князь литовский с 1492, король польский с 1501. Сын Казимира IV. При нём усилилась …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР ДОБРЫЙ (?-1432), молд. господарь с 1400. Содействовал укреплению независимости молд. гос-ва, успешно боролся против османской агрессии, поощрял торговлю и …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР БАТТЕНБЕРГ, см. Баттенберг …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР АФРОДИСИЙСКИЙ, др.-греч. философ перипатетич. школы (кон. 2 - нач. 3 вв.). Комментатор Аристотеля, оказал влияние на падуанскую школу, П. …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР VI (1431-1503), папа Римский с 1492. В 1493 издал буллы о разделе сфер влияния в Зап. полушарии между Испанией …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР III (?-1181), папа Римский с 1159. Стремился к верх. власти папства над светскими государями. В борьбе с Фридрихом I …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР II (?-1605), царь Кахети с 1574. Боролся с иран. агрессией. В 1587 присягнул на верность рус. царю Фёдору Ивановичу. …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР I Георгиевич (?-1511), царь Кахети с 1476. Боролся с ирано-тур. агрессией, в 1491-92 направил дружеств. посольство в Россию. В …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР III (1845-94), рос. император с 1881. Второй сын Александра II. В 1-й пол. 80-х гг. осуществил отмену подушной подати, …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР II (1818-81), рос. император с 1855. Старший сын Николая I. Осуществил отмену крепостного права и провёл ряд реформ (земская, …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР I (1777-1825), рос. император c 1801. Старший сын Павла I. В начале правления провёл умеренно либеральные реформы, разработанные Негласным …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР (1603-78), церк. деятель, епископ Вятский в 1657-74. Противник церк. реформ патриарха Никона, покровительствовал старообрядцам. После церк. Собора 1666 принёс …
• АЛЕКСАНДР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  АЛЕКС́АНДР из Гэльса (Alexander Halensis) (ок. 1170 или ок. 1185-1245), философ, предст. августиновского платонизма, францисканец. Преподавал в Париже. В его …
• ЕЛИСЕЕВ в Словаре для разгадывания и составления сканвордов:
  Летчик-космонавт …
• АЛЕКСАНДР в словаре Синонимов русского языка.
• ЕЛИСЕЕВ в Современном толковом словаре, БСЭ:
  Алексей Станиславович (р. 1934), российский космонавт. Летчик-космонавт СССР (1969), доктор технических наук, дважды Герой Советского Союза (1969). Полеты на «Союзе-4" …
• ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ МЕНЯЕТ ПРОФЕССИЮ в Цитатнике Wiki.
• ФЕЛИЦЫН СЕРГЕЙ ВАСИЛЬЕВИЧ
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Фелицын Сергей Васильевич (1883 - 1937), священник, священномученик. Память 2 декабря, …
• ТРОИЦКИЙ ПЕТР ВАСИЛЬЕВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Троицкий Петр Васильевич (1889 - 1938), псаломщик, мученик. Память 31 декабря и …
• РУМПЕЛЬ ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Румпель Иван Васильевич (1926 - 2002), чтец, регент. Родился 7 июня 1926 г. в …
• РОЗОВ КОНСТАНТИН ВАСИЛЬЕВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Розов Константин Васильевич (1874 - 1923), архидиакон. Родился 10 февраля 1874 года в …
• ПЕТРОВ НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Петров Николай Васильевич, имя нескольких лиц: Петров Николай Васильевич (1874 - 1956), прот., проф. Петров …
• ГОРЮНОВ НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Горюнов Николай Васильевич (1880 - 1938), протодиакон, священномученик. Память 9 марта, …
• БОЛОТОВ ВАСИЛИЙ ВАСИЛЬЕВИЧ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Болотов Василий Васильевич (1853 - 1900), историк Церкви, филолог, член-корреспондент Императорской Академии Наук по …

Алекса́ндр Васи́льевич Елисе́ев (1 августа - 22 мая [3 июня ] ) - русский врач, путешественник, писатель.

Биография

В 1887 году, выйдя в отставку, был причислен «для особых поручений» к Министерству внутренних дел Российской империи , одновременно состоял врачом при Главном военно-медицинском управлении.

Свои первые путешествия он совершил по северной и северо-западной части Европейской России, по Швеции , Норвегии и Финляндии. В 1881-1882 годах он посетил Египет , Палестину и Сирию . В 1884 году отправился в Палестину, а оттуда через Грецию и Сицилию проехал в Ливию , Тунис , Алжир и Сахару . В 1886 году посетил Малую Азию , где по поручению Палестинского общества исследовал Святую Землю .

С 1878 года Елисеев публиковал описания своих путешествий в периодических изданиях. Его многочисленные работы содержат ценные сведения по вопросам географии, этнографии, археологии, медицины.

Последние годы жил в Санкт-Петербурге, зарабатывая врачебной практикой и литературным трудом.

Сочинения

• По белу свету. Очерки и картины из путешествий по трём частям Старого света. - 2-е изд. - Т. 1-4. - СПб., 1901-1904.

Напишите отзыв о статье "Елисеев, Александр Васильевич"

Литература

• Бабков И. И. По Африке: Путешествия Е. П. Ковалевского, В. В. Юнкера, А. В. Елисеева. - М .: Географгиз , 1949. - 88 с. - (Русские путешественники). - 50 000 экз.
• Забродская М. П. Русские путешественники по Африке. - М .: Географгиз , 1955.
• Мощанская В. Н. Путешествия А. В. Елисеева по белу свету / Художник Г. В. Храпак. - М .: Географгиз , 1956. - 112 с. - 25 000 экз.
• Григорьев С. В. Биографический словарь. Естествознание и техника в Карелии. - Петрозаводск: Карелия, 1973. - С. 107. - 269 с. - 1000 экз.
• Лукницкая В. К. Пусть будет Земля: (Повесть о путешественнике). - М .: Мысль , 1985. - 208 с. - 80 000 экз.

Ссылки

• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• Елисеев Александр Васильевич // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров . - 3-е изд. - М . : Советская энциклопедия, 1969-1978.

Отрывок, характеризующий Елисеев, Александр Васильевич

– Ну что, мой милый, всё в адъютанты хотите? Я об вас подумал за это время.
– Да, я думал, – невольно отчего то краснея, сказал Борис, – просить главнокомандующего; к нему было письмо обо мне от князя Курагина; я хотел просить только потому, – прибавил он, как бы извиняясь, что, боюсь, гвардия не будет в деле.
– Хорошо! хорошо! мы обо всем переговорим, – сказал князь Андрей, – только дайте доложить про этого господина, и я принадлежу вам.
В то время как князь Андрей ходил докладывать про багрового генерала, генерал этот, видимо, не разделявший понятий Бориса о выгодах неписанной субординации, так уперся глазами в дерзкого прапорщика, помешавшего ему договорить с адъютантом, что Борису стало неловко. Он отвернулся и с нетерпением ожидал, когда возвратится князь Андрей из кабинета главнокомандующего.
– Вот что, мой милый, я думал о вас, – сказал князь Андрей, когда они прошли в большую залу с клавикордами. – К главнокомандующему вам ходить нечего, – говорил князь Андрей, – он наговорит вам кучу любезностей, скажет, чтобы приходили к нему обедать («это было бы еще не так плохо для службы по той субординации», подумал Борис), но из этого дальше ничего не выйдет; нас, адъютантов и ординарцев, скоро будет батальон. Но вот что мы сделаем: у меня есть хороший приятель, генерал адъютант и прекрасный человек, князь Долгоруков; и хотя вы этого можете не знать, но дело в том, что теперь Кутузов с его штабом и мы все ровно ничего не значим: всё теперь сосредоточивается у государя; так вот мы пойдемте ка к Долгорукову, мне и надо сходить к нему, я уж ему говорил про вас; так мы и посмотрим; не найдет ли он возможным пристроить вас при себе, или где нибудь там, поближе.к солнцу.
Князь Андрей всегда особенно оживлялся, когда ему приходилось руководить молодого человека и помогать ему в светском успехе. Под предлогом этой помощи другому, которую он по гордости никогда не принял бы для себя, он находился вблизи той среды, которая давала успех и которая притягивала его к себе. Он весьма охотно взялся за Бориса и пошел с ним к князю Долгорукову.
Было уже поздно вечером, когда они взошли в Ольмюцкий дворец, занимаемый императорами и их приближенными.
В этот самый день был военный совет, на котором участвовали все члены гофкригсрата и оба императора. На совете, в противность мнения стариков – Кутузова и князя Шварцернберга, было решено немедленно наступать и дать генеральное сражение Бонапарту. Военный совет только что кончился, когда князь Андрей, сопутствуемый Борисом, пришел во дворец отыскивать князя Долгорукова. Еще все лица главной квартиры находились под обаянием сегодняшнего, победоносного для партии молодых, военного совета. Голоса медлителей, советовавших ожидать еще чего то не наступая, так единодушно были заглушены и доводы их опровергнуты несомненными доказательствами выгод наступления, что то, о чем толковалось в совете, будущее сражение и, без сомнения, победа, казались уже не будущим, а прошедшим. Все выгоды были на нашей стороне. Огромные силы, без сомнения, превосходившие силы Наполеона, были стянуты в одно место; войска были одушевлены присутствием императоров и рвались в дело; стратегический пункт, на котором приходилось действовать, был до малейших подробностей известен австрийскому генералу Вейротеру, руководившему войска (как бы счастливая случайность сделала то, что австрийские войска в прошлом году были на маневрах именно на тех полях, на которых теперь предстояло сразиться с французом); до малейших подробностей была известна и передана на картах предлежащая местность, и Бонапарте, видимо, ослабленный, ничего не предпринимал.
Долгоруков, один из самых горячих сторонников наступления, только что вернулся из совета, усталый, измученный, но оживленный и гордый одержанной победой. Князь Андрей представил покровительствуемого им офицера, но князь Долгоруков, учтиво и крепко пожав ему руку, ничего не сказал Борису и, очевидно не в силах удержаться от высказывания тех мыслей, которые сильнее всего занимали его в эту минуту, по французски обратился к князю Андрею.

