Родился Тарас Григорьевич в 9 марта 1814 года (25 февраля 1814 года по старому стилю) в селе Моринцы Киевской губернии (сейчас Звенигородский район Черкасской области Украины) в многодетной семье крепостного крестьянина Григория Ивановича Шевченко.
В 1816 году семья Шевченко переезжает в село Кириловка (ныне село Шевченково Звенигородского района Черкасской области Украины), где и прошло детство Тараса Григорьевича. В 1823 году умирает его мать, а двумя годами позже, в 1825 году и отец. С двенадцатилетнего возраста Тарас познал всю тяжесть беспризорного ребенка. Ему пришлось побывать в прислуге у дьячка-учителя, где он научился грамоте, помощником дьячков-моляров, у которых он научился рисовать. В 15 лет (1829 году) попал в прислугу помещика Энгельгардта сначала в роли поварёнка, затем слуги-«казачка». Заметив увлеченность Шевченко рисованием, помещик решил сделать из Тараса домашнего живописца и отдал его в обучение сначала Яну Рустему, преподавателю Виленского университета, а после переезда в 1831 году в Санкт-Петербург, «разных живописных дел цеховому мастеру» В. Ширяеву в 1832 году.
В 1838 году, благодаря знакомству с художниками Брюлловым и Венециановым и поэтом Жуковским, был выкуплен у помещика. И в том же году поступает в Петербургскую Академию Художеств.
В знак особого уважения и глубокой признательности к Жуковскому, Шевченко посвятил ему одно из наиболее крупных своих произведений - поэму «Катерина». В 1842 году написал одноименную картину на тему поэмы. Это единственная сохранившаяся картина академического периода Тараса Григорьевича, написанная маслом.
1840-1846 лучшие года Шевченко. Расцвет его творчества. В эти годы вышли сборник стихов «Кобзарь» (1840, более полное издание в 1860), поэмы «Гайдамаки»(1841), «Сон»(1844), «Наймичка»(1845).
В 1847 году, за участие в Кирилло-Мефодиевском обществе, арестован и определен рядовым в отдельный Оренбургский корпус с запретом писать и рисовать.
В 1848-1849 годах принимал участие экспедиции по изучению Аральского моря, где ему было поручено зарисовывать местные пейзажи. Разрешение на рисование он получил благодаря хорошему отношению к нему генерала Обручева и особенно лейтенанта Бутакова. Когда об этом стало известно в Санкт-Петербурге генерал и лейтенант получили выговоры, а Тараса Григорьевича Шевченко сослали дослуживать Новопетровское (ныне Форт-Шевченко - город в Мангистауской области Казахстана) на полуострове Мангышлак Каспийского моря. Где и дослужил до конца службы 1857 года.
В 1858 вернулся в Петербург. Жизнь Шевченко этого периода хорошо известна по его «Дневнику» (личный дневник, который Т.Г.Шевченко вел на русском языке в 1857-1858 годах).
В 1859 году побывал на Украине.
Перед смертью начал заниматься составлением школьных учебников для народа на украинском языке.
Умер Тарас Григорьевич Шевченко 10 марта 1861 году (26 февраля 1861 года по старому стилю), на следующий день после своего 47 дня рождения от водянки. По мнению историка Николая Ивановича Костомарова(1817-1865) из-за «неумеренного употребления горячих напитков».
Похоронили Т.Г.Шевченко на Смоленском православном кладбище Санкт-Петербурга. Спустя 58 дней прах Тараса Григорьевича перезахоронили на Чернечьей горе в Каневе (Черкасская область Украины) в соответствии с его «Завещанием».
Поэзию Шевченко, проникнутую любовью к Украине, состраданием к тяжелой доле народа, протестом против всех форм его социального и национального угнетения, отличают близостью к народному творчеству, глубокий лиризм, «простота и поэтичность, грация выражения» (И. Франко).
Живопись Шевченко положила начало реалистическому направлению в украинском искусстве.
Ввиду того, что большая часть прозы Тараса Григорьевича Шевченко написана на русском языке, так же как и некоторые стихи, большинство исследователей относят его творчество, как к украинской, так и к русской литературе.
Тарас Шевченко (25.02 (9.03) 1814 – 26.02 (10.03) 1861) – крупнейший украинский поэт, пророк новой украинской нации.
Тарас Шевченко родился на Киевщине в селе Моринцы (ныне Звенигородского района Черкасской обл.) В семье крепостного крестьянина. Он рано остался сиротой – его мать умерла, когда Тарасу было только 9 лет, а через полтора года умер и его отец. Тарас учился грамоте у местных дьяков. Где-то в это время, в возрасте 10 – 12 лет, у него появилась тяга к рисованию.
В 1828 году помещик Павел Энгельгардт решил, что Тарас должен быть его дворовым слугой (казачком). В этой роли он сопровождал господина во время его пребывания в Вильнюсе (1828 – 1831 гг.) и в Петербурге (с 1831 г.). В Петербурге помещик отдал Шевченко в науку к художнику Василию Ширяеву, которая длилась 4 года. Позже Шевченко работал некоторое время подмастерьем у Ширяева, в частности при росписи Большого театра (эти росписи не сохранились).
Далее в биографии Шевченко наступила пора чудес. Рисуя скульптуры в Летнем саду, он познакомился с украинским художником Иваном Сошенко, а через него – с украинским поэтом Евгением Гребинкой, искусствоведом Василием Григоровичем, художником Алексеем Венециановым. Важнейшим было для Шевченко знакомство с поэтом Василием Жуковским, который был тогда воспитателем наследника российского престола – цесаревича Александра (будущего императора Александра 2-го).
Все эти люди решили помочь способному крепостному освободиться. Енгельгардт пожелал за Шевченко фантастически большой выкуп – 2500 рублей. Чтобы заполучить такую сумму, Карл Брюллов нарисовал портрет В. Жуковского, который был разыгран в лотерею.
После освобождения из крепостного состояния Шевченко получил возможность поступить в Академию художеств, где он учился у К. Брюллова. В Академии он учился с 1838 до 1845 г., когда закончил ее со званием неклассного художника.
