Несколько слов о советском писателе, старом чекисте и общественном обвинителе Аркадии Васильеве.
lonic_slonic
В одном из постов на фейсбуке прочитала несколько строк, связанных с Корнеем Ивановичем Чуковским, где упоминается имя писателя Аркадия Васильева. Если кто не знает, это отец плодовитой писательши Дарии Донцовой. Решила написать об этом человеке, о котором многие и не знают ничего, чтобы расставить точки над *и* и закрыть эту тему. Или открыть.
Итак, Васильев Аркадий Николаевич (1907-1972) - советский писатель, сценарист.
Происходил из рабочей семьи: отец работал на ткацкой фабрике, мать служила поденщицей.
Официально расписался с матерью Агриппины Васильевой (Дарьи Донцовой), лишь когда та пошла в школу. До этого был женат на журналистке газеты "Правда".
У Васильевой-Донцовой много воспоминаний о своей семье, но нелицеприятной правды о знаменитом родственнике вы в них не найдете, ну, да это понятно, кому хочется писать о деятельности отца, зная, что он был нечистоплотным парнем.
Идем по биографии.
1922 - по комсомольскому призыву добровольцем ушел служить на Балтийский флот
1929 - работник ОГПУ (Объединенное Государственное Политическое Управление)
1929-1932 - участник "сплошной коллективизации"
1932 - был направлен на работу в редакцию газеты "Рабочий край"
1941-1945 - бронь для "ответственного сотрудника редакции"
60-е - член редколлегий журналов "Крокодил", "Москва", "Огонек"
Секретарь парторганизации Московского отделения Союза писателей СССР
А теперь перейдем к главному.
8 сентября 1965 года за публикацию своих литературных произведений за рубежом был арестован научный сотрудник Института мировой литературы, член Союза писателей, преподаватель школы-студии МХАТа, фронтовик Андрей Донатович Синявский. Ему было сорок лет, он был женат и имел восьмимесячного сына.
Два благополучных по советским меркам литератора, Андрей Синявский и переводчик поэзии народов СССР Юлий Даниэль, под псевдонимами Николай Аржак и Абрам Терц опубликовали свои произведения на Западе.
Еще учась в университете, Синявский познакомился с дочерью французского военно-морского атташе Элен Пельтье, приехавшей изучать русский язык. И тут же вездесущая Лубянка попыталась завербовать студента для слежки за французской подданной. Вместо того, чтобы работать на чекистов, он всё рассказал своей приятельнице. Между ними завязалась крепкая дружба и именно тогда, а это были еще сталинские времена, они договорились, что если Синявский когда-нибудь напишет об этом происшествии роман, Элен его напечатает.
Всё тайное так или иначе становится явным. Разветвленная сеть доносчиков по всему миру не зря кушала чекистский хлеб. Синявский и Даниэль были арестованы "за антисоветскую агитацию и пропаганду" (статья 70 УК СССР).
С писателями хотели разобраться тихо и без проблем, учитывая то, что в 1948 году Советский Союз присоединился ко "Всеобщей декларации прав человека", которая гласила, что право на свободу убеждений включает возможность "искать, получать и распространять информацию и идеи любыми средствами, независимо от государственных границ".
Но западная пресса, узнав об аресте и предстоящем суде, подняла шумиху. Да и наши граждане, еще не остыв от оттепели и перестав на какое-то время бояться, устроили демонстрацию на Пушкинской площади в Москве, требуя открытого и гласного суда над писателями. В Верховный суд, Политбюро и министерство культуры были посланы десятки писем с просьбами и протестами, в том числе, от представителей писательских кругов Европы, включая страны соцлагеря.
Разразившийся скандал помешал властям сделать следствие и суд закрытым.
За подследственных пытались заступиться Корней Чуковский, Илья Эренбург, Юрий Нагибин, Константин Паустовский, Булат Окуджава и некоторые другие. Но заступничество не помогло, 2 февраля 1966 года Андрей Синявский был исключен из Союза писателей.
Судебный процесс начался 10 февраля 1966 года. Общественными обвинителями на процессе выступали первый секретарь московского отделения Союза писателей Аркадий Васильев и некая Зоя Кедрина, литературный критик и переводчик, особо отличившаяся неистовствостью в обличении антисоветских произведений Аржака и Терца.