Введение

Глава 1. Краткая биографическая справка исследователей

1.1 Афанасий Никитин

1.2 Василий Яковлевич Гагара

2 Путешественники XVIII - XX вв.

2.3 Авраам Сергеевич Норов

2.5 Лев Семенович Ценковский

2.8 Василий Васильевич Юнкер

Глава 2. Исследование африканского континента русскими путешественниками

1 Исследования XV - XVII вв.

1.1 Афанасий Никитин

2.1 Василий Григорьевич Григорович-Барский

2.2 Матвей Григорьевич Коковцов

2.3 Авраам Сергеевич Норов

2.4 Егор Петрович Ковалевский

2.5 Лев Семенович Ценковский

2.6 Александр Васильевич Елисеев

2.7 Александр Ксаверьевич Булатович

2.8 Василий Васильевич Юнкер

Глава 3. «Русские» открытия и географические названия в Африке

1 Открытия XV - XX вв.

Заключение

Список использованных источников

ВВЕДЕНИЕ

Африка - второй по площади континент после Евразии, омываемый Средиземным морем с севера, Красным - с северо-востока, Атлантическим океаном с запада и Индийским океаном с востока и юга. Африканский континент считается прародиной человечества. Об этом свидетельствуют археологические находки, позволившие установить, что на данном материке жили одни из самых древних доисторических людей.

Первые исследования Африки начинаются примерно с V в. до н. э. Изучение африканского континента проводилось как древними греками, финикийцами, римлянами, так и самими египтянами, исследовавшими главным образом долину реки Нил. Изучением Африки занимался также Птолемей. Им была составлена карта северной части Африки. В V - XV вв. исследования в Африке проводили арабы.

Исследование европейцами африканского континента берет начало со средневековья. С конца XIII в. они стали осуществлять плавания по Нилу, главным образом в торговых целях. Впоследствии в Европе стали появляться сведения о посещенных путешественниками частях материка.

С 1-й половины XV в. исследования в Африке начали проводить португальцы. Несколько позже - голландцы, англичане, французы, немцы и др.

На Руси первые сведения об Африке начали появляться с середины XV в., когда начались паломничества русских в Иерусалим. Первым русским, совершившим путешествие в Африку, является Василий Позняков. В 1559 г. он посетил Египет, оставив об этом письменное свидетельство. В 1472 г., на обратном пути из Индии, на сомалийском побережье побывал Афанасий Никитин. В более позднее время плавание по Нилу до Нубии осуществил казанский купец-паломник Василий Гагара. После него посещения Египта русскими паломниками учащаются. В XVIII в. в Африке побывали и составили отчеты о своих поездках В. Григорович-Барский, М. Коковцев. Позже, в XIX в., путешествия по Африке совершили А. С. Норов, Е. П. Ковалевский, Л. С. Ценковский, В. В. Юнкер и др .

Исследования русских путешественников мало известны обществу в наше время. Данная тема курсовой работы была выбрана мною для того, чтобы ознакомиться с русскими исследованиями в Африке, их основными представителями и сделать вывод о проделанной русскими исследователями работе по изучению Африки, а также о их вкладе в становление научных знаний о этом материке.

Актуальность данной темы состоит в том, чтобы на основе литературного и исторического методов исследований выявить и рассмотреть вклад представителей русского народа в становление и развитие географических знаний об Африке.

Цель данной курсовой работы - изучить вклад русских путешественников в изучение африканского континента.

В соответствии с поставленной целью были определены следующие задачи:

- рассмотреть представителей русского народа, проводивших исследования африканского континента;

- изучить их вклад в формирование научных знаний об этой части суши;

- определить районы исследований;

- отметить основные открытия, совершенные русскими путешественниками в Африке;

- привести географические названия на карте Африки, данные русскими исследователями в процессе изучения ими этого материка;

- определить направления современных исследований россиян в Африке.

При написании курсовой работы были использованы литературные источники и ресурсы Интернета. Важнейшими литературными источниками явились следующие: Забродская М. П. Русские путешествия по Африке. М., 1955.; Горнунг М. Б., Липец Ю. Г., Олейников Н. Н. История открытия и исследования Африки. М., 1973.; Африка глазами наших соотечественников. М.,1974.; Магидович И. П., Магидович В. И. Очерки по истории географических открытий. Т. 3. М., 1984. Важнейшие ресурсы Интернет: <#"justify">ГЛАВА 1

КРАТКАЯ БИОГРАФИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ИССЛЕДОВАТЕЛЕЙ

Африканский континент издавна привлекал внимание путешественников из различных стран. Первое соприкосновение представителей русского народа с Африкой произошло в XV в., когда Афанасий Никитин, возвращаясь из Индии, достиг побережья Сомали. Первым же русским, совершившим путешествие в Африку и оставившим об этом письменное свидетельство, считается Василий Позняков, посетивший в 1559 г. Египет . В XVII в. Африку посетил В. Гагара. После него путешествия в Африку участились. Наиболее известны такие русские исследователи, как В. Г. Григорович-Барский, М. Г. Коковцов, Е. П. Ковалевский, В. В. Юнкер, А. В. Елисеев, А. К. Булатович, Л. С. Ценковский, А. С. Норов. Каждый из них в той или иной мере внес свой вклад в открытие и изучение африканского континента.

1 Путешественники XV - XVII вв.

Афанасий Никитин - тверской купец, путешественник, первым из европейцев посетивший Индию, автор "Хожения за три моря" (рис. 1.1). Год рождения А. Никитина неизвестен. Крайне скудны и сведения о том, что заставило этого купца предпринять в конце 1460-х в рискованное и длительное путешествие на Восток, в сторону трех морей: Каспийского, Аравийского и Черного. Его он описал в своих заметках, озаглавленных "Хождение за три моря".

Рисунок 1.1. Афанасий Никитин .