В это же время у Шевченко рядом с рисованием появилась новая творческая страсть – стихосложение. Первое его поэтическое произведение – баллада « » – было написано в 1837 году, и впоследствии оно стало классическим произведением украинской литературы. В число этих же классических произведений вошли ранние поэмы « » (1839) и « » (1841).
В 1840 году в Петербурге был напечатан небольшой сборник стихов Шевченко под названием «Кобзарь». Эта книжечка знаменовала начало нового – шевченковского – этапа в развитии украинской литературы.
Если первые стихотворения Шевченко созданы под влиянием господствующего в 1830-х годах романтического казакофильства, то начиная с 1843 г. тематика и тональность его поэзии меняется. В 1843 году Шевченко после 15-летнего перерыва вновь посетил Украину и с новой силой почувствовал трагедию закрепощения некогда свободного украинского народа, утрату им политических и национальных прав. Под действием этих впечатлений Шевченко превращается в представителя попранных прав Украины. Его стихи были своеобразной программой строительства новой украинской нации, оставаясь при том высоко оригинальными литературными произведениями (не превращаясь в рифмованные манифесты или передовые статьи).
Переехав в 1845 г. в Киев, Шевченко познакомился здесь с несколькими молодыми украинцами – литератором Пантелеймоном Кулишом, поэтом и историком Николаем Костомаровым, учителями Николаем Гулаком и Василием Белозерским. На встречах они читали стихи, говорили об Украине и касались модного тогда вопрос о панславизме и о месте Украины среди славянских народов.
Для российских жандармов этого было достаточно, чтобы обвинить их в создании «Украинско-славянского общества» (такое название фигурирует в ; в историографии принято название «Кирилло-Мефодиевское общество»). В марте – апреле 1847 года члены общества были арестованы и доставлены в Петербург. 5 апреля 1847 г. на въезде в Киев арестовали и Шевченко, при этом у него забрали альбом « » с чистовыми спискам его новых политических стихов.
Этот альбом, особенно поэма « » с острой сатирической картиной царской семьи, стали основным доказательством вины Шевченко. 30 мая 1847 г. император Николай 1-й утвердил приговоры членам общества. Шевченко был осужден на отдачу в солдаты. На проекте приговора император : «Под строжайший надзор с запрещением писать и рисовать».
За 9 дней Шевченко под конвоем фельдъегеря доставили из Петербурга в Оренбург, где ему определили службу рядовым в Орской крепости. Все время пребывания в солдатах Шевченко был вынужден мучиться по вонючим казармам. Хотя приговор предусматривал для него «право выслуги» и Шевченко несколько раз представляли к повышению в унтер-офицеры, этого никогда не произошло – запуганные начальники боялись подписывать эти ходатайства.
(Для сравнения: русский писатель Ф. М. Достоевский в 1849 г. был приговорен к каторге, в 1854 г. переведен в войска рядовым, в 1855 г. произведен в унтер-офицеры, в 1856 г. – в прапорщики, а в 1859 г. освобожден от принудительной военной службы. Те же 10 лет страданий, но Достоевскому, как русскому и дворянину, была открыта дорога для выслуги, которая была закрыта для крепостного украинца Шевченко).
Сила сопротивления Шевченко росла словно пропорционально давлению российской правительственной машины: в 1847 – 1850 годах он, вопреки запрету, создал 145 стихотворений – чуть ли не половину его поэтического наследия. Среди них – поэмы « », « », « », « », и его поэтический ответ на царский приговор – стихотворение « »: «Караюсь, мучаюсь… но не каюсь!..»
В 1848 г. судьба Шевченко немного улучшилось – он был назначен в экспедицию по обследованию Аральского моря. Оставаясь формально рядовым, он должен был делать зарисовки для экспедиции. Эти людей, природы и памятников стали первыми изображениями с территории современного Казахстана.
После завершения экспедиции в 1849 г. Шевченко надеялся на награду и даже на разрешение рисовать. Но российское правительство «вознаградило» его совершенно своеобразно, чисто по-русски: в 1850 году Шевченко был снова арестован и отправленным на службу в Новопетровский форт (на полуострове Мангышлак в Каспийском море). Там он провел целых семь лет.
После смерти императора Николая 1-го и прихода к власти Александра 2-го многие политические заключенные, в том числе декабристы и участники польского восстания 1830 – 1831 гг. были амнистированы. Освободили тех, кто выступал против царизма с оружием в руках, но продолжали держать в неволе Шевченко, который выступал со словом. Ходатайство о его освобождении длились более двух лет, и только 24 июля 1857 г. он был освобожден.
«Воля» для Шевченко была ограничена, как оказалось, полицейским надзором и запретом въезда в Москву и Петербург, из-за которого он всю зиму 1857 – 58 гг. провел в Нижнем Новгороде. Только в марте 1858 г. этот запрет был снят, и 27 марта 1858 г. Шевченко вернулся в Петербург. Обратный путь занял целых девять месяцев – ровно в 30 раз медленнее, чем путь в неволю!
В Петербурге Шевченко начал упражняться в искусстве гравюры и одновременно ходатайствовал о переиздании своих поэтических произведений – хотя бы тех, которые были в свое время разрешены цензурой. Новое, пополненное издание «Кобзаря» удалось выпустить только в январе 1860 г. Конечно, о печати таких новых поэм как « » (1857) или « » (1859) тогда нельзя было даже мечтать (обе поэмы были напечатаны только в 1876 году).
Две мечты лелеял Шевченко после освобождения – жениться и поселиться в своем собственном доме где-то на Киевщине, над Днепром. Эти его мечты аллегорически отразились в его гравюре с характерным названием « » (1859). Он любовно рисовал разные этого дома, мечтал, какую хорошую мастерскую он там будет иметь… В 1859 году он приехал на Каневщину, чтобы лично выбрать участок земли, но тут его постигло новое бедствие. Местные помещики-поляки, не желая иметь такого неприятного соседа, спровоцировали Шевченко на «крамольные» разговоры, по которым он был вновь – уже в третий раз! – арестован и вынужден был уехать в Петербург.
Так же разбились мечты Шевченко о браке. Его намерение жениться с Ликерей Полусмак закончилось полным разрывом (сентябрь 1860 г.), и вскоре после того Шевченко заболел болезнью сердца. Эта болезнь, против которой тогда не знали средств, быстро прогрессировала и свела его в могилу.