14 февраля суд приговорил Синявского к семи годам исправительно-трудовой колонии строгого режима, Даниэля, инвалида войны с искалеченной рукой, - к 5 годам лагерей.
В своем последнем слове Юлий Даниэль ответил обвинителю Васильеву:
"- Общественный обвинитель, писатель Васильев, сказал, что обвиняет нас от имени живых и от имени погибших на войне, чьи имена золотом по мрамору высечены на стене в Доме литераторов. Я знаю эти мраморные доски, знаю имена погибших, с некоторыми из них я был знаком, я свято чту их память. Но почему обвинитель Васильев, цитируя слова из статьи Синявского "...чтобы не пролилась ни одна капля крови, мы убивали, убивали, убивали...", почему, цитируя эти слова, писатель Васильев не вспомнил другие имена - или они ему неизвестны? Имена Бабеля, Мандельштама, Бруно Ясенского, Ивана Катаева, Кольцова, Третьякова, Квитко, Маркиша и многих других...Эти люди, очевидно, умерли от простуды в своих постелях - так надо понимать утверждение, что "не убивали"? Так как же, все-таки, - убивали или не убивали? Было это или не было? Делать вид, что этого не было, что этих людей не убили, - это оскорбление, это, простите за резкость, плевок в память погибших".
После столь громкого процесса, во избежание неприятных инцидентов, дом, в котором жил партсекретарь-писатель-обвинитель Васильев, стали усиленно охранять, а за подъездом было установлено круглосуточное наблюдение. Днем и ночью у ворот дежурила черная Волга с затемненными стеклами. Всех посетителей тщательно опрашивали и даже, случалось, провожали до дверей квартиры на пятом этаже.
Аркадий Васильев одним из первых подключился к травле Солженицына и организовал собрание московских писателей для принятия резолюции, осуждающей и обвиняющей писателя-диссидента в антисоветской деятельности.
Корней Иванович Чуковский составил список людей, которых он просил не приглашать на свои похороны. В этом списке был и писатель Аркадий Васильев.
Поэт Андрей Кленов в своем интервью, описывая соседей по дому на улице Черняховского, где проживали советские литераторы, вспоминал:
"Скоро в доме этом стало жить тяжело. И не мне одному. С первых дней дом наш стал притчей во языцех из-за многих плохих людей, поселившихся в нем. Типа Аркадия Васильева, о котором Войнович пишет "чекист, писатель, обвинитель Синявского и Даниэля". Даже беглые встречи с подобными обитателями писательского дома были неприятны, портили настроение. Но даже придя домой и закрыв дверь на замок, нет, на два замка, я чувствовал незримое присутствие Васильевых в этом проклятом доме".
Лидия Корнеевна Чуковская:
"Аркадий Николаевич Васильев - могущественный член редколлегии журнала "Москва", старый чекист (чем откровенно гордился, показывая сотрудникам значок чекиста, украшавший его грудь). Для литературных трудов Васильева характерна трилогия, озаглавленная знаменитым заявлением Ленина накануне захвата власти: "Есть такая партия"...
В какой именно год, месяц, день, кем, когда, кому отдан был приказ не переиздавать и не печатать мои статьи и книги, я не знаю. Мне известно лишь, что на партийных собраниях в Союзе писателей ныне покойный Аркадий Васильев (в прошлом чекист, затем писатель и секретарь партийной организации Союза, а в 1965 году - "общественный обвинитель" на процессе Синявского и Даниэля) - так вот, мне известно лишь, что Васильев дважды требовал моего исключения (из Союза писателей - прим.): в октябре 69-го и в мае 70-го".
Думаю, стыдно Васильеву не было. Он хорошо устроился и был обласкан советской властью, имел хорошую квартиру в сталинском доме рядом с метро Аэропорт, дачу в Переделкине, выезжал за границу, был награжден орденом "Знак почета".
За произведения "Смело, товарищи, в ногу!" (трилогия), "Генеральная репетиция", "Арсений", "Есть такая партия" (трилогия) и другие, где он очернял еще живых людей, за подлую доносительскую деятельность, за преданность делу ВЧК-НКВД-КГБ
очень средний конъюктурный советский писатель Васильев удостоился быть захороненным на Новодевичьем кладбище.
Умер он в 1972 году после неудачно проведенной операции на желчном пузыре.
