- (1873 1955), государственный и политический деятель, доктор исторических наук. Брат М. Д. Бонч Бруевича. В революционном движении с середины 1880 х гг. Организатор ряда большевистских газет и издательств. В 1917 20 управделами СНК. С 1933… … Энциклопедический словарь
- (18731955), революционный, государственный деятель. Член Коммунистической партии с 1895. Окончил Курское землемерное училище. С 1892 член революционных кружков, в 18961905 в эмиграции; учился в Цюрихском университете; сотрудник газеты … Энциклопедический справочник «Санкт-Петербург»
Бонч-Бруевич, Владимир Дмитриевич - (р. 1873) коммунист, этнограф и историк; в 1883 поступил в подготовительные классы Межевого ин та в Москве, откуда за участие в студенческих волнениях в 1889 был исключен и выслан в Курск. С 1892 работал в с. д. кружках в Москве; с 1896 до… … Большая биографическая энциклопедия
Бонч-Бруевич Владимир Дмитриевич - (28.6.1873, Москва, 14.7.1955, там же), советский государственный и партийный деятель, доктор исторических наук. Член Коммунистической партии с 1895. Родился в семье землемера. Учился в Межевом институте в Москве, окончил Курское землемерное… … Большая советская энциклопедия
БОНЧ-БРУЕВИЧ Владимир Дмитриевич - (1873 1955) российский политический деятель, доктор исторических наук. Брат М. Д. Бонч Бруевича. Организатор ряда большевистских газет и издательств. В 1917 20 управделами Совета Народных Комиссаров. Затем на научной работе. Труды по истории… … Большой Энциклопедический словарь
Бонч-Бруевич Владимир Дмитриевич - (1873 1955), революционный, государственный деятель. Член Коммунистической партии с 1895. Окончил Курское землемерное училище. С 1892 член революционных кружков, в 1896 1905 в эмиграции; учился в Цюрихском университете; сотрудник газеты… … Санкт-Петербург (энциклопедия)
Бонч-Бруевич Владимир Дмитриевич - Владимир Дмитриевич Бонч Бруевич (16 (28) июня 1873, Москва 14 июля 1955, Москва) большевик, советский партийный и государственный деятель, доктор исторических наук, этнограф, писатель. Брат Михаила Дмитриевича Бонч Бруевича. В. Д. Бонч Бруевич… … Википедия
БОНЧ-БРУЕВИЧ Владимир Дмитриевич - Владимир Дмитриевич (28.06.1873, Москва 14.07.1955, там же), публицист, исследователь религ. движений, гос. и общественный деятель, один из основоположников «научного атеизма» в СССР. Род. в дворянской семье. С 1883 г. учился в подготовительных… … Православная энциклопедия
Михаил Дмитриевич Бонч-Бруевич — военнослужащий, доктор технических, военных наук, геодезист. Принимал участие в 1 мировой войне. Владимир Бонч-Бруевич — большевик, его родной брат.
Детство и юность
Михаил родился в 1870 году. Его отец был землемер, дворянин. Учился в Московском межевом институте, в 1882 году окончил курс юнкерского училища. Выпустился в звании подпоручика, служил в Астраханском полку.
Служба в императорской армии
До 1898 году обучался военному делу в Николаевской академии. 10 последующих лет (до 1908 года) служил в штабах военных округов.
В 1913 году получил звание полковника, в 1914 — командира пехотного полка, в 1914 — генерала-квартирмейстера штаба Юго-Западного фронта.
В 1915 году стал начальником штаба Северо-Западного фронта (6-й армии). Занимал весьма важную должность в русской армии тех лет. Руководил контр разведкой, в его подчинении был будущий начальник Генштаба РККА маршал Б.М.Шапашников, в то время полковник ГШ. В феврале 1918 года возглавлял созданную РККА, его сменил Крыленко.
Отношения между Михаилом Дмитриевичем и сослуживцами не складывались. Он был необщительным и резким. Многие открыто выражали неприязнь к нему, он платил им той же монетой. Подозревал дворцовую знать в пособничестве Германии, интригах против императора. Царица неоднократно писала резкие письма, осуждая Бонч-Бруевича за вражду с ее любимцами при дворе, советовала императору избавиться от Михаила Дмитриевича, запретить служить.
Сплетни и уговоры жены подействовали на Николая II, он уволил Бонч-Бруевича с должности, отослал в штаб Северного фронта. Должность — генерал для поручений, была номинальной.
В 1917 Михаил Дмитриевич — начальник гарнизона Пскова. Здесь находилась Ставка главнокомандующего Северного фронта.
Служба в красной армии
Революция 1917 года изменила путь Михаила Дмитриевича по карьерной лестнице. Он перешел на сторону Временного Правительства. Считал, что большевики могут спасти Россию от падения в бездну. Предотвращал конфликты между офицерами и простыми солдатами в подразделениях действующей армии.
Наладил контакт с Советом рабочих депутатов в Пскове, избран в исполком совета. Позднее назначен исполняющим обязанности главнокомандующего Северным фронтом. Арестовал генерала Краснова, который направлялся в Петроград на помощь к Корнилову.
27 сентября 1917 года назначен начальником Могилевского гарнизона, избран в исполком Могилевского совета РСД.