Шевченко прожил только 47 лет и написал, по сравнению с современными ему писателями, немного (для сравнения: собрания сочинений А. И. Герцена выносится на 30 томов, И. С. Тургенева – на 28 томов, тогда как литературное наследие Шевченко не превышает 6 томов современной печати). Подобная ситуация с художественным наследием: в нем почти отсутствуют произведения в технике масляной живописи, зато решительно преобладают акварели, рисунки карандашом и гравюры (а именно масляная живопись является определяющей при оценке художника).
Но значение его творчества – колоссально. Шевченко поднял авторитет украинского языка и сделал его неотъемлемым символом украинского народа. Он в понятной форме сформулировал политический идеал новой украинской нации и поэтому справедливо считается пророком Новой Украины.
Сначала в биографии Шевченко была потеряна мать, затем в 1825 году умер отец. Так началась его тяжелая, суровая жизнь. Вскоре он обучился грамоте, стал понемногу рисовать. В 1829 году начал служить у помещика Энгельгардта. В Вильне (Вильнюсе) в биографии Шевченко Тараса проходило обучение у преподавателя университета Рустема.
В 1840 году начался самый плодотворный в жизни поэта период. Вышел сборник «Кобзарь» Шевченко, были написаны несколько известнейших его произведений («Гайдамаки», «Катерина», «Хусточка», «Наймичка»).
Стихи Шевченко были восприняты критикой отрицательно, зато были близки народу.
Как художник Шевченко также не переставал творить. Им был создан ряд картин в духе критического реализма (например, «Катерина»). После сближения с киевским кирилло-мефодиевским обществом, его арестовали. Затем в биографии Шевченко Т.Г. последовала ссылка в Орскую крепость Оренбургской области. Ему запретили писать, рисовать, что было очень тяжело для творческого человека. После экспедиции на Аральское море, Шевченко перевели в Новопетровское, где он находился до 1857 года. Там было написано несколько Повестей: «Художник», «Книгиня» и другие.
Освободившись (главным образом благодаря графу Ф.П. Толстому), вернулся в Петербург. В последние годы в биографии Шевченко было создано мало стихотворений, картин. 26 февраля 1861 года великий поэт скончался. Памятники Шевченко установлены не только на территории Украины, а также в России, США, Парагвае, Франции.
Оценка по биографии
Новая функция! Средняя оценка, которую получила эта биография. Показать оценку
Преамбула
«Кобзарь» был переведен на украинский в Австро-Венгрии после смерти Шевченко
При жизни Т. Г. Шевченко было несколько изданий «Кобзаря»:
- первое, в 1840 году в Санкт-Петербурге, книга насчитывала всего 20 страниц;
- второе издание было в 1844 году вместе с поэмой «Гайдамаки», под общим названием «Чигиринский кобзарь», и появилось исключительно потому, что сама по себе поэма «Гайдамаки» изданная в 1841-1842 году, почти не продавалась, а с 1844 года шла в «нагрузку» ко второму изданию «Кобзаря»;
- третье издание было уже в 1860 году, уже после возвращения Шевченко из москалей (из солдат), обратно в Питер.
К сожалению, ни одно прижизненное издание «Кобзаря» простому человеку посмотреть нереально. Даже фотокопии нормальной нет, что бы можно было посмотреть на каком же, всё-таки, языке писал свои вирши нынешний «классик украинской литературы». Более того, даже посмертные издания «Кобзаря» практически отсутствуют до советского времени, а те что есть – составлены, отредактированы и переведены во Львове. Заметьте - в то время Львов это не Россия, не Украина, а Австро-Венгрия.
Досоветские издания «Кобзаря» составлены и отредактированы в Австро-Венгрии
Прямо о переводе трудов Шевченко не написано, а написано «выверено» по «оригинальным рукописям Шевченко», что видно на сканах страниц.
Кобзарь 1908 г 3 стр
Кобзарь 1908 г 4 стр часть
Закономерно возникает вопрос: откуда взялись абсолютно все рукописи Шевченко в оккупированном Австро-Венгрией Львове, если сам Шевченко в Галичину никогда не заезжал? Почему именно в Австро-Венгерской Галичине, вдруг, ни с того ни с сего, появилось такое ревностное отношение к чужому и иностранному автору? Зачем австро-венграм и галичанам вдруг понадобился именно Шевченко? Причём понадобился на столько сильно, что финансирование «Общества имени Шевченко» велось сеймом Австро-Венгрии на регулярной основе из государственного бюджета.
В семье моих друзей уже много поколений хранился «Кобзарь» Шевченко изданный в 1908 году книгопечатней Шмидта в городе Санкт- Петербурге, ул. Звенигородська, 20.
Взяв эту книгу в руки и просто пролистав, меня поразило несколько моментов.
Т. Шівченка (через «і»)
«Кобзарь» (с мягким знаком на конце)
А под этим надпись:
ДРУГЕ ВИДАННЯ
«Общества имени Т. Г. Шевченка для испомоществованія нуждающимся уроженцамъ Южной Россіи, учащимся въ высшихъ учебныхъ заведеніяхъ С.-Петербурга»
Та
«Благотворительнаго Общества изданія общеполезніхъ и дешевыхъ книгъ».
(стилистика и орфография полностью сохранены). Как вы думаете, на каком языке написан титульный лист?… Можно смело утверждать только одно – точно не на украинском. Подтверждение этому смотрите на изображении.
Кобзарь 1908г титульный лист
Обратите внимание на то, что:
- это оказывается всего лишь второе издание, хотя при жизни самого Шевченко их было как минимум три, причём первым изданием названо не издание 1840 года, а издание 1907 года…
- это издание вышло не перепечатанное с более ранних, прижизненных изданий, которые сам Шевченко мог видеть, а под редакцией некоего «Общества имени Т. Г. Шевченко».
Что это за общество, где оно находится и как именно оно осуществило «редактирование» «Кобзаря» можно прочитать на первой же, после титульной, странице. С первых строк статьи, под названием «од видавцив», мы узнаём что до сих пор, издания «Кобзаря» выходили неполными.