ВСЕ ФОТО
По данным начатого расследования, 39-летний подозреваемый Аркадий Васильев еще 26 ноября 2011 года около 2:00 выстрелил в водителя автомобиля Mercedes. Это произошло у входа в ночной клуб "Кафка" на улице 1905 года в Москве
Московский Комсомолец
Московские полицейские объявили в федеральный розыск отпрыска автора детективов Дарьи Донцовой. Его подозревают в хулиганстве с применением оружия.
По данным начатого расследования, 39-летний подозреваемый Аркадий Васильев еще 26 ноября 2011 года около 2:00 выстрелил в водителя автомобиля Mercedes. Это произошло у входа в ночной клуб "Кафка" на улице 1905 года в Москве, передает ИТАР-ТАСС со ссылкой на источник в правоохранительных органах Москвы.
В связи с произошедшим было возбуждено уголовное дело по ч.1 ст.213 УК РФ (хулиганство с применением оружия).
СМИ публикуют некоторые подробности инцидента возле клуба "Кафка". По их данным, в ту ночь из заведения вышла парочка: девушка села за руль автомобиля BMW темно-серого цвета, а мужчина, в котором позднее опознали Аркадия Васильева, достал жезл сотрудника ДПС и стал указывать им водителям рядом припаркованных автомобилей, требуя расчистить выезд для своей иномарки.
При этом, по словам свидетелей, лжегаишник был пьян, вел себя неадекватно и "крыл всех матом". А в какой-то момент дебошир и вовсе достал пистолет и выстрелил в водителя, который, вероятно, не достаточно расторопно выполнял его указания.
Дебошира удалось впоследствии опознать по фотографии, передает РИА "Новости" со ссылкой на пресс-службу ГУ МВД Москвы.
Так или иначе, но сам обвиняемый не признал вины и, более того, скрылся от следствия. Последний раз сына писательницы удалось допросить в июне. С тех пор он перестал являться по повесткам.
Поначалу следователи благодушно надеялись, что подозреваемый не покинул пределы Москвы, но через два месяца решили объявить беглеца в общероссийский розыск, пишет Life News .
Теперь на установление местонахождения Аркадия Васильева будут ориентированы все сотрудники органов внутренних дел РФ. "Аналогичную информацию получат сотрудники ФСКН и ФСБ, - сообщил источник, близкий к следствию. - Кроме того, будут взяты под контроль передвижения фигуранта на железнодорожном и авиационном транспорте".
Отметим, что это не первый скандал, в котором фигурирует имя Аркадия Васильева. В 2009 году его обвиняли в угрозе убийством. Тогда в полицию обратилась 23-летняя Дарья Волынюк, которая оказалась бывшей девушкой сына писательницы. Она рассказала, что, находясь в пьяном виде, экс-возлюбленный сильно избил ее.
По словам заявительницы, гнев Васильева вызвал ее вопрос о полученной им SMS от неизвестной ей девушки. Дарья утверждала, что мужчина якобы набросился на нее с кулаками и даже попытался выбросить в окно. Так как следов побоев на теле Волынюк не было, она написала еще одно заявление - на этот раз о том, что Васильев постоянно грозит ей расправой. В итоге было возбуждено уголовное дело по статье 119 УК (угроза убийством).
После того как свидетели подтвердили, что сын писательницы находился в ночном клубе в то время, когда, по словам Волынюк, хотел ее выбросить из окна, уголовное дело было закрыто.
Мать подозреваемого, писательница Дарья Донцова является автором нескольких популярных серий "иронических детективов" и лауреатом многих литературных премий. В начале 2000-х годов она несколько раз удостаивалась премий "Писатель года" и "Бестселлер года", передает телеканал НТВ . Пять лет подряд - с 2006 по 2010 годы - она признавалась "Писателем года" по опросам ВЦИОМа. Аркадий Васильев - ее сын от первого брака. Также у Донцовой есть 26-летняя дочь Мария, которую она родила от третьего мужа.
Подозревается в покушении на убийство.
37-летний сын автора десятков детективов Дарьи Донцовой - Аркадий Васильев (на фото) - сам стал участником истории, достойной отдельного переплета. Против него возбуждено уголовное дело.
Как стало известно Life News, первоначально Аркадия подозревали ни много ни мало в попытке убийства своей девушки.