Бывалый купец Никитин до этого не раз посещал дальние страны - Византию, Молдавию, Литву, Крым - и благополучно возвращался домой с заморским товаром. Данное путешествие началось тем, что Афанасий получил грамоту от Великого князя Тверского Михаила Борисовича, собираясь развернуть широкую торговлю в районе современной Астрахани.
В Нижнем Новгороде Никитин должен был в целях безопасности присоединиться к русскому посольству Василия Папина, но тот уже ушел на юг, и торговый караван его не застал. Дождавшись возвращения из Москвы татарского посла, Никитин с ним и с другими купцами отправился в путь. Под Астраханью караван из посольского и купеческих судов ограбили местные разбойники - астраханские татары. Они отняли у купцов весь товар, закупленный в кредит: возвращение на Русь без товара и без денег грозило долговой ямой. Желание поправить дела с помощью посреднической торговли побудило Никитина отправиться дальше на юг. Через Баку он попал в Персию, пересек ее от южного побережья Каспия до Ормуза на берегу Персидского залива и по Индийскому океану к 1471 году доплыл до Индии. Там он провел три года. На обратном пути в 1474 Никитину довелось побывать на побережье Восточной Африки, в Эфиопии, затем он направился в Аравию. Через Иран и Турцию он добрался до Черного моря. Прибыв в Кафу (Феодосия, Крым) в ноябре, Никитин не рискнул отправляться дальше в Тверь, решив дождаться весеннего купеческого каравана. Подорванное здоровье А.Никитина дало о себе знать и он неожиданно скончался. Местом его захоронения условно считается Смоленск .

1.1.2 Васили Яковлевич Гагара

Гагара Василий Яковлевич - купец, путешественник, писатель. Родился в последней трети XVI в. в городе Плёс. Жил в Казани. Основная его деятельность - торговля с Персией. Совершил паломничество в Иерусалим. В 1634 со слугой и 8 спутниками отправился по Волге из Казани в Астрахань, а оттуда - в Тифлис (Грузия) осмотрел храм Метехи, развалины укрепления Тарикали. В Иерусалиме побывал на приёме у митрополита Вифлеемского Афанасия. В 1635 г. прибыл в Египет. В Каире и его окрестностях осмотрел христианские древности и пирамиды египетских фараонов, побывал на р. Нил. По дороге на родину собирал сведения о внешней политике Турции, Польши, Молдавии. В Виннице был задержан и ограблен польским военачальником Калиновским, принявшим его за московского посла в Турции А. Буколова. Все бывшие с ним бумаги и грамоты были отобраны и увезены в Варшаву к польскому королю Владиславу IV Вазе. 14 недель Василий Яковлевич находился под стражей и был освобождён лишь по грамоте, присланной из Москвы. В начала мая 1637 вернулся в Москву. За свои странствия и дипломатические успехи был записан «в Гостиной сотне» с приказом «служити с Москвы». Умер в Москве. Путевые записки Гагары - яркий образец купеческо-паломнических хождений. Выявлено 19 списков «Хождения» В. Гагары .

1.2 Путешественники XVIII - XX вв.

Василий Григорьевич Григорович-Барский (рис. 1.2) родился в Киеве в семье купца. Учился в Киево-Могилянской академии. Здесь он изучил славянские языки, латынь и Закон Божий, и дошел до класса риторики.

В апреле 1724 г. он отправился в путешествие, которое продлилось почти 24 года. Посетив Польшу, Австрию, Рим и Венецию, Василий Григорьевич достиг острова Хиос, а далее - горы Афон. В 1726 отплыл в Палестину, побывал в Иерусалиме, на Синайской горе, посетил остров Кипр. Затем Григорович-Барский снова отправился на Синай и в Палестину. Всюду путешественник глубоко интересовался жизнью и историей народов Балкан и Ближнего Востока.

Рисунок 1.2. В. Г. Григорович-Барский

В 1729 - 1731 жил в Сирии, где в местном училище изучал греческий язык. В Дамаске Григорович-Барский был пострижен в монахи под именем Василия. В 1747 г. через Болгарию, Румынию и Польшу вернулся в Киев. Василий Григорьевич тяжело заболел: трудности и лишения долгих странствований не прошли бесследно.

Главный труд Григоровича-Барского - путевые записки, в которых он называет себя то Барским, то Беляевым-Плаки-Альбовым, то Василием Киевским. В этих записках содержится богатый и разнообразный географический, историко-археологический и искусствоведческий материал по странам юго-восточного Средиземноморья и Ближнего Востока. Умер Василий Григорьевич в 1747 г. .

1.2.2 Матвей Григорьевич Коковцов (1745 - 1793 гг.)

Коковцов Матвей Григорьевич родился в семье потомственных дворян Новгородской губернии. С 1760 учился в Морском кадетском корпусе. В 1765 был послан для практики за границу и до 1768 был в плавании на мальтийских галерах в Средиземном море. В 1768-1774 гг. участвовал в русско-турецкой войне. Посетил острова Греческого архипелага, Тунис, Алжир и составил их описание. В 1776 Матвей Григорьевич был командирован на два года в Испанию, официально - «для ознакомления с тамошним флотом и портами»; в действительности - для сбора сведений о военно-политическом положении Алжира и Туниса. Под видом купеческого поверенного Коковцов осмотрел Бизерту; в Тунисе представился тунисскому бею русским дворянином, знакомящимся с развалинами Карфагена; под видом француза, осматривающего развалины Гитона, побывал в Алжире. Через Гибралтар путешественник в начале 1779 г. возвратился в Петербург. В 1780-е гг. Матвей Григорьевич совершил ряд рейсов в Средиземное море в качестве командира корабля. В 1785 он был вынужден выйти в отставку. Остаток жизни провел в имении Горно-Покровское Новгородской губернии.

Давая характеристику островов архипелага, Матвей Григорьевич Коковцов обильно цитировал Геродота, Страбона, Фукидида, «Пространную географию» Мелетия. Сохранились дневники поездок Коковцова в Тунис и Алжир. Путешественник подчеркивал добронравие, трудолюбие и гостеприимство местных жителей. Умер в 1793 г. .

Рисунок 1.3. А. С. Норов

2.4 Егор Петрович Ковалевский (1811 - 1868 гг.)

Е. П. Ковалевский (рис. 1.4) - известный путешественник, дипломат и писатель середины XIX века. В 1825 г. поступил на философский факультет Харьковского университета. В 1828 г. окончил обучение и в начале 1829 г. выехал в Санкт-Петербург. Там за сравнительно короткое время Егор Петрович получил специальность горного инженера .

В 1830 г. переехал в Барнаул. Это событие можно считать началом его странствий. Именно на Алтае Ковалевский получил первый опыт разведки месторождений золота; опыт, который позднее дал ему возможность получать многочисленные предложения от правительств многих стран - искать золото и другие ценные ископаемые. С 1830 по 1837 гг., Егор Петрович производил поиски золота в Барабинских степях, в горах Кузнецкого Алатау, Салаирского и Абаканского хребтов, в районе Телецкого озера. Им было открыто четыре золотоносные россыпи.

Ковалевскому принадлежит и археологическое открытие: в месте слияния рек Зеты и Морачи исследователь нашел развалины Диоклеи - укрепленного города времен Римской империи .

В 1847 году был направлен русским правительством в Северную Африку для разработки золотоносных россыпей, открытых в Египте.

Рисунок 1.4. Е. П. Ковалевский

В 1849 - 1851 гг. Е. П. Ковалевский в качестве дипломатического представителя совершил поездки в Китай. При его содействии был подписан договор, по которому для русской торговли была открыта Джунгария. Подписание договора в большой мере способствовало географическому изучению этой части Китая.

Имя Егора Петровича Ковалевского неразрывно связано с географической наукой. В течении восьми лет (1857 - 1865 гг.) он был помощником председателя Русского географического общества, а с 1865 г. его почетным членом. В 1858 г. был избран членом-корреспондентом Академии наук России, а в 1859 г. - ее почетным членом.

Е. П. Ковалевский относится к числу русских исследователей и путешественников, прославивших свою родину путешествиями по северо-восточной Африке, пустыням Центральной Азии, исследованиями Северного Ледовитого океана и Антарктики, а также в Новой Гвинее и у берегов северо-западной Америки.

Жизненный путь Егора Петровича Ковалевского закончился в 1868 г. .

Ценковский Лев Семенович (рис. 1.5) - знаменитый русский естествоиспытатель, родился в октябре 1822 г. в Варшаве. В 1839 г. окончил варшавскую гимназию.

В 1844 г. окончил естественное отделение физико-математического факультета со степенью кандидата естественных наук и был оставлен при Санкт-Петербургском университете. Лев Семенович занимался ботаникой.

В1847 году, получив командировку, Ценковский отправился с полковником Ковалевским в Центральную Африку (в северо-восточный Судан, к устьям Белого Нила) и пробыл в путешествии 2 года.

Рисунок 1.5. Л. С. Ценковский

В 1850 г. был назначен профессором по кафедре естественных наук в ярославский Демидовский лицей, где оставался до 1855 г., затем работал на кафедре ботаники в Санкт-Петербургском университете. Через год блестяще защитил диссертацию на степень доктора ботаники. .