Странно получается - сам Шевченко, при своей жизни, почему то издавал «Кобзарь» не полностью, и после его смерти издания выходили неполными. В то же время, в Австро-Венгерской Галичине, во Львове, в 1902 году, куда Шевченко никогда не заглядывал, откуда то взялись абсолютно все произведения Шевченко. Причём в рукописях самого автора. Откуда во Львове вдруг взялись абсолютно все рукописи Шевченко, по которым, оказывается, и выверяли текст?
«Общество имени Тараса Шевченко» существует и поныне с главными офисами в США и Канаде
Дальше еще интересней: оказывается, по мнению авторов – редакторов книги, до 1907 года ни каких изданий «Кобзаря» в России не было. А вот издание 1907 года, являющееся перепечаткой Львовского издания 1902 года, редакцию которого утверждал не сам Шевченко, не его друзья которым он мог это поручить, а всего лишь несколько человек из самого «Общества имени Шевченко» во Львове, плюс несколько представителей издателя – и является первым полным изданием «Кобзаря» в России. Получается что именно члены «Общества имени Шевченко», а не сам автор, и решали что есть истинный «Кобзарь», его текст, язык и наполнение.
Именно это издание «Кобзаря» под редакцией В. Доманицкого, который как указано «вивірив текст по власноручних рукописах Шевченка» (где он их взял?) и кроме этого «використав і спеціальну літературу по історії тексту» (какую такую специальную литературу по истории текста нужно вставлять в уже и так многократно издаваемый ранее «Кобзарь» и собственно какая может быть «литература» по истории текста вообще?, это же сборник стихов, а не критика на него!) и названо «перше в Росії повне видання «Кобзаря». Получается, что не было ранее прижизненных изданий Тараса Шевченко?
Но и этого показалось мало. Видимо, в этом «первом в России» издании авторы что-то не доработали, раз потребовалось через год издавать новое, и это «новое», вы сейчас будете смеяться, но так написано: «…знов перевірив текст, скористувавшись для того ще новими матеріалами».
Издание которое я держал в руках было 1908 года под редакцией всё того же В. Доманицкого, и по утверждению редакторов именно это и было второе полное издание в России.
Получается, что с 1907 по 1908 года Шевченко что-то лично дописал? Как же так, ведь он давно умер. Значит дело не в текстах и не в их наполнении, раз уж первое издание выверяли по собственноручным рукописям, то выверять собственно дальше уже нечего. Но что-то же ведь изменили. Спрашивается, что?
Ответ приходит сам собой, когда начинаешь читать сам «Кобзарь» - это просто перевод, с языка на котором действительно писал «великий российский мужицкий поэт Шевченко», как его называли в Питере, и как он сам себя называл, на какой то другой язык.
Увидеть бы хоть одно прижизненное издание «Кобзаря» и сравнить его текст полностью, с тем галицким переводом, который сейчас выдается за единственно верный оригинал, сделанный даже не на территории Российской Империи.
Современный «Кобзарь» - это галицкий перевод
Чему же верить человеку, который хочет непредвзято разобраться?
Верить ли в то, что галицкое издание «Кобзаря» «Обществом имени Шевченко» действительно единственно правильное, единственно полное и издано на том самом языке, на котором писал Шевченко? Или верить здравому смыслу, что Шевченко не мог писать на языке, который в то время не существовал?
Из анализа, имеющегося «Кобзаря» 1908 года этого узнать не удастся, но зато некоторые моменты, которые в силу больших расстояний и всеобщей неосведомлённости проблематично было проверить в начале и даже конце 20 века, тем не менее, можно легко проверить в веке 21-м. Речь идет о биографии Тараса Шевченко, которая находится в издании «Кобзаря» 1908 года.
Там где возможно, в биографии, дабы возвеличить и придать весомость личности автора «Кобзаря», авторы книги идут на явную фальсификацию. Например, называют Тараса Шевченко профессором Киевского университета, но это неправда. Это легко проверить на сайте самого университета и в Википедии - ничего подобного там нет. Шевченко несколько месяцев работал штатным художником в археографической комиссии при Киевском университете, не более.
Получается, что в галицком издании «Кобзаря» очень тонко изменено всё в нужную издателям пользу, а точнее – перекручено всё с ног на голову. Покажем это наглядно.
Все современные сторонники украинства считают Шевченко украинским поэтом. Так ли это? На каком же, все-таки, языке писал сам Шевченко: на русском или на украинском? Ответ на этот вопрос одновременно и прост и сложен.
У Тараса Шевченко был свой собственный язык - ЮжноРусский. Он сам его придумал.
Проще всего понять на каком языке написан «Кобзарь» образца 1860 года. Ответил на этот вопрос сам Шевченко в своей последней, изданной при жизни книге. Называется она «Букварь Южнорусскiй», 1861 года, изданный в Санкт-Петербурге.
Это не просто набор букв алфавита, а книга на пару десятков страниц, где есть и буквы, и цифры, и даже примеры для чтения по слогам для детей и взрослого населения.
И в отличие от многих предыдущих изданных при жизни Шевченко книг именно эту - «Букварь Южнорусский» (заметьте, автор прямо пишет ЮжноРУССКИЙ, а не украинский) Шевченко и редактировал сам, и издавал за свои собственные средства, и самостоятельно занимался распространением. То есть никто посторонний, кроме самого Шевченко, не принимал в составлении и издании этой книги, участия.
А теперь давайте прочитаем современный комментарий к этому изданию, например в издании «Нова Година»:
150 років тому (у січні 1861 р.) у Петербурзі вийшов «Букварь Южнорусский», посібник для навчання грамоти української мови, укладений Тарасом Шевченком…
Прочитали? Видите разницу? Сам Шевченко прямо в заглавии пишет, что его букварь ЮжноРУССКИЙ, а современный комментатор упорно уверяет нас в том, что это букварь для чтения украинской мовой. На ваших глазах происходит историческая подмена мнения самого писателя на чью то политическую выгоду. Давайте убедимся в том, что это букварь не украинского языка.
Вот как выглядит в этом Букваре АЗБУКА составленная Тарасом Шевченко:
Кстати, заметьте - АЗБУКА, а не АБЭТКА (как любят говорить современные знатоки украинского).