9 ноября 1917 года Бонч-Бруевич М.Д. отказался занять пост Главковерха. Считал, что это место должен занимать политик, чтобы грамотно вести переговоры с Германией.
Армия в 10917-1918 годы представлялась Михаилу Дмитриевичу крайне нестабильной и малоспособной на решительные действия. Призывал главкомы фронтов ставить на руководящие должности знающих и решительных людей, ускорить подписание мира с Германией, предотвращать дезертирство любыми способами.
19 февраля 1918 получает приказ срочно приехать в Петроград, в связи с наступлением врага и разрывом переговоров в Брест-Литовске. Михаил Дмитриевич собирает солдат и срочно выезжает в столицу. Участвует в организации отпора немецким войсками. Пишет письмо командирам всех фронтов с просьбой задействовать в обороне все имеющиеся силы, для саперных работ привлекать местных жителей. Предложил выстроить оборонительную линию Нарва- Витебск — Могилев — Бердичев — Вапнярка- Одесса. Его решительные действия оценили в ставке верховного главнокомандующего.
Служба после подписание Брестского мира
4 июня 1918 года Бонч-Бруевич служит в ВВС в должности военрука. В его обязанности входило наведение порядка в действующей армии, создание оборонительных линий на границах бывшего фронта. Они должны были препятствовать продвижению войск врага вглубь России.
Начало Гражданской войны стало поводом для рапорта об отставке Михаила Дмитриевича. Он добровольно был освобожден от должности военрука.
Научная деятельность
Уйдя в отставку, М.Д. Бонч-Бруевич преподает в Межевом институте. Занимается научной деятельностью, создает Высшее Геодезическое правление. Был его руководителем до начала 1923 года. Уволен за «вредительство». От суда его спас Ф.Э.Дзержинский.
Михаил Дмитриевич не мог сидеть без дела. В 1925 году организует бюро «Аэрофотосъемка».
Арест «заговорщика»
Сотрудники ОГПУ арестовали Михаила Дмитриевича в феврале 1931 года. Он обвинялся в организации заговора с бывшими офицерами против КП РСФСР. Находился под следствием до марта 1931 года.
Доказательств следствие не нашло, обвинение предъявлено не было. Возможно, помог родной брат или сын, который был уполномоченным ОГПУ.
В 1937 году получает звание комдива, в 1944 — генерал-лейтенанта.
Умер в 1956 году, похоронен в Москве. Его именем названы улицы в Нижнем Новгороде и Могилеве.
Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter .
Представители старой военной элиты после революции оказались в новой обстановке. Они утратили былые привилегии, столкнулись с пренебрежительным к себе отношением, порой оказывались перед необходимостью бороться за элементарные бытовые условия 1 . Казалось бы, бывшим офицерам можно только посочувствовать. Если бы не одно но. Некоторые из них выступали активными участниками становления большевистского режима со всеми вытекающими последствиями. А, кроме того, порой делали это не по убеждениям, а из карьерных соображений. В этом свете коммунальные проблемы отдельных представителей старой военной элиты приобретают трагикомический оттенок.
Такой случай произошел с одним из создателей Красной армии бывшим генералом Михаилом Дмитриевичем Бонч-Бруевичем. Документы об этой почти булгаковской истории позволили реконструировать столкновение старого генерала с новой реальностью, за которую он совсем недавно боролся.
Уйдя с руководящих постов в армии, с 9 августа 1919 г. Бонч-Бруевич с супругой Еленой Петровной поселился в квартире N 2 дома N 7 на Знаменке (до революции в этом доме жил знаменитый физиолог И.М. Сеченов). Жилье бывший генерал получил от Полевого штаба Реввоенсовета Республики. Квартира представляла собой две комнаты, одна из которых имела площадь в 6,45 квадратной сажени (квадратная сажень - 4,55 квадратных метра. - Прим.ред.) и была жилой, а вторая, площадью 2,88 квадратной сажени, являлась кабинетом бывшего генерала, где он работал по вечерам над научными и литературными трудами. Платить за жилье приходилось по норме 1 руб. 20 коп. и 2 руб. 40 коп. за площадь сверх нормы по расчету за кв. сажень.
Швондеры в наступлении
Все было хорошо до 1923 г., когда председатель жилтоварищества гражданин Гурович задумал выселить Бонч-Бруевичей из дома и возбудил против бывшего генерала несколько фиктивных дел. Постановлением Московского губернского суда от 1 апреля 1924 г. дела были прекращены, но история только начиналась.
В начале 1924 г. в ту же квартиру Гурович вселил своего знакомого - начальника 8-го отделения милиции И.И. Пудякова, быстро ставшего председателем жилищного товарищества. Не прошло и месяца, как Пудяков стал требовать от бывшего генерала допустить его в кабинет Бонч-Бруевича... для приготовления пищи. Как выяснилось, еще в 1920 г. бывший генерал за свой счет устроил там для отопления и приготовления пищи небольшой очаг, приспособил освещение, провел телефон, жильцы же имели кухню общего пользования в подвальном этаже дома, хотя и не пользовались ею, поскольку устроили себе собственные очаги в комнатах. Полную возможность поступить так же имел и гражданин Пудяков - в его комнате было два дымохода и временная печь. Всего в доме имелось пять кухонь (в двух жил дворник, еще две сдавались, одной пользовалась семья Гурович 2).