Эта история началась с того, что 26 августа в одну из поликлиник на севере Москвы пришла 26-летняя Дарья В. и пожаловалась на жуткие ушибы и ссадины. Девушка рассказала, что ее избил молодой человек, с которым они вместе живут.
Взяв справку о нанесенных побоях
, Даша (на фото)
направилась в ОВД «Аэропорт» и написала заявление. В объяснении она указала, что накануне ее парень Аркадий Васильев вернулся домой под утро сильно пьяный и ни с того ни с сего начал ее избивать. После этого, согласно заявлению девушки, он попытался выбросить ее из окна. Дарья спаслась только потому, что пришла ее мать.
Закрутка криминального романа, который стал для сына Донцовой реальностью, происходила в квартире на улице Усиевича, принадлежащей знаменитой писательнице.
Через несколько дней, по окончании проверки, в ОВД «Аэропорт» было возбуждено уголовное дело по факту избиения Дарьи В.
Аркашу (так называют сына Донцовой близкие друзья) пригласили на допрос, допросили и 26-летнюю Дашу. Аркаша не сознался ни в чем, но девушка настаивала на своем. В итоге уголовное дело передали на расследование в более высокую инстанцию - УВД Северного округа.
Пока расследовали дело, едва удалось избежать еще одной беды. 5 сентября Даша была вынуждена снова обратиться в милицию. По словам девушки, в этот день в 9.30 к ней заявился Аркадий и снова стал угрожать. Прибывший на место наряд ППС задержал Аркадия и доставил его в тот же ОВД «Аэропорт». В акте задержания так и сказано «По адресу Усиевича, 8 был задержан Васильев Аркадий Дмитриевич, 1972 года рождения, не работает, который 05.09.2009 в 9.30 у дома по месту задержания угрожал убийством гражданке Дарье В. 1983 года рождения. Мера пресечения - подписка о невыезде».
За все время, пока расследовалось дело, следователи несколько раз меняли статью обвинения. В основном фигурировали «Нанесение тяжких телесных повреждений», «Побои», «Покушение на убийство» и... «Мошенничество».
Денежный вопрос в этом деле неслучаен. У Даши с Аркадием был свой бизнес, в котором все бумаги подписывал только Аркадий. Когда расследование развернулось полным ходом, сотрудники правоохранительных органов изъяли у девушки всю документацию по клубам и обнаружили там факты махинаций.
В течение всех этих месяцев Аркадий постоянно звонил Дарье и угрожал ей, что убьет ее, если она не заберет своего заявления из милиции. В итоге девушка так перепугалась, что сама уже не рада была, что дело обрело полный ход. Уголовное дело сейчас приостановлено, и срок давности его истекает в конце февраля 2010 года. Если за это время уголовное дело не обрастет свидетелями попытки убийства девушки или другими подтверждениями вины Аркадия, оно так и будет закрыто, поскольку молодой в нем фигурирует как неустановленное лицо.
Семья Донцовой комментировать сложную ситуацию отказывается. На звонки корреспондента Life News писательница и ее сын не отвечают, а официальный представитель Дарьи Донцовой Ольга, которая выполняет функцию ее директора, комментирует конфликт так:
Мы не будем обсуждать бред прессы и все, что раздувается вокруг сына Донцовой.
39-летний сын известной писательницы Дарьи Донцовой Аркадий дал показания сотрудникам столичной полиции по уголовному делу о хулиганстве, возбужденному по факту стрельбы возле столичного ночного клуба.
Сын автора десятков детективов пока проходит по делу лишь свидетелем, однако у сотрудников МВД есть все основания полагать, что именно он полгода назад во время дорожного конфликта, размахивая жезлом сотрудника ГИБДД, выстрелил в водителя «мерседеса» и скрылся.
Конфликт произошел 26 ноября 2011 года около 2 часов ночи возле ночного клуба «Кафка» на улице 1905 года, - рассказал Life News источник в правоохранительных органах. - Из ночного заведения вышла парочка. Девушка села за руль автомобиля BMW темно-серого цвета, а мужчина достал жезл сотрудника ДПС и стал указывать им водителям рядом припаркованных авто, требуя расчистить выезд для своей иномарки.
По словам свидетелей этой сцены, незнакомец был очень пьян, вел себя неадекватно и «крыл» всех матом.