В 1865 г., с открытием Новороссийского университета, Ценковский был приглашен туда в качестве профессора ботаники. По его инициативе была основана севастопольская биологическая станция.

В 1869 г. он перешел в Харьковский университет. Занимался изучением низших организмов (инфузорий, низших водорослей, грибов, бактерий и т. д.). Его докторскую диссертацию "О низших водорослях и инфузориях", посвященную морфологии и истории развития различных микроскопических организмов можно считать одним из первых по времени классическим трудом в названной области.

Последний период своей деятельности Ценковский посвятил тогда совсем новой отрасли знания - бактериологии. Он в высокой степени способствовал развитию практической бактериологии в России, в особенности им были усовершенствованы методы прививки сибирской язвы. Знаменитый ботаник Сакс назвал его основателем научной бактериологии.

2.6 Александр Васильевич Елисеев (1858 - 1895гг.)

Александр Васильевич Елисеев (рис. 1.6) - русский путешественник и антрополог. Родился в 1858 г. в Финляндии. В 1876 г. поступил на естественное отделение физико-математического факультета Петербургского университета. Однако позже перешел в Медико-хирургическую академию, которую окончил в 1887 г. Еще в университетские годы Елисеев начал изучать антропологию. Его специальность врача обеспечивала ему хороший прием у местного населения во время путешествий.

Служил военным врачом в Туркестане, Прибалтийском крае и Финляндии. Свои первые путешествия совершил на север России, Финляндию и Урал. Изучал север и северо-запад Европейской России, путешествовал по Швеции, Норвегии и Финляндии.

Известен главным образом как исследователь Малой Азии и Африки. В 1881 г. посетил Египет, Каир и Иерусалим и проехал Сирию до Дамаска. В 1884 г. был в Палестине, а оттуда через Грецию и Сицилию проехал в Тунис, Алжир, также в Сахару.

Рисунок 1.6. А. В. Елисеев

По поручению палестинского общества, в 1886 г., посетил Малую Азию, исследуя путь из России в Святую Землю. В 1881 совершил путешествие по Египту и Аравии. К 1884 - 1887 гг. относятся путешествия Елисеева по Аравии, Алжиру, Тунису, Малой Азии, результаты которых были опубликованы им в географических и антропологических очерках и заметках. Путешествовал также по Судану (1893 г.) и Абиссинии (1895 г.). Работы А. В. Елисеева содержат ценные географические, антропологические и этнографические наблюдения. Его жизненный путь закончился в 1895 г. .

1.2.7 Александр Ксаверьевич Булатович (1870 -1919 гг.)

Александр Ксаверьевич Булатович (рис. 1. 7) родился в 1870 году в городе Орел. Учился в Александровском Лицее <#"343" src="doc_zip7.jpg" />

Рисунок 1.7. А. К. Булатович

Именно он был назначен курьером, который должен был доставить дипломатические документы императору Менелику II. В апреле 1896 г. Александр Ксаверьевич отправился в дорогу на верблюде, и за 3 суток и 18 часов покрыл расстояние в 350 верст, что на 6 - 18 часов быстрее, чем профессиональные курьеры. Ни один европеец до него не добивался столь блестящих результатов. Громадное впечатление пробег произвел и на жителей Эфиопии, а личность Булатовича быстро стала легендарной .

В 1903 <#"326" src="doc_zip8.jpg" />

Рисунок 1.8. В. В. Юнкер

После окончания гимназии <#"justify">Обширные внутренние пространства африканского материка оставались малоизвестными до начала XIX в. Самые фантастические предположения распространялись об истоках Нила и Конго, о течении Нигера и Замбези. К середине XIX в. Не менее третьей части территории внутренней Африки оставались еще неизвестными европейцам. Однако с этого времени изучение Африки, вызванное развитием капитализма в Европе, стало быстро развиваться. Большинство исследователей, в том числе и географов, стало преследовать не столько научные, сколько колониальные цели. Лишь немногие из путешественников исследовали Африку с чисто научной целью - прежде всего это были русские и отдельные представители из числа европейских путешественников (Д. Ливингстон, Г.Стэнли и др.).

В истории исследования Африки выделяют 4 этапа:

)Начальный этап исследования Африки (II-е тыс. до н. э. - до XI в.);

)арабские походы (VII - XIV вв.);

)путешествия XV - XVII вв.;

)экспедиции XVII - XX вв .

В настоящее время можно выделить еще один этап - современный.

Русские исследования в Африке начались с третьего этапа. Первым русским, посетившим Африку и оставившим об этом письменное свидетельство считается Василий Позняков. В 1559 г. он побывал в Египте. После него многие представители русского народа в разное время и с различными целями посещали этот материк.

2.1 Исследования XV - XVII вв.

В течении этого этапа не было сделано каких-либо значительных исследований и открытий. Однако он имел большое значение для русской земли, так как именно в это время происходило первое знакомство русских с Африкой, появились первые сведения об этом континенте, которые пробудили к нему интерес и стали предпосылками для последующего изучения этой части света.

1.1 Афанасий Никитин (умер в 1475 г)

Рисунок 2.1. Маршрут путешествия А. Никитина, представленный им в книге «Хождение за три моря»

Афанасий Никитин, возвращаясь из путешествия в Индию, посетил восточную часть острова Сомали (рис. 2.1). Исследований на африканском континенте путешественник не проводил и каких-либо географических открытий им сделано не было.

Однако по пути на родину он наблюдал за бытом и обычаями местного населения. Впоследствии эти наблюдения стали одними из первых на русской земле сведениями об африканском континенте.

2 Исследования XVIII - XX вв.

Этот этап стал наиболее значительным в истории исследования русскими Африки. В ходе него были исследованы обширные территории в пределах континента, совершены многочисленные открытия. Именно этот этап стал основным для формирования и становления научных знаний об Африке на территории России.

2.1 Василий Григорьевич Григорович-Барский (1701 - 1747 гг.)

Василий Григорович-Барский в 1727 - 1728 гг. предпринял путешествие в Африку. Особенно много времени он посвятил ознакомлению с Египтом. Основной целью путешествия было паломничество.

В его труде, изданном спустя 150 лет после путешествия, имеются географические сведения о климате, почвах, растительности посещенных им территорий. Значительное внимание путешественник уделил экономическому положению стран, развитию внешней торговли, занятиям населения.

Таким образом, на основании сведений о произведенных Григоровичем-Барским исследованиях можно судить о том, что он внес свой вклад в распространении географических знаний об Африке и в частности об Египте на русской земле. Предоставленные им данные стали одними из первых научных сведений об этом континенте .

2.2.2 Матвей Григорьевич Коковцов (1745 - 1793 гг.)

В 1776 - 1777 гг. М. Г. Коковцов посетил Тунис и Алжир. Путешественник проводил исследования, касающиеся, главным образом, экономического развития и населения посещенных им территорий. Им были написаны заметки об этническом составе населения, его хозяйственной деятельности, обычаях и социальной организации. В записках Коковцова имеются также описания одежды различных групп населения, сведения о ремесленном производстве, о торговых отношениях североафриканских стран. При этом М. Г. Коковцов рассматривал не только торговлю с Европой, но и транссахарскую торговлю. Это первое в русских литературных источниках свидетельство о торговых связях государств Северной Африки с Суданом .

Таким образом, путешествие Матвея Григорьевича Коковцова в Северную Африку имело большое значения для последующего экономико-географического изучения этого региона.

2.3 Авраам Сергеевич Норов (1795 - 1869 гг.)

Авраам Сергеевич Норов - крупный русский путешественник по Нильскому бассейну, один из наиболее видных деятелей русской науки первой половины 19 века.

Имя А. С. Норова известно прежде всего благодаря его плаванию по Нилу до вторых порогов в 1834 - 1835 гг (рис. 2.3). Его труд «Путешествие по Египту и Нубии в 1834 - 1835 гг.», кроме исторического материала - описания пирамид, развалин древних храмов и других памятников, - содержит наблюдения и замечания по географии Нильского бассейна. Путешественник описывает Александрию, Каир и другие города Египта. Наиболее детально описаны население и его деятельность, экономическая жизнь важнейших городов. Исследовав движение торгового флота в Александрийской гавани с 1822 по 1837 гг., Норов сделал вывод о многообразии внешних связей Египта до колонизации англичанами.