Однако Пудякову почему-то хотелось занять под кухню именно кабинет Бонч-Бруевича, где был паркетный пол, хорошие обои, телефон, два окна на лестницу, но не было ни вытяжки, ни раковины. Подоплека раскрылась позднее. Как оказалось, правление жилтоварищества сдало по соседству большую комнату в 11 квадратных саженей гражданину Д.М. Назарову, взяв с того значительную сумму и обещав устроить кухню из комнаты Бонч-Бруевича 3 .
В заявлении, направленном в московскую комиссию по улучшению быта ученых 21 февраля 1924 г., Бонч-Бруевич жаловался: "С санитарной точки зрения мне не будет житья... если семья Пудякова будет готовить себе пищу в моей комнате, т.к. некуда будет укрыться от смрада и от посторонних людей... Прошу защитить меня от этого и предоставить мне возможность спокойно жить и работать на жилой площади, которая была мне отведена еще в 1919 году и которую я оплачиваю по тарифу" 4 .
Генеральская оборона дает трещину
Как знаток аппаратной борьбы и интриги Бонч-Бруевич активно защищался. Против инициативы Пудякова он собрал подписи 13 жильцов (Бонч-Бруевичи, Калугины, Карповы, Медели, Пуговкины, Чижовы), не исключая даже неграмотную Е. Чижову, за которую расписался родственник и приложил их коллективную резолюцию от 3 февраля к заявлению 5 .
Постепенно дело стало принимать невыгодный для Бонч-Бруевича оборот. Бонч-Бруевича исключили из жилтоварищества. Соседи (Пудяков, Гурович и В. Карпов, причем последний ранее подписал резолюцию от 3 февраля) сговорились между собой и выдвинули против Бонч-Бруевича сразу три иска 6 . Аппетиты росли. Теперь у бывшего генерала пытались отнять не только комнату, закрепленную за ним Центральной комиссией по улучшению быта ученых, но и перевести в общее пользование ванную, которую сам Бонч-Бруевич отремонтировал и купил к ней колонку. Бонч-Бруевич отмечал, что "ванна необходима мне для моей жены, которая третий год больна воспалением почек, а я не имею средств отправить ее на курорт. Если же в эту ванну будут ходить мыться другие жильцы, то в моей квартире жить будет невозможно от жары, пара и смрада" 7 . Может сложиться впечатление, что Бонч-Бруевич жил слишком вольготно по сравнению с требовавшими справедливости соседями. Однако это не так. Как оказалось, Пудяков и Карпов уже имели большую ванну в коридоре общего пользования, соединенную с их квартирами внутренним ходом.
Вообще состав жильцов дома, по мнению Бонч-Бруевича, был неблагополучным: "Бывшие владельцы дома и их родственники, очень мало советских служащих, преступные элементы (злостные спекулянты и проч.), мелкие подрядчики строительных работ, торговцы с Арбатского рынка; я и двое рабочих (Чижовы)" 8 .
С целью усугубить положение Бонч-Бруевича и выселить его, жилтоварищество перестало принимать у него квартплату. Тогда бывший генерал стал вносить ее на депозит губернского суда. Тем не менее Пудяков, очевидно, воспользовался служебным положением председателя жилтоварищества, от правления которого был выдвинут судебный иск о невнесении Бонч-Бруевичем квартирной платы и о выселении. Вопрос разбирали летом 1924 г. в народном суде Хамовнического района 9 . С Бонч-Бруевича требовали платы и за еще одну комнату площадью 15,36 квадратной сажени в том же доме, где в 1923 г. он хранил дорогостоящие геодезические инструменты высокой точности, полученные из-за рубежа для возглавляемого им Высшего геодезического управления ВСНХ 10 . Однако эта комната относилась не к семье Бонч-Бруевича, а к геодезическому управлению.
Товарищеская просьба возымела действие
25 июля 1924 г. бывшего генерала приговорили к выселению, а освободившуюся площадь суд передавал правлению жилтоварищества, которое должно было туда заселить рабочих. Кроме того, Бонч-Бруевича обязали выплатить в пользу жилтоварищества задолженность по квартплате в размере 266 руб. 46 коп. и возместить судебные расходы - 38 руб. 50 коп. 11
Бонч-Бруевич стал искать помощи по службе. 9 августа 1924 г. бюро ячейки РКП(б) при Обществе добровольного воздушного флота "Добролет" обратилось к председателю московского губернского народного суда "с товарищеской просьбой принять меры к законному ограждению прав нашего ответственного работника, заведующего аэросъемочным отделом т. Бонч-Бруевича, который подвергается систематической травле и клевете от группы сомнительных личностей, стоящих во главе жилтоварищества, где он проживает. Благодаря удачно сфабрикованным доносам и всяким подставным личностям от этого жилтоварищества, т. Бонч-Бруевич решением Хамовнического нарсуда приговорен к срочному выселению из занимаемой им площади, где он живет уже 4 года. Спекулируя прошлым т. Бонч-Бруевича как генерала, они, конечно, затравили нашего ответственного работника, который с первых дней Октябрьской революции стал во главе высших командных обязанностей в защите советской власти, организации Красной армии. Мы не можем допустить, чтобы после такой ответственной работы наши красные специалисты подвергались несправедливым репрессиям" 12 . Бюро потребовало пересмотра решения суда и привлечения жилтоварищества к ответственности за клевету и травлю.