Многие водители стали ему отвечать и делать замечания, - продолжает наш источник. - Тогда он вытащил из машины пистолет и направил его в сторону машины «Мерседес С500», в которой находился 42-летний Николай З. Сделав два выстрела в водительскую дверь машины, мужчина скрылся.
Свидетели конфликта запомнили номер машины, и на следующее утро владелец простреленной машины обратился в полицию. Было возбуждено уголовное дело по части 1 статьи 213 УК РФ «Хулиганство с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия».
Установив владелицу BMW, оперативники выехали по адресу ее проживания. Оказалось, что машина была оформлена на бывшую девушку стрелявшего. Она рассказала полицейским, что является только формальным владельцем авто. На самом же деле машина принадлежит Аркадию Васильеву, сыну писательницы Дарьи Донцовой, с которым она давно не виделась.
Разыскать Васильева сразу сотрудникам полиции не удалось: он не проживал по месту прописки. После нескольких месяцев поисков его все же удалось допросить.
В протоколе допроса Васильев указал, что с ним подобного случая не происхоило и рядом с клубом в указанное время его не было.
Полиция предложила ему пройти процедуру опознания потерпевшим.
Назначили конкретную дату следственных действий, - продолжает источник. - Должны были прийти Николай З., в чей «мерседес» стреляли, сам Васильев и несколько статистов. Николай должен был либо показать на Васильева, либо сказать, что среди этих людей нет того, кто стрелял в его машину.
Однако в назначенное время сын Донцовой в полицию не явился, а потом и вовсе перестал отвечать на телефонные звонки.
По данным источника Life News, мама Аркадия написала письмо в МВД с жалобой на дознавателя, который расследует это дело, с просьбой разобраться.
Эту информацию официальный представитель писательницы опровергла, добвив также, что Дарья Донцова не станет комментировать произошедшее с ее сыном.
В ближайшее время по адресу фактического проживания Аркадия Васильева будет доставлена повестка.
Она родилась в семье писателя Аркадия Васильева и режиссера Москонцерта Тамары Новацкой. Папина судьба была непростой. На момент рождения дочки он еще не был разведен с предыдущей женой, потому и жениться на следующей не мог. При рождении малышка, которая прославится под именем Дарья, получила имя Агриппина и с ним прожила значительную часть своей жизни.
Творческие родители никак не могли получить достойное жилье, потому первые годы жизни маленькая Груня прожила с ними в бараке. Потом его расселили, и папе с мамой дали настолько малюсенькую комнату, что дочку пришлось отправить на время жить к бабушке — ставить ее кроватку было просто некуда.
Несмотря на трудные жилищный условия, с финансами дома все было неплохо. Они позволяли нанять для Груни двух гувернанток — немку и француженку. Те почти не говорили по‑русски и обучали малышку своим языкам. Гуманитарные склонности девочки впервые проявились в очень юном возрасте. Она быстро учила родные языки своих нянь. Особенно легко ей давался немецкий.
Дочка поражала родителей любознательностью, и они решили отдать ее еще и в музыкальную школу. Но педагоги после совещания постановили: у девочки совсем нет слуха. Известие чету Васильевых огорчило, и они стали чаще водить дочку в оперу и балет, пока не обратили внимание, что там они испытывает просто невыносимую тоску.
Школьница
Только ближе к школьным годам дочери семья, наконец, получила большую квартиру в доме, специально построенном для писателей и литераторов. Донцова рассказывает, что там и сегодня живут классики российской и советской литературы, и тогда у семьи девочки были знаменитые друзья.
Однажды с ней даже произошел забавный случай. Учительница на уроке литературы задала сочинение: «О чем думал Валентин Катаев, когда писал повесть «Белеет парус одинокий»?". Не смущаясь, будущая писательница отправилась к своем приятелю — Валентину Петровичу Катаеву, и без обиняков задала ему вопрос.
Тот с удовольствием помог дочке друзей, и был немало удивлен, когда за сочинение ей поставили низкую оценку, а прямо в тетрадке красными чернилами написали, что об этом Катаев думать не мог!
В школе девочка выделялась своей страстью к гуманитарным дисциплинам, а вот учителя, преподающие точные науки, огорчались. Груня оставляла их математику совсем без внимания. Было понятно, что заниматься девочка будет чем-то связанным с литературой.