Шевченко назвал свою книгу по-русски азбука, а не абэтка по-украински
О чём это говорит? Да о том, что методом простого сравнения языков: украинского, русского - образца жизни Шевченко, и языка выдуманного самим Шевченко, который он сам назвал Южнорусским, на котором он собственно и писал, понимаешь, что «современный украинский ещё более далёк от реального языка, на котором говорили на Южной Руси, чем современный русский».
Современный ураинский совершенно не похож на язык Тараса Шевченко
Такой вывод озвучил один из классиков литературы, считающейся сейчас украинской - Нечуй Левицкий. Ознакомившись с текстами на новом языке, завезёнными в Киев из Галичины Грушевским, который до того и в Малой Руси толком не жил, а только 4 года проучился в Киевском университете, но почему то решившим, что на всей Южной Руси говорят и пишут неправильно! А он один знает, будучи этническим поляком и до 20 лет прожившем в Грузии, как правильно нужно писать и говорить народам Южной Руси и какая у них на самом деле история.
Зачем понадобилось «Обществу имени Т.Г. Шевченко» из Львова, по сути - нагло обманывать жителей другого государства – России, ознакомившись с одним лишь изданием «Кобзаря»? Но ведь зачем то и кому то понадобилось тратить и время и деньги на перевод, редактирование, печатание и распространение в чужой стране, да ещё и на основе благотворительности, произведений иностранного для Галичины поэта, который и в Галичине то не был ни разу.
Кому то же ведь стало нужно убедить жителей России в том, что Шевченко писал именно на том языке, который пришел из Галичины - на современном украинском, а не на том, который Шевченко сам, за свои средства пытался популяризировать, то есть южнорусском.
Ответить точно на этот вопрос можно проведя простой и логичный анализ причинно-следственной связи с 1840 по 1917 год. Но это тема другой, обобщающей статьи, выстраивающей логическую цепочку из вот таких вот мелких несуразиц к большому вранью в глобальном масштабе по отношению к славянским народам, со стороны Австро-Венгрии.
Но я немного отвлёкся от темы – на каком языке писал Тарас Шевченко.
И так, рассуждая логически, если человек сам изобрёл свой «Букварь Южнорусский» предназначенный для обучения и чтения жителями Южной Руси, и одновременно с этим издаёт для этих самых жителей Южной Руси сборник своих стихов, то вполне логично предположить, что с помощью своего собственного «Южно Русского букваря» он «Кобзарь» образца 1960 года и написал. Ведь после посещения Южной Руси в 1859 году он, в отличии от первого издания, которое редактировал Гребенка, занимался изданием 1860 года - лично. Многие историки прямо указывают на то, что «Букварь» Шевченко на самом деле вышел в 1860 году, хотя на обложке стоит 1861 год. Но это уже мелочи. Главное то, что издание «Букваря Южнорусского» и редактирование «Кобзаря» 1860 года проводилось одновременно.
«Букварь Южнорусский» задуман Шевченко для обучения и чтения жителями Южной Руси
А вот на каком языке был написан первый «Кобзарь» образца 1840 года? На этот вопрос ответить очень сложно. Сторонники украинизации всего и вся прямо утверждают – Шевченко писал на украинском. И при этом показывают «Кобзарь» под львовской редакцией «Общества имени Т. Шевченко» образца 1902 года или более поздние издания.
Можно смело утверждать, что на украинском Шевченко писать не мог даже теоретически, так как родился и детские годы прожил на Киевщине, в которой современный украинский появился только в 20 веке, и то начиная с 1918 года. В С.-Петербурге, где Шевченко собственно писал и издавался тем более не могло быть ни какого украинского.
Были попытки как то выделить для народов Южной Руси более удобный алфавит, отличающийся от русского парой букв. Таких систем было много, практически у каждого автора – своя. Например:
- Ярыжка – система записи с добавлением буквы ЯТЬ и Ы - предположительно на этой системе записи и писал свой первый «Кобзарь» Шевченко.
- Кулишовка – система записи Кулиша, которая появилась уже после первого издания «Кобзаря».
Кроме всех этих объективных причин, влияющих на язык первого «Кобзаря», была ещё и субъективная, но очень существенная причина. Заключается она в том, что сам Шевченко ни к составлению, ни к редактированию, ни к изданию первого «Кобзаря» отношения не имел.
Первый «Кобзарь» вышел под редакцией Гребенки, который и забрал у Шевченко рукописи, отредактировал (в чём заключалась редакция не известно до сих пор и выдумывать по этому поводу можно что угодно). Единственное что можно сказать точно, это то, что первый «Кобзарь» печатался явно не для популяризации его в Южной Руси, а с коммерческой целью и с целью раскрутки самого Шевченко, его спонсором Мартосом.
Зачем это было нужно самому Мартосу – это уже тема для отдельной главы, но всё очень точно и плотно увязано в геополитику середины 19 века, а так же в борьбу славянофилов и сторонников норманнской теории.
Так вот, для целей популяризации необходимо как минимум, что бы текст нового сборника стихов раскупили, прочитали, поняли и оценили. Причём поняли и оценили в русском Санкт-Петербурге, а не где ни будь на окраине Российской Империи.
Если бы Шевченко писал на украинском, то его книги в никто бы не покупал
Посему изданный в столице Империи сборник стихов был как минимум напечатан действовавшим в то время в России русским шрифтом и на русском языке. Иначе смысла делать не было – сборник ни кто бы не прочитал и не понял. А так как разошелся первый «Кобзарь», изданный тиражом 1000 экземпляров очень быстро, по отзывам, то язык издания сомнения не вызывает – он русский.
В интернете можно найти разные варианты издания первого «Кобзаря» 1840 года, а так же кучу статей, в которых разные авторы проводят сравнение этих вариантов и признают большинство – банальной подделкой, при этом даже те, которые хранятся в уважаемых библиотеках.
Что бы ни писали по этому поводу разные авторы, одно можно во всех этих изданиях выделить точно - множество слов в «Кобзаре» явно отличается от общепринятых русских слов в Санкт-Петербурге и даже сейчас в России, но в то же время являющиеся логически понятными любому русскому человеку. О чём это говорит?
О том, что влюбом языке есть масса субкультур, появившихся как при объединении языков разных народов в один, так и наоборот, выделившихся из ранее единого языка в отдельную субкультуру, но понятную основной массе населения. Например, известные всем нам блатная феня и стёб.