А. С. Норов одним из первых сделал экономико-географическое описание Египта. Он использовал понятие «статистическое обозрение Египта» . В него он включил топографию страны, климат, население, разнообразные отрасли хозяйства и т. д. Подробное описание культурных растений, возделываемых в Египте (маис, рис, хлопчатник и другие), дополняется перечнем полезных ископаемых, использование которых связывается автором с отраслями промышленности. Из промышленных предприятий, имеющихся в то время в Египте, наиболее важными исследователь считал бумагопрядильные фабрики. Он подробно перечислил места, где находились фабрично-заводские и ремесленные заведения.

Во время своего путешествия он делал длительные остановки в Каире и более кратковременные в Луксоре (Фивах), Асуане, Вади-Хальфа и др., поэтому физико-географические описания ограничивались долиной Нила. В результате плавания от Дельты до вторых порогов был накоплен богатый материал о физико-географических особенностях этой части Нильской долины .

Подчеркивая различия в климате между Дельтой и Верхним Египтом, исследователь отмечает, что «жара в Египте только тогда нестерпима, когда дует южный ветер, называемый хамсин». Путешественника интересовали характер долины и течения Нила. О причинах разлива Нила Норов писал: «…весенние проливные дожди, наводняющие дальние пределы Абиссинии, стекают многочисленными потоками в русло Нила и порождают накопление вод, которое стремится через дальнее пространство вдоль Африки, - в Средиземное море» .

Таким образом, Норов - один из первых русских путешественников, проводивших в Африке как физико-географические исследования, так и изучение экономической жизни посещенных им территорий. Его экономико-географическое описание Египта имело большое значение для того времени.

2.2.4 Егор Петрович Ковалевский (1811 - 1868 гг.)

В 1847 году Е. П. Ковалевский был откомандирован русским правительством в Египет по просьбе египетской стороны прислать опытного горного инженера для продолжения поисков золота.

Маршрут экспедиции Ковалевского шел по Нилу, Голубому Нилу и впадающей в Голубой Нил реке Тумат (рис. 2.3). От города Бербера до Хартума экспедиция двигалась по реке, далее по Голубому Нилу до деревни Россерос (Росейрес). Отсюда начался пешеходный маршрут по реке Тумат. Путешествиями по верховьям этой реки и к западу от них закончилась экспедиция русского путешественника. На обратном пути маршрут почти полностью повторился, за исключением участка, проходящего по Большой Нубийской пустыне (рис. 2. .) .

В бассейне реки Тумат Е. П. Ковалевским были открыты многочисленные месторождения россыпного золота. Исследователь не ограничился данным ему заданием по разведке золота. Он стремился выяснить положение истоков Нила. По господствовавшему в то время мнению Нил должен был брать свое начало у подножья гор, расположенных южнее реки Тумат. Но Ковалевский, исследуя эту область, истоков Нила не обнаружил. Более того, он сделал вывод, что «это физически невозможно: из северной покати этих гор берут начало реки, текущие прямо на север, как, например, Ябус и даже самый Тумат, которые непременно встретились бы на пути с Белым Нилом, если бы он был тут, и слились бы с ним, а между тем они благополучно достигают своей цели после долгого пути на север, т.е. впадают в Голубой Нил…». На основании своих личных наблюдений Ковалевский сделал вывод, что главной рекой является не Голубой Нил, а Белый .

На территории Восточного Судана, как и во многих других местах по пути следования, Е. П. Ковалевский определял широту и производил барометрические измерения высот. Приведенные им показатели во многих пунктах отличались гораздо большей точностью, чем показатели, приводимые более ранними исследователями. На основании проведенных им измерений Ковалевским была составлена карта изученной им территории (приложение). Анализируя эту карту можно сделать вывод, что исследователем с большой подробностью были отображены долины рек, а также многие орографические объекты, особенно на территории современных Судана и Эфиопии. На карте также отмечены основные племена, населяющие территорию (напр., Туклави, Фути). Также в некоторой степени отмечен род деятельности населения (напр., негры, обрабатывающие железные руды). С большой подробностью показаны населенные пункты в долине Нила.

Ковалевским проводились также ботанические наблюдения. Они были немногочисленны, однако наибольшее значение имеет то, что Егор Петрович сделал подробное описание пальмы дулеб, а также отметил, что для долины Голубого Нила типичны заросли тамарисков и акаций.

Большую ценность имели его этнографические наблюдения. Исследователь выступал против расизма, а также порабощения коренного населения Африки, считая негров не менее достойными людьми, чем представители других рас .

Результатом экспедиции Ковалевского стало то, что она в значительной мере уточнила географию Нильской долины. Большое значение имели его геологические наблюдения, представляющие собой первую попытку дать сводку по геологическому строению долины Нила. Изучив геологическое строение долины реки и ее притоков, Ковалевский доказал золотоносность пород в этом районе и организовал добычу золота на нескольких промышленных фабриках. Наладив строительство фабрики, путешественник отправился по сухому руслу к истокам Тумата на поиски золота и истоков Нила. Три золотосодержащие россыпи он нашел, но от планов поиска истоков Нила пришлось отказаться, поскольку путешественника одолела острая лихорадка. Поправившись, Ковалевский отправился в обратный путь и в 1848 г. прибыл в Александрию.

Экспедиция Егора Петровича была непродолжительной (конец 1847 г. - первая половина 1848 г.), однако ее географические результаты были значительны. Материалы, собранные во время этой экспедиции, были изложены исследователем в труде «Путешествия во внутреннюю Африку» (1849 г.). Этот труд содержит географические, этнографические, исторические и другие сведения .

2.5 Лев Семенович Ценковский (1822 - 1887 гг.)

Начал путешествие в Африку совместно с Е. П. Ковалевским. Но в начале 1848 г., отделившись от экспедиции Ковалевского, Ценковский поселился в деревне Россерос на Голубом Ниле. Отсюда он предпринял этнографические и ботанические экскурсии по реке Тумат.

Так же как и Е. П. Ковалевский, Ценковский провел наблюдения по геологическому строению Нильского бассейна, показав его связь с рельефом. Он дополнил наблюдения Ковалевского в отношении распространения песчаника (нубийский песчаник).

Исследователь проводил также метеорологические наблюдения. Он отметил, что основным отличием климата Дельты от климата восточного Судана являются колебания температуры в течение суток. В Восточном Судане «крайние температуры дня уже более разнятся, нежели в Дельте и вместо южно-европейской зимы в Дельте имеет место здесь постоянное лето; дождь принадлежит к чрезвычайным редкостям». По мнению Ценковского, периодические дожди в бассейне Нила редко бывают севернее 18° с. ш. В соответствии с этим он определил северную границу фауны и флоры - ею является устье р. Атбары. Исследователь установил, что в Кассане периодические дожди идут с апреля по сентябрь, в Россеросе они начинаются месяцем позже, а в Хартуме - двумя. С этим постепенным изменением климата с юга на север Л. С. Ценковский связывает изменение растительного покрова. Он отмечает, что при периодическом выпадении дождей исчезает финиковая пальма, вместо нее появляется баобаб, а еще южнее, в Нубии, появляются густые тропические леса. Эти факты, установленные Ценковским, были предпосылками для выделения природных зон на территории Африки, однако Ценковским оно не было сделано.

Физико-географические исследования Л. С. Ценковского имели большую научную ценность на протяжении долгого времени. Путешественник тщательно изучал природу Восточного Судана. Он собрал богатые коллекции, однако они были утеряны по пути в Россию. Но в Зоологическом музее Московского университета хранится несколько чучел, изготовленных Львом Семеновичем во время этого путешествия. Сохранился отчёт о его путешествии, опубликованный в «Географических известиях» Русского Императорского Географического Общества за 1850 год .

2.6 Александр Васильевич Елисеев (1858 - 1895 гг.)

Большое значение имеют заслуги Александра Васильевича Елисеева в науке. В 1881 г. Елисеев осуществил свое первое путешествие по долине реки Нил. Им было сделано описание городов Египта - Александрии и Каира, произведены подробные исследования озер-лагун, расположенных в дельте Нила, собран большой материал по фауне птиц.

В 1882 г. Александр Васильевич вторично посетил долину Нила. Будучи антропологом, он изучал жизнь населения на берегах реки, условия жизни, его деятельность. Большой научный интерес для него представлял животный мир территории .