Писатель
Еще школьницей она оправилась с папой в Германию — кое-что из произведений писателя собирались там издавать и требовалось его присутствие. Дочка поехала с ним, чтобы блеснуть своим немецким и посмотреть новую страну.
Именно оттуда, вдохновленная новым для нее жанром, она впервые привезла кипу детективных романов на немецком языке. Для будущей писательницы это было настоящим открытием, но пока она не понимала, что может так писать и сама.
После школы пишущая девочка со склонностями к языкам легко поступила на журфак МГУ. А окончив его некоторое время проработала сначала переводчиком с французского в Сирии, а потом журналисткой в «Отчизне» и «Вечерней Москве».
Впервые взяться за перо и создать что-то художественное она попробовала в 1984 году. Повесть опубликовали в журнале «Юность», но особых восторгов она ни у кого не вызвала. Дарья, будучи настоящей оптимисткой, не стала отчаиваться и решила, что когда-нибудь попробует себя в другом жанре.
Любовь
Так шло время. Она наслаждалась интересной жизнью столичной журналистки, путешествовала, влюблялась, разочаровывалась и снова влюблялась.
Впервые она упала в пучину страстей будучи совсем юной. От первого брака, который писательница редко вспоминает, у нее появился старший сын — Аркадий, который теперь сделал Дарью бабушкой. Второй брак Дарьи Аркадьевны вообще мало где упоминается.
После первых двух попыток она уже и не собиралась замуж. «Я поняла, что зверь Грушка Васильева в неволе не живет», — говорила о себе писательница. Но все, как это часто бывает решил случай.
Выдать замуж добрейшую оптимистку Васильеву хотела ее добрая соседка. Пригласила на день рождения, предупредив, что там будет прекрасный Саша Донцов, социальный психолог, профессор. Груня буркнула, но на праздник пришла.
«Он подумал: какая фря!», — рассказывает писательница. Сама она тоже не оценила строгий вид нового знакомого и была задета тем, что на нее он даже не смотрит. Демонстративно ушла в свою квартиру, не дождавшись именинного торта.
Лишь через три недели соседка без церемоний зашла к ней вечером с тем самым Сашей. Они засиделись над какой-то научной работой, а поскольку в квартире Алены курить было категорически запрещено, пришла мысль зайти к Груне.
«Я замуж не хочу!», — отрапортовала будущая жена Донцову. Оказалось, и он только развелся и не собирается жениться «больше никогда». Посмеялись над неудачным сватовством, выпили чаю да так и остались вдвоем в этой квартире теперь уже навсегда. В середине 80-х они поженились, а чуть позже в семье появилась их общая дочь Маша.
Не было бы счастья
Она по‑прежнему оставалась Груней и не была писательницей. Пока в один ужасный день не прогремел гром: женщина попала в больницу с диагнозом, полностью перевернувшим ее жизнь.
И пусть теперь Донцова говорит, что рак — это просто болезнь, с которой можно и нужно бороться, когда ей поставили четвертую, самую тяжелую степень онкологии, наступили дни отчаяния и настоящего ужаса.
Сейчас она активно поддерживает программу «Вместе против рака груди» и буквально за руку отводит читательниц с подобным диагнозом в больницу, заставляет соглашаться на операцию, вынести химиотерепию и надеяться на лучшее.
Тогда неиссякаемый оптимизм этой мудрой женщины и ее любящая семья помогли ответить онкологии достойно. Она перенесла четыре операции, ей предстояло еще 14. Она буквально «поселилась» в реанимации, когда муж заявил: «Ты всегда хотела сесть за роман, но все тебе не хватало времени. Теперь ты в больнице, у тебя полно времени…»
Когда посетители ушли, Груня, окутанная трубками, положила на какую-то книжку лист бумаги и написала первое предложение своего первого романа — «Крутые наследнички». На него ушло всего четыре дня, а по возвращению домой она привезла рукописи пяти романов.
Дарья Донцова
Все работы приняли в издательстве «ЭКСМО». До этого редакторы ни разу не сталкивались с таким жанром — среди русскоязычных писателей никто так не писал. Специально для новой писательницы было придумано называние «ироничный детектив».
Писательница рассказывает, что по сей день не научилась пользоваться компьютером и все свои книги пишет от руки. Она опровергает доводы сплетников, обвиняющих ее в использовании сил «литературных рабов» и может доказать, что каждое слово многочисленных романов принадлежит ей.