Получается, пользуясь логикой украинизаторов, можно утверждать что люди, больше ботающие по фене – представители совсем другого народа, другой расы. Также можно утверждать, что дети тех же украинизаторов, употребляющие повсеместно распространённый молодёжный стёб, употребляющие несколько модифицированные, а так же новомодные слова, а так же сознательно коверкающие слова из классического словаря любого языка – это представители другого народа, другой нации?!
Каждый наверное помнит с детства, что периодически появлявшиеся новые модные слова, начинали повсеместно применяться где не попадя. Ну вот кто из вас 20 лет назад употреблял слово гламур и его производные: гламурный, гламурить и т.д.? Да ни кто! Зато сейчас в начале 21 века это очень модное слово, повсеместно применяемое.
Точно так же, например в украинском языке в 1991 году появилось слово краватка (по-русски – галстук, а не маленькая кровать и не сыворотка крови).
А совсем из школьного детства вспоминается появление новых слов: байкеры, рокеры. А у представителей этих направлений свой слэнг, явно отличающийся от общепринятого. Ну никому же не придёт в голову назвать человека севшего за мотоцикл или слушающего рок -представителем другого народа!
И так, ни кто не называет носителей фени или стёба, или любого другого слэнга – представителями другой народности.
Есть ещё более простое объяснение появления сленга, который сам Шевченко назвал Южнорусским диалектом. Заметьте, не отдельным языком отдельного народа, а всего лишь диалектом русского языка, характерным для жителей Южной Руси.
У Шевченко, который безусловно являлся носителем и выразителем южнорусского диалекта хватало мозгов понять тот факт, что на просторах самой громадной в мире Империи, занимающей огромные территории, один и тот же предмет или действие может иметь разные или, в большинстве случаев, совсем немного отличающиеся названия.
К моему сожалению большинство современных украинизаторов русского народа не могут понять этого простого факта, или, скорее всего - не хотят.
Шевченко, в отличии от прошлых и современных украинизаторов понимал, что жители Южной Руси – сами по себе состоят из разных племён. Это есть в его поэмах, где он, как и в своих летописях, Нестор, указывает на существование славянских племён: поляне, древляне, печенеги, половцы, хазаре и т.д. Ну должны же были языки этих и других племён друг от друга отличаться! У каждого было что то своё, присущее именно своему племени, а племена тоже не жили в одном месте, кто - кочевал, кто рассеивался по миру, заселял новые земли, возвращался обратно с багажом новых, доселе не слыханных слов. Какие то слова приживались, какие то забывались. Язык же не стоит на месте, он совершенствуется, адаптируется, ассимилируется, наполняется новыми словами, короче – живёт своей жизнью.
Сам Шевченко считал себя казаком и в своих поэмах часто с ностальгией вспоминал о казачьих вольницах и казацком государстве. Вот и появилось по сути два почти одинаковых диалекта одного языка: один - простой, мужицкий, казацкий. Второй - литературный, боле утончённый.
Понятно, что простой язык понимали все, от царя до мужика. А вот литературным владели те, кто умел писать, был грамотным. Литературный язык усреднённо ассимилировался с языками всех народностей, живших на просторах громадных территорий Руси. Вот по этому Шевченко всегда называл свой язык - русским, а простой диалект - мужицким, или по месту расселения казаков - южнорусским.
С учётом того, что на момент первого издания «Кобзаря» в 1840 году Шевченко был ещё совсем молод, своего «Южнорусского букваря» ещё не составлял, а сам «Кобзарь» вышел в свет под редакцией не самого Шевченко, а Гребенки, для популяризации автора в Санкт-Петербурге, и с учётом того, что видят наши глаза на имеющихся в интернете скан копиях различных вариантов издания 1840 года, утверждаем, что первый «Кобзарь» был издан на русском языке, в котором присутствовало много слов присущих казацкому и мужицкому сленгу, в последствии названным самим Шевченко Южнорусским диалектом.
«Кобзари» же изданные в Галичине, а так же в С.-Петербурге с 1907 года печатались уже на украинском, придуманном в Австро-Венгрии, где он к тому времени уже 20 лет преподавался в Львовском университете.
ВЫ думаете на этом закончились загадки «Кобзаря» и самого Шевченко? Отнюдь!
Беру в руки увесистую книжку, габаритами не меньше чем «КОБЗАРЬ» издания 1908 года. Книжка называется Тарас Шевченко «Поетичні твори» издания 1963 года, Том первый… Смотрю сколько всего в этом сборнике - оказывается аж три.
Странно - чем больше проходит времени со смерти Шевченко, тем больше его произведений вдруг находится. При этом речь идёт не о одном - двух забытых стихах, а о увеличении всего что написал Шевченко, по сравнению даже с изданием названным полным изданием образца 1908 года в три раза.
Создается такое впечатление, что во Львове в начале 20 века, перевели далеко не все произведения Шевченко на изобретённый там же украинский язык.
Теперь становится понятным откуда вдруг, за год, с 1907 по 1908, во Львове смогли взяться какие то дополнительные, вдруг найденные произведения Тараса Шевченко. Да их просто за год перевели, с языка самого Шевченко, на новый украинский язык, и то, что перевели - втиснули в издание Кобзаря 1908 года, которое мне довелось держать в руках.
А вот в киевском издании произведений Шевченко 1963 года, в трёх томах, не стали ничего переводить, и дополнили издание 1908 года теми произведениями, которые видимо перевести во Львове на украинский не успели. А они, оказывается, написаны на чистейшем русском.
Не думайте что я это выдумываю - смотрите сами:
Шевченко издание 1963
И таких текстов на чистейшем русском в этом томе половина. Остальные 2 тома я не видел. Но, сравнивая выборочно оглавления изданий 1908 и 1963 годов могу с уверенностью сказать, что ни одного произведения Шевченко, которое есть в издании 1963 года на русском языке, в издании 1908 года нет, ни на русском, ни на украинском, ни на каком либо другом!
Это только подтвердило мою мысль о том, что издавая «Кобзарь» в начале 20 века во Львове, переводчики общества имени Шевченко часть произведений успели перевести на украинский, а большую часть просто не успели, и все произведения, которые не успели - о них «забыли».