11 августа Мосгорсуд рассмотрел кассационную жалобу Бонч-Бруевича и обнаружил серьезные нарушения в процессе судопроизводства. Дело было возвращено в Хамовнический суд для разрешения в другом составе суда. Несколько заседаний прошло в сентябре, когда была назначена ревизия и вопрос затянулся. Ревизия не нашла нарушений в действиях Бонч-Бруевича, но суд продолжал разбирательство летом 1925 г.
Война компроматов
Вскоре в деле случился неожиданный поворот. В ночь на 28 апреля 1925 г. ОГПУ арестовало в доме Бонч-Бруевича пятерых преступников, среди которых оказались два члена правления жилтоварищества, включая гражданина Гуровича. Под давлением жильцов прошли перевыборы правления, новым председателем стал вселившийся в дом в апреле 1924 г. Клопов (помощник прокурора Верховного суда СССР), а Пудяков сделался секретарем правления.
Клопов выдвинул новый иск против бывшего генерала (уже четвертый). Все иски были объединены для разбирательства. В ответ Бонч-Бруевич занялся сбором компрометирующих данных на своих обидчиков. В деле имеется письмо от 3 июля 1925 г. без адреса с пометкой - секретное. В этом документе Бонч-Бруевич нарисовал план квартиры и дал убийственные характеристики всем истцам, вполне наглядно рисующие обстановку того времени:
"I. Клопов, будучи членом компартии, пришел на помощь Гуровичу в его преступных действиях тем, что 24-го апреля 1924 г. удалил из членов жил[ищного] тов[арищества] N 2823 меня и других советских служащих, которые мешали Гуровичу делать в доме преступные дела. За это Клопов получил в квартире Гуровича комнату (столовую), которую Гурович никому до этого времени не хотел отдавать, как необходимую ему для его широкой жизни. В настоящее время Клопов захватил освободившиеся комнаты в квартире Гуровича. Клопову лично я 24-го апреля 1924 г. объяснил, какими делами занимается Гурович, но он не обратил на это внимания, поселился у Гуровича и, очевидно, зная преступные действия Гуровича, все-таки не сообщил о них властям. В настоящее время для выхода из положения Клопов делает вид, что руководит пролетарским элементом, проживающим в д. N 7 по ул. Знаменке...
II. Пудяков служил н[ачальни]ком 8-го отделения Московской городской милиции; за преступные дела удален из компартии и со службы. Состоя н[ачальни]ком милиции, и после того, всякими способами помогал Гуровичу в его преступных делах. Пудяков безработный; живет на какие-то сомнительные средства. Для прикрытия источника своих доходов при помощи Клопова в настоящее время устраивает себе должность управляющего домом N 7 по ул. Знаменке. Клопов, после ареста Гуровича, сделался председателем правления жил[ищного] тов[арищества].
III. Карпов - недавно возвратился из-под ареста и тотчас же начал действовать совместно с Клоповым и Пудяковым" 13 .
Оппоненты Бонч-Бруевича изменили иск, но пошли тем же путем. Они перестали требовать выселения, но потребовали изъятия лишней площади (кабинета и ванной), отказа в восстановлении в жилтовариществе, а также взыскания платы за комнату, занимавшуюся под геодезические инструменты. На суде Клопов заявил, что Бонч-Бруевич создает в доме невозможную обстановку 14 , кроме того, он выступил с митинговой речью, в которой назвал ответчика генералом царской ставки (хотя он при царе там не служил), заявил, что Бонч-Бруевич был исключен из профсоюза горнорабочих (что произошло не за проступки, а по должностному статусу Бонч-Бруевича), рассказал о ревизии геодезического управления, которым руководил Бонч-Бруевич и назвал его "антисоветским элементом" 15 . Это подействовало, и судья иск удовлетворил, потребовав изъятия у бывшего генерала лишней площади, взыскания задолженностей и судебных издержек 16 .
Бонч-Бруевич вновь подал кассационную жалобу, в которой 31 августа 1925 г. отмечал, что судебным решением от 18-20 августа 1925 г. "кроме нарушения законов, декретов, постановлений и циркуляров совершенно нарушены директивы XIV партконференции об урегулировании труда и положения технического персонала и постановление ЦК РКП(б) "О специалистах", объявленное в N 191 (2523) газеты "Известия Центр[ального] исполн[ительного] ком[итета] Союза ССР и ВЦИК Советов". Это последнее постановление предусматривает выработку ряда мероприятий по "улучшению жилищных условий специалистов".
Будучи инженером-геодезистом, я засвидетельствовал себя опытным практическим работником при организации Высшего геодезического управления и техническом руководстве его работами в государственном масштабе в течение более пяти лет, а также при создании Государственного технического бюро "Аэросъемка", поэтому я имею право пользоваться защитой вышеуказанных постановлений... Кроме того, я являюсь специалистом военного дела, что также доказал на практике.
Между тем нарсуд Хамовнического района не только не защитил меня как специалиста-инженера, но даже отнял у меня то, что полагается мне по закону, т.е. поступил наоборот тому, что указано в этих двух актах Советской власти" 17 .
Квадратные сажени будут за нами!