В 1883 г. путешественник пересек пустыни, простирающиеся между Нилом и берегом Красного моря (рис.2.2). Он отметил убогость флоры и фауны пустыни. Им были проведены геологические и геоморфологические исследования в пустынях. Елисеев установил, что все горные массивы сложены кристаллическими породами - гнейсами, гранитами, сланцами, а так называемых «песчаных морей» между Нилом и Красным морем не существует. Елисеев отметил также, что равнинность территории нарушается сухими ложбинами вади, не достигающими Красного моря.

В сентябре 1893 г. А. В. Елисеев осуществил еще одно путешествие в Африку с целью изучения махдизма.

Рисунок 2.2. Зарисовка пустыни, сделанная А. В. Елисеевым

Елисеев предполагал пробраться в Судан через Ливийскую пустыню, Дарфур, Кордофан. Но эта поездка закончилась неудачно: караван был ограблен и путешественник вынужден был возвратиться обратно. На своем пути исследователь пересек несколько оазисов, приуроченных к длинной впадине, протягивающейся параллельно долине Нила. Елисеев предположил, что эти низины служили ложем древних потоков, некогда орошавших Ливийскую пустыню, и заключил, что «… подземная водяная жила проходит по всему этому протяжению, образуя огромную по длине подземную реку, идущую почти параллельно течению Нила». Это предположение Елисеева справедливо, поскольку, по имеющимся на данный момент воззрениям, для пустынь характерен выход грунтовых вод на месте прежних водотоков. Наличие такой впадины объясняется также тектоническим строением фундамента Северной Африки - наличие ряда синеклиз, имеющих меридиональное простирание. Однако в то время, в силу недостаточного развития науки и техники, такой вывод исследователем не был сделан.

Однако наиболее длительное и важное по своим результатам путешествие А. В. Елисеева в Африку началось в 1884 г. из Триполи. Основной целью этого путешествия было антропологическое исследование туарегов. Однако результаты этого путешествия были более обширны. Елисеев предпринял попытку проникнуть вглубь Сахары. На основе собранных им материалов было составлено описание природы этой пустыни. Он отметил, что эмблемой оазисов Сахары является финиковая пальма, в оазисах обитает до 100 видов птиц. Наличие рыб в ручьях оазисов Елисеев объясняет как остаток богатой речной фауны, которая была характерна для Сахары в период влажного климата. А. В. Елисеев выделил в Сахаре три типа рельефа:

- возвышенные плато - гамады, занимающие большую часть Северной Сахары;

- дюнные образования;

- углубления, ложбины и вади ледникового периода.

Особенно подробно Елисеев изучал дюнные образования. Изучив небольшую группу дюн, Елисеев установил, что на их образование оказывают воздействие различные факторы: рельеф, господствующие ветры, угол осыпания песка, скорость роста растительности, покрывающей пески и другие. Такое утверждение противоречило господствующим в то время представлениям о дюнах как распавшихся на составные части скалах, изменивших только физический состав и форму, но сохранивших свое положение.

В ходе второго путешествия им были осуществлены геодезические измерения и существенно изменены имеющиеся тогда карты исследованных экспедицией районов. Также были собраны богатые зоологические коллекции, проведены этнографические и антропологические наблюдения.

Изучив обширную часть территории Африки, путешественник вернулся в Алжир, а оттуда через Европу возвратился в Россию. Так закончилось одно из наиболее важных путешествий А. В. Елисеева по Африке. Собранный исследователем материал позволил также сделать ряд заключений об изменении морфологии долины Нила.

Последнее путешествие А. В. Елисеев совершил в Эфиопию в 1895 г. Но подробный отчет об этой поездке составить не успел: 22 мая 1895 г. Александр Васильевич скончался.

А. В. Елисеев широко известен как путешественник и антрополог. Его заслуги были высоко оценены Русским географическим обществом, удостоившим его серебряной медали за сообщение о путешествии по Аравии и Сахаре, и Обществом любителей естествознания, антропологии и этнографии, наградившим его Большой золотой медалью Общества .

2.7 Александр Ксаверьевич Булатович (1870 -1919 гг.)

Первое знакомство Александра Ксаверьевича Булатовича с Африкой произошло в 1896 г, когда он вошел в состав отряда Российского Общества Красного Креста, направившегося в Эфиопию для оказания помощи раненым в итало-эфиопской войне и медицинского обслуживания населения.

Первое путешествие Булатовича по Эфиопии было осуществлено с целью уточнения гидрографической сети притоков Собата и рек, не входящих в нильский бассейн. Им были проведены астрономические определения координат, высотные измерения, климатические и ботанические наблюдения .

С сентября 1897 по июль 1898 г. А. К. Булатович совершает маршруты по области Каффа и смежным с нею территориям на западе и юге Эфиопии (рис. 2.3). Именно это, второе, путешествие дало особенно ценные результаты. В ходе него Булатович точно установил, картировал и дал подробное описание истоков и течения реки Омо, проследив ее до впадения в озеро Рудольфа. Он определил истоки восточных притоков Собата, нанес их на карту. А. К. Булатович открыл горный хребет, простирающийся на сотни километров с севера на юг к западу от Омо, зафиксировал ряд горных вершин и межгорных долин. Также им был открыт и астрономически определен скалистый мыс, которым ограничивается с юга залив Лабур. Хотя сам залив Лабур был открыт несколько раньше, однако его положение на карте было определено Булатовичем. А. К. Булатовичем была уточнена сложная орографическая схема водоразделов между бассейнами притоков Голубого Нила, Собата, а также Аваша и Омо. Исследователь определил координаты более 80 пунктов этой территории. Он исследовал и закартировал северный берег озера Рудольфа, уточнив данные более ранних исследований .

Климатическим исследованиям А. К. Булатович уделял меньше внимания, чем гидрографическим и орографическим. Он отметил очень важные климатические особенности этой части Эфиопии. Юго-Западная Эфиопия характеризуется им как переходный район от типично экваториального климата к тропическому. Такой вывод он сделал на основании количества и распределения осадков в течении года, а также продолжительности влажного и сухого периодов года. Исследователь выделил три климатических района:

- район к западу от реки Диддесы и правобережье реки Габы с двумя дождливыми периодами (июль - сентябрь и май);

- район долин рек Диддесы и Аббая (Голубого Нила) с одним дождливым периодом;

- южный район (к югу от реки Габы) с двумя дождливыми периодами (июль - сентябрь и январь - март).

Большой заслугой Булатовича является то, что он проследил вертикальную зональность климата и смену климатических зон в зависимости от высоты рельефа. Эту смену он связывает со сменой растительного покрова. Им выделено три вертикальных пояса на юго-западе и западе Абиссинского нагорья: дега, война-дега и кола.

В 1899 г. А. К. Булатович совершил третье путешествие в западные области Эфиопии. Результатами этой поездки были маршрутная съемка и этнографические наблюдения. Но основной целью этого путешествия были астрономические определения точек между Аддис -Абебой и Фазоглом (Восточный Судан).

Таким образом, А. К. Булатович за период с 1896 по 1899 гг.в различных направлениях пересек западную и юго-западную Эфиопию и способствовал решению ряда важных географических проблем этой части Африки.

Географические исследования Булатовича были высоко оценены Русским географическим обществом, удостоившим его серебряной медали имени П. П. Семенова - Тян-Шанского .

2.8 Василий Васильевич Юнкер (1840 - 1892 гг.)

Одним из крупнейших представителей в истории исследований Африки является Василий Васильевич Юнкер. По вкладу в изучение африканского континента его имя стоит наравне с такими исследователями мирового уровня, как Д. Ливингстон, Г. Стэнли, Г. Нахтигаль и др.

В 1869 <#"justify">Первая экспедиция Юнкера в Северо-Восточную и Центральную Африку продолжалась в период с 1875 по 1878 гг. В октябре 1875 г. Юнкер высадился в Александрии и после небольшой поездки в Ливийскую пустыню отправился в Судан (рис. 2.3). Уже в ходе первого этапа путешествия им было точно нанесено на карту нижнее течение пересыхающей реки Барака. В дальнейшем, Василий Васильевич Юнкер выбрал для своих путешествий Восточную и Экваториальную Африку. В 1876 г. исследователь совершил также поездку на пароходе из Хартума вверх по Белому Нилу и его притоку Собату. В ходе этого плавания русский путешественник впервые выполнил точную съемку нижнего течения Собата . В январе 1877 г. направился на запад - в область Макарака. Эта область занимает положение между бассейнами принадлежащих к системе Нила рек Ей и Роль (Нам-Роль), с одной стороны, и бассейном реки Уэле (в верхнем течении известной под названием Кибали) - с другой. Место впадения реки Уэле в то время еще не было известно. Важной заслугой В. В. Юнкера является то, что он, исследовав данную область, определил точное положение этого участка водораздела. На более ранних картах других исследователей этот участок был отображен гораздо южнее .