Кстати, применяемый ныне повсеместно в западной Украине термин «москаль» означал во времена Шевченко не жителя Москвы или московского царства, а солдата. Забрить в москали – значило забрить в солдаты, а не получить московское гражданство. Москалева крыныця - это в современном понимании колодец выкопанный солдатом, а не колодец выкопанный на подворье жителя московской губернии.
И еще, названия месяцев МАРТ и АПРЕЛЬ на литературном украинском ещё в начале 20 века звучало как марць и априль, а не бэрэзэнь и квитэнь (в русской транскрипции). И это заметьте, написано в Львовской редакции «Кобзаря».
Тарас Григорьевич Шевченко прожил 47 лет. Из них 24 года был крепостным, 10 лет солдатом, на годы свободы и творчества осталось всего 13 лет. Но он многое успел и навсегда остался великим поэтом, замечательным художником. Но «чудо судьбы» Тараса Шевченко останется необъяснимым, если не обратиться к фактам его биографии.
Петербург, Академия художеств, дружба с Брюлловым, Жуковским , Венециановым. Друзья добились его выкупа на волю.
К помещику Энгельгардту поехал сам «великий Карл», как называли тогда в столице Карла Павловича Брюллова. Все надеялись, что шумная слава художника, автора знаменитой картины «Гибель Помпеи», профессора исторической живописи, произведёт впечатление на Энгельгардта, сделает его сговорчивее. Не тут-то было! Помещик нагрубил Брюллову и наотрез отказался даже назвать «свою цену». Тогда к нему поехал почтенный старик профессор Алексей Гаврилович Венецианов.
Потом профессор рассказывал, как спесивый барин около часа продержал его в передней, но в конце концов всё-таки пригласил в кабинет. Человек деликатный и мягкий, Венецианов начал издалека - заговорил о любви к ближнему, о пользе просвещения. Энгельгардт бесцеремонно прервал рассуждения старика:
Да вы скажите прямо, чего вы от меня хотите с вашим Брюлловым?
Венецианов объяснил.
Вот так бы давно и сказали. А то филантропия! Какая тут филантропия? Деньги и больше ничего! - И назначил цену - 2500 рублей.
Стали думать, как раздобыть такие большие деньги. Наконец, решили: Брюллов напишет портрет Жуковского, портрет разыграют в лотерее.
Деньги Энгельгардту были привезены, и 28 апреля 1838 года помещик подписал отпускную. В ней говорилось, что он «отпустил вечно на волю крепостного своего человека Тараса Григорьева сына Шевченка» и что «волен он Шевченко избрать себе род жизни какой пожелает».
Сколько было радости! Двадцатичетырехлетнему Тарасу казалось тогда, что у него крылья выросли. Откуда только силы брались. Днём - занятия в академии, в классе профессора Брюллова, лекции в университете, вечером - театр, встречи с друзьями, художниками и писателями, а по ночам - книги и стихи. Тарас писал на украинском языке, пересказывал в стихах поэтические легенды и предания своей милой Украины. О родине он говорил ласково и почтительно, называл её «ненько моя, Украйно».
Когда появился «Кобзарь», знакомые и незнакомые люди горячо благодарили, пожимали руки. Слушая восторженные отзывы, не думал Тарас Григорьевич, что «своими стихами сам куёт себе кандалы». В солдатчине, на забытом богом и людьми Мангышлаке, часто вспоминались поэту поездки из Петербурга на Украину.
Второго августа 1857 года Тарас Григорьевич возвращается из ссылки. В Астрахани поэт неожиданно встречает знакомых. Они были поражены видом Шевченко, больного, измученного, одетого в рваную солдатскую шинель и ветхий, выгоревший на солнце мундир.
Ни любовь и уважение друзей, ни горячая признательность читателей уже не могли вернуть утраченного в ссылке здоровья. Шевченко умер 10 марта 1861 года в своей неуютной холостяцкой квартире. Похороны были многолюдными. Друзья Тараса Григорьевича стали добиваться разрешения перевезти прах поэта на Украину. Разрешение было получено.
На высоком берегу Днепра появилась одинокая могила с высоким деревянным крестом. Со времён седой древности гора называлась Чернечьей, но народ зовёт её Тарасовой горой.
Очень ярко и по-своему эмоционально рассказывают о судьбе Тараса Шевченко литературоведы, писатели, журналисты: Юрий Марголис, , . Каждый очерк неповторим и самобытен, хотя в центре единый образ великого поэта и художника.
Юрий Марголис
Две петербургские истории
Помещику Павлу Энгельгардту доставляло особое удовольствие держать комнатным казачком Тараску, внука свободного казака. По-видимому, владельцу нескольких тысяч крепостных грело душу, когда ему набивает табаком трубку и наливает в стакан воду не кто-нибудь, а закабалённый потомок вольных запорожцев.
А для Тараса жизнь комнатного казачка была мучительна. И дело было не только в унизительных обязанностях услужающего мальчика - «бунтовала душа творца». Он уже выполнил свои первые рисунки и сочинил свои первые стихи. И какие! Годы спустя они станут народной песней:
Широкий Днепр ревёт и стонет,
Сердитый ветер листья рвёт,
К земле всё ниже вербы клонит
И волны грозные несёт...
Одарённость Тараса была известна помещику. Ещё в 1828 году управляющий П. Энгельгардта, записывая четырнадцатилетнего подростка в число господских дворовых людей, против фамилии Шевченко написал: «Годен на комнатного живописца».
Имя крепостного художника Тараса Шевченко стало известно среди петербургских украинцев уже в 1831 году. Но только три года спустя Тарасу удалось «умолить» Энгельгардта отдать его в подмастерья мастеру декоративной живописи В. Г. Ширяеву. Зато ученичество у Ширяева открыло Тарасу доступе петербургское Общество поощрения художников, а с 1835 года Шевченко оказался в поле внимания профессиональных художников-живописцев.
Был среди них и его земляк, студент Академии художеств Иван Максимович Сошенко. Он-то и свёл Тараса Шевченко с поэтом Гребёнкой и художником Венециановым, а уже через них Шевченко познакомился с поэтом Жуковским и - в мае 1836 года - с великим русским художником Брюлловым. Сошенко же обратился к одному из влиятельных чиновников Академии художеств В. И. Григоровичу с просьбой, а правильнее сказать - с мольбой - освободить Шевченко «от жалкой участи крепостного».