Чаша терпения создателя Красной армии переполнилась. Но Бонч-Бруевичу, как и герою Ильфа и Петрова летчику Севрюгову, в защите жилплощади помогла известность. Поняв, что склочников обычными методами не одолеть, 3 октября 1925 г. Бонч-Бруевич как состоящий в распоряжении РВС СССР подал рапорт заместителю председателя РВС СССР И.С. Уншлихту, в котором не стал себя сдерживать:
"С 1923 года и по настоящее время я подвергаюсь непрерывной и систематической травле со стороны некоторых лиц, которые ради достижения каких-то своих целей возбуждают против меня в суде гражданские и уголовные дела, совершенно фиктивные, заканчивающиеся обыкновенно постановлениями и решениями Губсуда в мою пользу. Однако эти судебные процессы, продолжающиеся уже три года, причиняют мне большое беспокойство, стоят дорого моему здоровью, требуют значительного расхода денежных средств и лишают меня возможности спокойно и планомерно исполнять возложенные на меня обязанности по службе и другие работы.
В течение трех лет я принимаю всякого рода зависящие от меня меры к прекращению этой травли, но все-таки не достиг желаемого результата.
Исчерпав все доступные для меня средства, прошу Вашей защиты и распоряжений о прекращении травли" 18 . Далее подробно излагались обстоятельства тяжб, причем Бонч-Бруевич жаловался, что за три года "вызывался в суд по искам на меня около 30 раз; вызывался неоднократно к следователям и к прокурору по фиктивным делам, возбужденным против меня; если принять во внимание, что к каждому заседанию и вызову я должен был подбирать документы, свидетелей, писать доклады, жалобы и возражения и всюду обеспечивать свое дело от неправильных посягательств противной стороны, то станет ясно, что я затратил слишком много здоровья, сил, времени и денежных средств, отбиваясь от травли, направленной против меня.
Самые жестокие атаки, сопровождавшиеся публичными оскорблениями меня в суде как гражданина и красноармейца, всегда работавшего в интересах нашего Союза и Красной армии, вел и ведет на меня Клопов" 19 . Особенно страдал Бонч-Бруевич от того, что основной период разбирательств приходился на лето, из-за чего нельзя было отдохнуть. Бонч-Бруевич подключил к делу и своего брата Владимира - старого большевика и соратника уже умершего к тому времени В.И. Ленина 20 .
Наконец, 19 октября 1925 г. народный суд Замоскворецкого района поддержал Бонч-Бруевича, причем в решении отмечалось, что "нарсуд считает домогательства жилтоварищества, основанными на сознании недопустимости со стороны Бонч-Бруевича пользования таким удобным помещением, каким фактически он пользуется, что должно быть признано как пристрастное к нему отношение, основанное на неверном понимании современных условий существования. Нарсуд находит пользование этим помещением Бонч-Бруевичем вполне естественным, создающим удобство существования... Домогательство же т-ва суд считает разрежением этого существования и основанным 21 на склочности... Бонч-Бруевич, хотя и бывший генерал, но никогда Советской властью не лишался прав, работает с ней на протяжении всего существования и, безусловно, как принимавший участие в Гражданской войне и в строительстве хозяйства, член профсоюза, должен считаться трудящимся... Отмечая склочность настоящего дела, безусловно вредную по своим последствиям, как вносящую разложение в среде общежитий вообще, создающих сутяжничество, нарсуд считает необходимым обратить на это внимание Московского Совета и Районного на предмет производства тщательных обследований домоуправлений и, главным образом, обращения внимания на внутреннюю жизнь домоуправлений, считая, что культурная работа в домашней обстановке, при надлежащем руководстве, устранит всякие вредные явления и принесет только пользу. Судебн[ые] по делу издержки возложить на жил[ищное] тов[арищество]" 22 .
Соседи вроде бы оставили бывшего генерала в покое, но убежать от системы было невозможно. Через несколько лет его ждал арест по делу "Весна". И хотя Бонч-Бруевич довольно быстро вышел на свободу, жить приходилось с опаской. Десятки знакомых, таких же, как и он сам, бывших офицеров были расстреляны. И, думается, не единожды старый генерал задумывался о том, правильно ли он поступил осенью 1917го, сделав ставку на большевиков...
Впрочем, ему в дальнейшем удалось пережить все невзгоды и почить в возрасте 86 лет в 1956 году.
* Публикация подготовлена при поддержке Российского гуманитарного научного фонда в рамках проекта N 14-31-01258а2 "Русский офицерский корпус на изломе эпох (1914-1922 гг.)".
1. Ганин А.В. Генштабисты в коммуналках. Советская повседневность старой военной элиты // Родина. 2013. N 8. С. 152-155.
2. Отдел рукописей Российской государственной библиотеки (ОР РГБ). Ф. 369. Картон 423. Д. 15. Л. 25 об.
3. Там же. Л. 21 об.
4. Там же. Л. 1 об.
5. Там же. Л. 2.
6. Там же. Л. 5.
7. Там же. Л. 7.
8. Там же. Л. 27 об.
9. Там же. Л. 4.
10. Там же. Л. 13.
11. Там же. Л. 8.
12. Там же. Л. 7-7об.
13. Там же. Л. 5 об.-6.
14. Там же. Л. 26.
15. Там же. Л. 15.
16. Там же. Л. 18 об.
17. Там же. Л. 24.
18. Там же. Л. 27.
19. Там же. Л. 29-29 об.
20. Там же. Л. 33.