Последний важный этап путешествия Юнкера связан с его участием в еще одной египетской военной экспедиции - к югу от Макарака, в область Калика. В этом походе (в ноябре 1877 - январе 1878 гг.) он поднялся вверх по долине реки Ей почти до ее истока, пересек водораздел и проник к истокам реки Уэле (Кибали). Им было подтверждено предположение о том, что Уэле берет начало в горах к западу от озера Альберт. Также Юнкеру принадлежит решение еще одного важного вопроса. Некоторыми исследователями того времени допускалась возможность бифуркации вытекающей из озера Альберт реки Альберт-Нил: одной ветвью они считали Бахр-эль-Джебель и Белый Нил, второй - Уэле. Юнкер опровергнул эти взгляды, отметив, что «уже сама топография местности делает почти немыслимым сток вод Бахр-эль-Джебеля к западу или северо-западу» .

В 1878 г. он возвратился в Европу. Результатом первой экспедиции стало то, что в ходе нее была исследована область водораздела Нил-Конго и открыты истоки реки Уэле. Во время путешествия Юнкер собрал много редких экземпляров представителей фауны и флоры Африки. Богатые коллекции, привезенные Василием Юнкером из этого путешествия, являются одним из лучших украшений этнографического музея Императорской Академии Наук в Санкт-Петербурге. Часть коллекций была им подарена Берлинскому этнографическому музею .

Вторая центральноафриканская экспедиция была совершена В. В. Юнкером в 1879 - 1886 гг. (см. рис. 2.3). Исследователь поставил перед собой конкретные цели: во-первых, исследовать страны, орошаемые рекой Уэле; во-вторых, определить, принадлежит ли эта река к системе Конго или к реке Шари и озеру Чад. Много лет Василий Васильевич путешествовал по землям людоедов народностей ньям-ньям и мангбатту. Пройдя по реке Уэлэ до самого западного пункта своих путешествий, приблизительно под 23° восточной долготы и 4° северной широты. Таким образом выяснилось, что эта река принадлежит к обширной системе Конго .

В период с 1882 по 1886 гг. Юнкер совершил несколько переходов на восток - до Ладо, а затем к югу. В ходе них путешественник познакомился с бассейном реки Мбому, пересек водораздел Нил - Конго, а затем посетил область Макарака. В 1887 г. В. В. Юнкер возвратился в Европу .

Научные результаты путешествий Юнкера были опубликованы в приложениях к "Сообщениям Петерманна" за 1889 год. Главным достижением явилась составленная по материалам Юнкера немецким картографом четырехлистная карта. Чрезвычайно высокая точность съемок Юнкера, учитывая то, что у него не было приборов для астрономических наблюдений, была впоследствии подтверждена другими исследователями. Текстовая часть работы, к которой приложена эта карта, включает развернутую характеристику гидрографии, орографии и этнографии исследованной Юнкером области; приведены также данные метеонаблюдений, барометрических измерений высот и другие материалы.

В 1889-1891 годах в Вене был опубликован трехтомный труд Юнкера "Путешествия по Африке" - полное описание многолетней исследовательской деятельности. Большое внимание уделено характеристике коренного населения, его жизни, быта, материальной и духовной культуры.

В 1891 году Юнкер приступил к подготовке русского издания "Путешествий по Африке". Осуществить этот замысел ему было не суждено: в феврале 1892 года он скончался .

Рисунок 2.3. Основные маршруты путешествий [сост. автором по 4, 6]

РУССКИЕ ОТКРЫТИЯ И ГЕОГРАФИЧЕСКИЕ НАЗВАНИЯ В АФРИКЕ

1 Открытия XV - начала XX вв.

Русские путешественники, посещая Африку, исследовали территорию этого континента, уделяя внимание, главным образом, орографии и гидрографии. На своих маршрутах они пересекали как уже исследованные ранее объекты, в отношении которых они дополняли и уточняли имеющиеся сведения, так и объекты не известные исследователям того времени. Они изучали и составляли описание этих объектов, присвоив им название и обогащая тем самым карту Африки. Такие открытия русских путешественников были не многочисленны, но они имели важное значение в открытии и исследовании африканского континента.

Одним из первых русских Африку посетил Афанасий Никитин в 1472 г. Возвращаясь из путешествия в Индию, он достиг берегов Сомали. Исследования А. Никитиным на этой территории не проводились и сведений о каких-либо совершенных им открытиях не сохранилось. Ценность этого посещения состоит в том, что это был один из первых контактов представителей русского народа с Африкой, который в той или иной мере способствовал распространению знаний об Африке на русской земле.

Е.П. Ковалевский, исследовавший бассей реки Тумат до самых его истоков, был первым европейцем, проникшим в этот район. Он также впервые исследовал междуречье верхних течений рек Тумата и Ябуса, представляющее плоскую возвышенность. «Я назвал эту страну Николаевской; ее перерезывает речка, в это время года, конечно, высохшая, уже потерявшая свое имя, а потому я назвал ее на своей карте Невкой» .

Ковалевский исследовал западную часть Абиссинского нагорья, им была картографирована обширная территория в виде треугольника, заключенная между нижними течениями рек Белого и Голубого Нила. Эту часть материка он называл Восточным Суданом. Путешественником было также составлено орографическое описание Сеннаарского полуострова. Невысокие горы между Туматом и Голубым Нилом Ковалевский назвал Туматским кряжем.

Исследуя долину Нила, он назвал всю систему отложений, характерную для бассейна этой реки, Нильской системой. На обратном пути в Александрию, в Малой Нубийской пустыне, Ковалевский открыл реку Абудом, левый приток Нила. Это открытие опровергало мнения известных немецких географов Гумбольдта и Риттера, утверждавших, что у Нила есть лишь один приток - река Атбара

Важные открытия в Африке совершил также А. К. Булатович. Его заслуга в том, что он картировал и дал подробное описание истоков и течения реки Омо, проследив ее до впадения в озеро Рудольфа. Он определил истоки восточных притоков Собата, нанес их на карту. А. К. Булатович открыл горный хребет, простирающийся к западу от Омо, зафиксировал ряд горных вершин и межгорных долин. Также им был открыт и астрономически определен скалистый мыс, которым ограничивается с юга залив Лабур.

В. В. Юнкеру также принадлежит несколько важных открытий в Африке. Одним из крупнейших географических достижений Юнкера было то, что он зафиксировал положение водораздела Нил - Конго почти на всем его протяжении (около 1200 километров). Если учесть, что эта гидрографическая граница была до этого нанесена на карту на небольшом участке, то можно сказать, что водораздел Нил - Конго был открыт Юнкером.

Другим принципиально важным обогащением карты Африки, связанным с именем Юнкера, явилось установление рисунка гидрографической системы Уэле - Мбому, ранее известной европейцам только в нескольких точках. В. В. Юнкер открыл и исследовал истоки реки Уэле. Он определил соотношения всех крупных и большинства малых рек этой системы, а многие из них проследил непосредственно. Окончательно выяснить, куда течет Уэле, ему не удалось, однако его исследование приблизили эту проблему к разрешению в дальнейшем .

2 Советские и современные исследования россиян в Африке

Разные районы Африки были посещены советскими учеными - участниками международных геологических и ботанических конгрессов. Они поделились своими наблюдениями в статьях, а также в книгах, посвященных описанию путешествий. Самыми известными из них являются географ И. П. Герасимов, геологи Н. М. Федоровский, Г. В. Богомолов, ботаники П. А. Баранов, А. Л. Курсанов и др.). И. П. Герасимов произвел исследования красноцветных гор выветривания Гвинеи. Экспедиция советских геологов и географов (начальник А. П. Капица, научный руководитель В. В. Белоусов) исследовала систему Восточно-Африканских разломов, геологическое строение, рельеф и другие особенности природы примыкающих к ней областей .

В настоящее время исследования в Африке проводятся Институтом Африки Российской Академии наук. В 2008 г. в Республике Бенин работала группа российских социальных антропологов. В состав экспедиции входили: Д.М. Бондаренко (руководитель), А.А. Банщикова, Е.Б. Деминцева, Т.В. Евгеньева, О.И. Кавыкин, А.Д. Саватеев. Полевая работа в Бенине явилась продолжением научных проектов и Россия и ислам: цивилизационный диалог, начало разработки которых было положено подобными экспедициями 2006 года в Федеративную Республику Нигерия и 2007 года в Объединенную Республику Танзания, а также экспедициями 2003 и 2005 годов в Танзанию. В ходе двух последних экспедиций изучались исламо-христианские отношения, межрасовые и межэтнические отношения в современной Танзании. Эти проекты разрабатываются с целью «изучения предпосылок формирования образа современной России в Африке в связи с историей советско-африканских и российско-африканских отношений и их сегодняшним состоянием, выявления характерных черт этого образа, перспектив и условий его позитивной трансформации, в том числе в контексте исламо-христианских отношений в современном мире» .

Россия развивает экономическое сотрудничество с различными странами Африки, такими как Ангола, Нигерия, Египет, Алжир, Тунис, Марокко, Ливия. Основу составляют торгово-экономические связи. Рассматриваются проекты по совместной добыче газа на шельфе Нигерии. Также подписан договор о совместной разработке нефти и газа в Египте. Россия намеревается в дальнейшем развивать связи с Бенином. Планируется построение школ, больниц и других объектов социального назначения, появление в Бенине российского бизнеса и установление прочих экономических связей между странами в различных областях (сельском хозяйстве, строительстве и т.д.) .

Таким образом, Россия в настоящее время в значительной мере проявляет интерес к Африке, сотрудничая со многими странами этого континента. Исследования проводятся главным образом в экономических целях.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В данной курсовой работе была достигнута поставленная цель - изучен вклад русских путешественников в изучение африканского континента. Каждый из них в различной степени способствовал распространению сведений об Африке на русских землях. Русскими исследователями была изучена обширная территория в пределах восточной и центральной части Африки.

В курсовой работе выполнены поставленные задачи - дана краткая биографическая характеристика каждого исследователя; рассмотрены их достижения в изучении африканского континента; представлены основные маршруты путешествий исследователей, отраженные на карте «Основные маршруты путешествий»; отмечены совершенные ими открытия и географические названия, нанесенные на карту; определены направления современных исследований русских ученых в Африке, а также кратко показаны основные векторы взаимодействий Российского государства с государствами Африки.

За период с XV по XX век представителями русского народа были изучены обширные территории Африки. Посещения Африки А. Никитиным, В. Я. Гагарой не имели научного значения, в ходе них не было совершено каких-либо открытий, однако ценность их в том, что они способствовали распространению знаний об этом континенте на русские земли. Путешественники более позднего времени исследовали как природные условия, так и экономическую жизнь посещенных ими районов.

В. Г. Григорович-Барский изучал климат, почвы, растительность Египта. Значительное внимание путешественник уделил экономическому положению соседних стран, развитию внешней торговли, занятиям населения.

М. Г. Коковцов проводил исследования по экономическому развитию городов Туниса и Алжира, а также занимался изучением населения посещенных им территорий. Им были написаны заметки об этническом составе населения, его хозяйственной деятельности, обычаях и социальной организации.

А. С. Норов одним из первых сделал экономико-географическое описание Египта. Также он один из первых русских путешественников, проводивших в Африке как физико-географические исследования, так и изучение экономической жизни посещенных им территорий. Его экономико-географическое описание Египта имело большое значение для того времени.

Е. П. Ковалевский внес значительный вклад в поиски истоков Нила; исследовал долину Нила, в результате чего им была изучена вся система отложений, характерная для этой реки; изучил западную часть Абиссинского нагорья, им была картографирована обширная территория в виде треугольника, заключенная между нижними течениями рек Белого и Голубого Нила.

Л. С. Ценковский провел наблюдения по геологическому строению Нильского бассейна, показав его связь с рельефом, тщательно изучал природу Восточного Судана, собрал богатые коллекции, однако они были утеряны по пути в Россию.

А. В. Елисеев составил описание городов Египта - Александрии и Каира; изучал население на берегах Нила, условия жизни, его деятельность; проводил геодезические измерения, в результате которых были уточнены многие существовавшие тогда карты.

А. К. Булатович определил истоки восточных притоков Собата, нанес их на карту, проследил вертикальную зональность климата и смену климатических зон в зависимости от высоты рельефа в зависимости от смены растительного покрова, провел маршрутную съемку западной части Эфиопии.

В. В. Юнкер фиксировал положение водораздела Нил - Конго почти на всем его протяжении; выполнил точную съемку нижнего течения реки Собат; определил точное положение истоков реки Уэле; окончательно выяснить, куда течет Уэле, ему не удалось, однако его исследование приблизили эту проблему к разрешению в дальнейшем.

Их исследования в Африке помогли окончательному решению ряда гидрографических, орографических, климатических и этнографических вопросов. Заслуга русских путешественников - в достаточно детальном изучении небольших районов Африки.

Русскими исследователями были сделаны значительные открытия в Африке - открыты истоки рек Нил, Уэле, изучены их притоки, установлено положение водораздела рек Нил - Конго. Ими были составлены детальные карты районов исследований.

В настоящее время русскими учеными также проводятся исследования в Африке. Их проводит Институт Африки Российской Академии наук. Основными объектами изучения являются рифтовая зона, а также газоносные и нефтеносные бассейны, в отношении некоторых из них составлены договора на совместную разработку. Проводятся также антропологические исследования. Русскими учеными реализуются основные проекты: Образ современной России в странах Африки: формирование и особенности и Россия и ислам: цивилизационный диалог.

Таким образом, Россия в настоящее время в значительной мере проявляет интерес к Африке, сотрудничая со многими странами этого континента.

русский путешественник африка

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

.Африка глазами наших соотечественников. М.,1974.

2.Вольская Б. А. Путешествия Е. П. Ковалевского. М., 1956.

.Восток 2008 г. №5 «Экспедиции Института Африки РАН», 2007 г. № 3 «Востоковедение и африканистика».

.Горнунг М. Б., Липец Ю. Г., Олейников Н. Н. История открытия и исследования Африки. М., 1973.

.Ефимов А. В. Из истории великих русских географических открытий. М., 1971.

.Забродская М. П. Русские путешествия по Африке. М., 1955.

.Ланге П. В. Континент коротких теней. История географических открытий в Африке. М., 1990.

.Лебедев Д. М., Есаков В. А. Русские географические открытия и исследования с древних времен до 1917 г. М., 1971.

.Магидович И. П., Магидович В. И. Очерки по истории географических открытий. Т. 3. М., 1984.

.Эхо планеты 2007 г. №13 «Россия возвращается в Африку»

11.Биографический словарь. Булатович Александр Ксаверьевич [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 12.02.2014.

Биографический указатель. Гагара Василий Яковлевич [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 10.02.2014.

Биографический указатель. Юнкер Василий Васильевич [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 15.02.2014.

Биография Афанасия Никитина [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 10.02.2014.

Выдающийся исследователь Африки В. В. Юнкер [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.africatur.ru/uganda/istorija_i_sovremennost/500/. - Дата доступа: 15.02.2014.

Егор Петрович Ковалевский [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 12.02.2014.

Елисеев Александр Васильевич [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 10.02.2014.

Забытые лица России. Алексей Ксаверьевич Булатович [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 12.02.2014.

Ковалевский [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 15.02.2014.

Коковцов Матвей Григорьевич [Электронный ресурс]. - . - Дата доступа: 17.02.2014.

Первая русская экспедиция в Африку: Егор Ковалевский и Лев Ценковский, 1847 - 1848 гг. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.geografia.ru/ kovalevski.html. - Дата доступа: 12.02.2014.

Русские и советские исследователи Африки [Электронный ресурс]. - Режим доступа: . - Дата доступа: 10.03.2014.

Русский паломник-пешеходец Василий Киевский (Григорович-Барский) [Электронный ресурс]. - режим доступа: . - Дата доступа: 27.02.2014.

Ценковский Лев Семенович [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://dic.academic.ru/dic.nsf/ biograf2/13666. - Дата доступа: 12.02.2014.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.