21. В документе - основанного.
22. ОР РГБ.Ф. 369. Картон 423. Д. 15. Л. 39-39 об.
из потомственных дворян Могилевской губернии, родился в Москве в семье землемера. Окончил Константиновский межевой институт, императорский Московский университет, Московское пехотное юнкерское училище с военно-училищным курсом по 1-му разряду с занесением на мраморную доску (1892), два класса Николаевской академии Генерального штаба и дополнительный курс «успешно» (1898). Подпоручик (Высочайший приказ 04.08.1892 со старшинством с 05.08.1891). Поручик (с 06.12.1896 со старшинством с 04.08.1896). Штабс-капитан гвардии (за отличные успехи в науках в академии Генерального штаба, с 17.05.1898). Капитан (с 17.05.1898). Подполковник (Высочайший приказ 06.04.1903). Полковник (Высочайший приказ 06.12.1907). Генерал-майор (за боевые отличия в делах против австрийцев с 10.09.1914 со старшинством с 21.08.1914). По окончании курса наук в Константиновском межевом институте со званием межевого инженера, старшего землемерного помощника и правом на чин Х класса и на ношение знака, заменяющего аксельбант, определен на службу в межевую канцелярию старшим землемерным помощником с производством содержания из оклада 450 руб. в год (22.08.1890). Командирован для занятий в Императорский Московский университет (математический факультет) с зачислением на дополнительные курсы при Константиновском межевом институте (15.10.1890). Утв. в чине Х класса (28.11.1890). Отчислен обратно в межевую канцелярию (09.09.1891). В военную службу вступил в 12-й гренадерский Астраханский Его Величества полк рядовым на правах вольноопределяющегося 1-го разряда (01.09.1891). Командирован в Московское пехотное юнкерское училище с военно-училищным курсом для прохождения наук (10.09.1891). Прибыл в училище и зачислен в одногодичное отделение военно-училищного курса (10.09.1891). По слабости зрения разрешено носить очки (12.02.1892). Произведен в унтер-офицеры войск (21.03.1892). Младший унтер-офицер училища (05.05.1892). Как окончивший курс училища первым занесен на мраморную доску училища. Выпущен в 12-й гренадерский Астраханский полк с прикомандированием к Лейб-гвардии Литовскому полку. Отправлен по назначению (08.08.1892). Прибыл в полк (28.09.1892). Переведен в Лейб-гвардии Литовский полк подпоручиком (с 30.08.1893 со старшинством с 04.08.1892). Исключен из списков чинов межевого ведомства (23.11.1893). Обязан прослужить 5 лет в военном ведомстве со дня производства в офицеры, взамен обязательной службы по межевому ведомству. Командирован в Николаевскую академию Генерального штаба для держания вступительного экзамена, куда и прибыл (20.08.1895). Зачислен (07.10.1895). Назначен на службу в Киевский военный округ (23.05.1898). Отправился к месту прикомандирования (26.05.1898). Прибыл (15.06.1898). Прикомандирован к штабу 2-й казачьей сводной дивизии для занятия должности старшего адъютанта (16.07.1898). Прибыл (18.07.1898). Назначен и.д. старшего адъютанта штаба 2-й казачьей сводной дивизии (приказ войскам Киевского военного округа 31.07.1898 № 158). Переведен в Генеральный штаб капитаном с назначением старшим адъютантом штаба 2-й казачьей сводной дивизии (Высочайший приказ 26.11.1898 со старшинством с 17.05.1898). В командировке в штабе Киевского военного округа для тактических занятий (01-11.03.1899). В командировке в Киеве по распоряжению штаба Киевского военного округа для участия в полевой поездке офицеров Генерального штаба в Киевской губернии (04.05-25.05.1899). Распоряжением штаба Киевского военного округа командирован в г. Новоселицу для тактических занятий с офицерами Хотинской бригады Отдельного корпуса пограничной стражи (14-28.06.1899). Вр.и.д. начальника штаба 2-й казачьей сводной дивизии (01-22.08.1899). Обер-офицер для поручений при штабе Киевского военного округа (Высочайший приказ 15.02.1900). Прибыл (21.02.1900). Командирован для ведения тактических занятий с офицерами пограничной стражи (26.02-15.03.1900). Участвовал в полевых поездках офицеров Генерального штаба (25.04-10.05.1900; 04-27.09.1900; 20-30.04.1901). В командировке для рекогносцировки района больших маневров 1902 г. в Курской губернии (18-30.07.1901). В командировке в г. Умань для участия в комиссии по поверке мобилизационной готовности штаба 44-й пехотной дивизии (23-31.10.1901). Прикомандирован на годичный срок к 167-му пехотному Острожскому полку для командования ротой (07.10.1900-09.10.1901). И.д. старшего адъютанта штаба Киевского военного округа (20.09-22.10.1902, утвержден - Высочайший приказ 13.12.1902). В командировке в Минск для сбора статистических сведений о Минском уезде Минской губернии (06-25.02.1902). Участвовал в полевой поездке офицеров Генерального штаба в Черниговской губернии (09-18.05.1902). В командировке в местечко Волочиск для ведения тактических занятий с офицерами пограничной стражи (20.07-01.08.1902). Участвовал в большом маневре в Курской губернии в Высочайшем присутствии, назначен состоять для поручений при штабе Южной армии (24.08-09.09.1902). Подполковник с утверждением в занимаемой должности (Высочайший приказ 06.04.1903). Участвовал в полевой поездке офицеров Генерального штаба (26.04-17.05.1903). Участвовал в общем и подвижном сборах Межибужского лагеря (02-31.08.1903). Участвовал в полевой поездке офицеров Генерального штаба в Волынской губернии (01-21.07.1904). Прикомандирован к Киевскому военному училищу для преподавания военных наук (18.09.1904). Прибыл в училище (22.09.1904). Преподавал тактику, военную историю и топографию. Прикомандирован к 129-му пехотному Бессарабскому полку для командования батальоном (01.05-04.09.1905). Прикомандирован на лагерный сбор к 42-й артиллерийской бригаде (15.03-14.07.1906). Участвовал в комиссии при штабе Киевского военного округа по разработке вопроса о курсах Николаевской академии Генерального штаба (13.11-08.12.1906). Командирован в академию для чтения лекции по тактике (телеграмма Главного управления военно-учебных заведений (ГУВУЗ) 31.08.1907; 09.09.1907). Прибыл (15.09.1907). Период 18.09.1904-09.09.1907 засчитан в срок учебной службы, дающей право на сокращение общих пенсионных сроков. Приказом по военному ведомству назначен временным членом от ГУГШ в комитете по образованию войск (22.03.1908). Штаб-офицер для поручений при штабе Варшавского военного округа (Высочайший приказ 03.09.1908). Исключен из списков Киевского военного училища (09.09.1908). Начальник штаба Либавской крепости (с 21.10.1908). Штаб-офицер, заведующий обучающимися в Императорской Николаевской военной академии офицерами (с 09.01.1910). В прикомандировании к академии беспрерывно (09.09.1907-09.01.1910). По Высочайшему соизволению от 30.12.1910 прикомандирование к академии (09.09.1907-09.01.1910) зачтено в срок учебной службы, дающей право на сокращение общих пенсионных сроков. Период с 09.01.1910 по 10.03.1914 зачтен в срок учебной службы. Читал лекции по тактике в старшем и младшем классах военной академии (1907-1910 учебные годы). Читал лекции капитанам переменного состава офицерской стрелковой школы по тактике (1909-1913). Вел зимние и летние практические занятия по тактике с капитанами переменного состава офицерской стрелковой школы (1908-1913). Участвовал в составлении и издании «Устава полевой службы 1912 года» под общим руководством генерала от инфантерии Н.В. Рузского (Устав Высочайше утвержден 27.04.1912). По поручению военного министра составил 1-ю и 2-ю части учебника тактики для военных училищ (учебник утвержден военным министром в 1912). По поручению военного министра составил программы и наставления для преподавания тактики в младшем и старшем классах военных училищ (утверждены военным министром в 1912). По поручению военного министра составил «Наставление для действий пехоты в бою» 1914 г. (Высочайше утверждено 27.02.1914). По поручению начальника интендантской академии читал лекции по курсу «Интендантское довольствие действующих войск» в 1911-1913 гг. и вел практические занятия по тому же курсу. По поручению начальника интендантской академии составил руководство и наставление для зимних и летних практических занятий по курсу «Интендантское довольствие действующих войск». Приказом по военно-учебным заведениям 1912 г. № 168 назначен членом комиссии по рассмотрению учебников, пособий и вообще изданий по тактике, истории русской армии, военной администрации, военной географии и топографии, учрежденной при ГУВУЗ. Командирован начальником интендантской академии для руководства практическими занятиями слушателей во время больших маневров в Кавказский и Киевский военные округа в 1912 и в 1913 гг. Назначен командиром 176-го пехотного Переволоченского полка (10.03.1914). Отправился к месту службы (25.04.1914). Участник Первой мировой войны (с 25.07.1914). Прибыл и вступил в командование полком (30.04.1914). Выступил в военный поход с полком из Чернигова, войдя в состав 3-й армии, направленной в Австро-Венгрию (25.07.1914). И.д. генерал-квартирмейстера штаба 3-й армии (07.08.1914). Отправился к месту служения (07.08.1914). Генерал-квартирмейстер штаба 3-й армии (с 10.09.1914). Генерал-квартирмейстер штаба главнокомандующего армиями Северо-Западного фронта (17.09.1914). Инициатор выселения евреев из прифронтовой полосы. Назначен в распоряжение Верховного главнокомандующего. По сдаче должности генерал-квартирмейстера отправился в Ставку (29.03.1915). В распоряжении Верховного главнокомандующего (с 01.04.1915). Начальник штаба 6-й армии. Один из организаторов фальсификации дела по обвинению полковника С.Н. Мясоедова в шпионаже. И.д. начальника штаба армий Северного фронта (с 20.08.1915). В распоряжении главнокомандующего армиями Северного фронта (с 25.02.1916). Начальник гарнизона Пскова (с 03.1916). Член исполкома псковского совета рабочих и солдатских депутатов (1917). Вр.и.о. главнокомандующего армиями Северного фронта (29.08.1917). В распоряжении начальника штаба Верховного главнокомандующего (с 09.09.1917). Начальник гарнизона Могилева (10.1917). Член совета рабочих и солдатских депутатов Могилева. Одним из первых среди бывших генералов признал власть большевиков и стал с ними активно сотрудничать. Начальник штаба Верховного главнокомандующего (с 07.11.1917, вступил в должность 28.11.1917). Руководил обороной Петрограда от немцев (02-03.1918). Участник Гражданской войны. Военный руководитель Высшего Военного Совета (04.03-26.08.1918). Начальник штаба Высшего Военного Совета (с 20.07.1918). В распоряжении СНК. Начальник Полевого штаба РВСР (23.06-22.07.1919). Штатный сотрудник комиссии по исследованию и использованию опыта войны 1914-1918 гг. (с 07.08.1919, по др. документам - с 01.09.1919), редактор комиссии (на 1921). В распоряжении начальника Всероссийского Главного штаба (с 31.08.1919). Начальник Высшего геодезического управления ВСНХ (1919-10.1923). Директор государственного технического бюро «Аэрофотосъемка» (1924-1928). Арестован по делу «Весна». Комдив запаса. В 1942 г. без защиты диссертации присуждена ученая степень доктора технических наук, а в 1944 - доктора военных наук. Генерал-лейтенант (1944). Член ученого совета Высшей Военной академии им. К.Е. Ворошилова. Сотрудник научно-исследовательского сектора Московского института инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии МВО СССР (1949). Умер в СССР. Награды: Св. Станислава 3-й ст. (Высочайший приказ 06.05.1900), Св. Анны 3-й ст. (Высочайший приказ 06.12.1903), Св. Станислава 2-й ст. («за труды, понесенные по обстоятельствам военного времени» - 25.03.1906), Св. Анны 2-й ст. (06.12.1910), болгарский орден «за военные заслуги» 3-й ст. (Высочайше разрешено принять и носить 10.01.1911), Св. Владимира 4-й ст. (06.12.1913), Св. Владимира 3-й ст. (29.10.1914), Георгиевское оружие («за энергичное участие в боевой операции при взятии Равы Русской». 22.09.1914). Медали: серебряные в память царствования императора Александра III (26.02.1896, на Александровской ленте), в память св. коронования их императорских величеств в 1896 г.; светло-бронзовая в память 100-летия Отечественной войны 1812 года (25.01.1913), в память 300-летия Царствования Дома Романовых (31.03.1913) и за всеобщую мобилизацию 1914; благодарность от РВС СССР (16.02.1926). Соч.: Вся власть Советам. Воспоминания. М., 1957. Женат вторым браком на вдове Генштаба подполковника Овсянникова - Елене Петровне. Дети от первого брака: Тамара (19.08.1896), Константин (04.02.1898), Георгий и Александр - близнецы (27.07.1900). Брат Владимир (16.06.1873-14.07.1955) - управделами СНК.
Выдающийся советский ученый, радиоинженер, изобретатель и организатор Михаил Александрович Бонч-Бруевич сыграл большую роль в развитии радиотехники.
Радиотехническое образование М. А. Бонч-Бруевич получил в 1912-1914 гг. в Николаевском военно-инженерном училище и офицерской электротехнической школе в Петрограде.
В 1916-1919 гг. на Тверской военной приемной радиостанции, М. А. Бонч-Бруевич впервые в России организовал лабораторное производство электронных ламп собственной конструкции для аппаратуры радиосвязи взамен получавшихся ранее из Франции, изготовлял регенеративные радиоприемники и пеленгаторные установки для армии.
С августа 1918 и по март 1929 г. был научным руководителем (а позднее директором) широко известной Нижегородской радиолаборатории (НРЛ). Созданная по указанию В. И. Ленина и направляемая им в своей деятельности НРЛ сыграла выдающуюся роль в радиофикации страны и дважды (в 1922 и 1928 гг.) была награждена орденом Красного Трудового знамени.
В 1922 г. по заданию В. И. Ленина М. А. Бонч-Бруевич построил в Москве первую в мире мощную (12 кВт) радиовещательную станцию им. Коминтерна. В 1927 г. в Москве начала действовать 40 кВт радиовещательная станция на радиолампах, разработанных М. А. Бонч-Бруевичем и изготовленных в НРЛ.
В 1924-1930 гг. Бонч-Бруевич руководил изучением условий распространения коротких волн, разработкой первых коротковолновых антенн направленного действия и строительством линии дальней радиосвязи на коротких волнах.
С упразднением НРЛ и переводом основного ее состава ученых и специалистов в Ленинград в Центральную радиолабораторию (ЦРЛ) Главэспрома НКТП, М. А. Бонч-Бруевич был назначен заместителем директора ЦРЛ.
В 1930-1932 гг. М. А. Бонч-Бруевич по заданию АН СССР проводил исследования состава верхних слоев атмосферы и ионосферы методом радиоэхо (посылкой импульсов и регистрацией их отражений).
С 1935 г. вплоть до своей кончины (в марте 1940 г.) М. А. Бонч-Бруевич был научным руководителем НИИ-9, возглавлял исследования ряда сложных научных проблем оборонного характера, в том числе и разработку станций радиообнаружения для зенитной артиллерии и службы ВНОС.
В 1921 г. М. А. Бонч-Бруевич был избран профессором Нижегородского университета. С 1922 г. он профессор Московского высшего технического училища, а с 1932 г. - профессор Ленинградского института инженеров связи (ныне носит его имя). С 1931 г. член-корреспондент АН СССР.