Вскоре выяснилось, что помещик Энгельгардт бесплатно отпустить на волю холопа Тараса Шевченко не согласен. А выкуп за комнатного казачка он назначил огромный - две с половиной тысячи рублей.
И вот тогда благородные русские люди, взявшиеся за освобождение Шевченко, разработали, говоря современным словом, целую «операцию».
Деньги было решено достать, разыграв в лотерею портрет поэта Василия Андреевича Жуковского (он был в те годы воспитателем детей Николая I). Написать портрет вызвался Карл Брюллов.
К середине апреля 1838 года портрет был готов.
Состоялась лотерея 16 апреля в Аничковом дворце. Даже царица приняла участие в приобретении лотерейных билетов. Верноподданническая молва превратила этот факт в легенду: будто Шевченко был выкуплен за счёт царской милости. Но Шевченко вспоминал об этом как о «нелепой басне». Точная доля царской семьи в выкупе Тараса Шевченко установлена документально: из двадцати пяти сторублёвых билетов (на общую сумму две с половиной тысячи рублей) царица взяла всего... четыре билета! Да и то ко времени вручения денег П. Энгельгардту сумма, причитающаяся с царицы, из Зимнего дворца так и не была передана.
Василий Андреевич Жуковский рассказал об обстоятельствах выкупа Шевченко из неволи в нескольких весёлых рисунках, адресованных графине Юлии Фёдоровне Барановой, принимавшей близкое участие в подготовке лотереи.
Благодарность к русским людям, выкупившим его из неволи, Тарас Шевченко сохранил на всю жизнь.
Десятилетняя каторга подорвала здоровье Тараса Шевченко. На четвёртом году после освобождения в Петербурге, в здании Академии художеств, Шевченко скончался.
«Погиб», - скажет об этом поэт Некрасов.
Вот свидетельства современников.
Писатель С. Н. Терпигорев:
«За гробом шло много студентов, почти весь университет, вся Академия, все процессоры и масса публики. Вся Университетская набережная от Дворцового до Николаевского моста была буквально запружена народом».
Этнограф П. Кулиш:
«...Весь университет провожал его гроб, лавровыми венками покрытый. Студенты не дали его коням везти, а сами несли аж до ямы... Много людей всякого чина шло за его гробом, а было бы вдесятеро больше, если бы дурная полиция разрешила напечатать в газетах, что умер Шевченко...»
Закончить гражданскую панихиду помешала полиция, которая, по свидетельству очевидца, «не допустила дальнейших речей и энергически принялась очищать кладбище».
Эдуард Аренин
Пел кобзарь на берегах Невы...
Было ему всего лишь пятнадцать лет, когда вместе с другими дворовыми людьми погнали его в город Вильно. Служил там в лейб-гвардии уланском полку ротмистр Энгельгардт. Прибывшего Тараса определили к нему казачком. Должен был казачок находиться всегда неподалёку от хозяина и по звонку колокольчика немедленно являться к ротмистру для выполнения разных его прихотей. Казачок спал на полу в передней, вставал с петухами и ложился позднее всех.
После двух лет безрадостной жизни в Вильно, казачок вместе с остальной дворней выехал в Петербург - уланский офицер переселился в столицу. Он уже давно посещал светские балы, а обоз с имуществом, сопровождаемый дворней, всё ещё находился в пути. Восемьсот вёрст казачок Тарас проделал пешком в мороз и вьюгу по дорогам, занесённым снегом.
И вот Шевченко впервые увидел город на берегах Невы.
Снова потянулись для казачка такие же унылые и тоскливые, как и в Вильно, дни. Одна отрада была у Тараса: с детства пристрастился он к рисованию. Огрызок карандаша был для крепостного мальчишки роскошью чрезвычайной. Да и бумага тоже. Рисовал угольками на чём попало. Судьба одарила его «талантом художника. Как по волшебству под его рукой возникали картинки с милыми сердцу видами родной Украины, её деревеньками, левадами, маленькими вьющимися речушками... А то появлялись лица повстречавшихся ему людей.
Набравшись смелости, Тарас просил своего помещика отпустить его учиться художеству. Не сразу, но сдался Энгельгардт, разрешил! Конечно, не без дальнего прицела: казачка подберёт другого, а Тарас обучится, и будет у ротмистра свой собственный мастер живописных дел.
Юный Шевченко был отдан в обучение в мастерскую живописца Ширяева.
Ширяев был способным мастером, но характер имел крутой. Вместе с ним ученики его расписывали стены богатых особняков, создавали театральные декорация. Шевченко учился старательно, и вскоре он прославился в ширяевской мастерской как лучший «комнатный живописец. Заказов Ширяев получал изрядное количество, и Тарасу приходилось трудиться на хозяина очень много.
Но он находил время, чтобы забежать в Летний сад, присесть у какой-нибудь статуи и на четвертинку серой бумаги срисовать её. Происходило это обычно на рассвете, когда сад был пуст. Быстро пролетал радостный предутренний час. Тарас срывался с места и бегом направлялся в мастерскую.
И вот однажды (а точнее, 3 июля 1830 года) набрасывал Тарас на бумагу контуры статуи Сатурна. Если вы войдёте в Летний сад со стороны Невы и направитесь вперёд по главной аллее, то у первой же поперечной площадки и сегодня увидите эту скульптуру. У древних эллинов и римлян Сатурн считался богом времени, отцом дней, месяцев и лет. Венецианский ваятель высек его из белого мрамора в образе бородатого старика. Он крепко держит около своего рта младенца, обречённого на смерть. Сатурн пожирал своих детей, так как ему было предсказано, что они лишат его власти. Древний миф, искусно выполненная скульптура и привлекли Тараса.
Вдруг на аллее показался медленно прогуливавшийся человек. Это был художник Иван Сошенко, украинец родом, ученик Академии художеств. Сошенко любил ранним утром ходить по Петербургу, любоваться восходом солнца, царственной Невой, её гранитными набережными и спусками. Так забрёл он в то памятное утро в Летний сад. О том, что произошло дальше, поведал сам Шевченко в своей автобиографической повести «Художник». Вот что рассказано в ней от лица Ивана Сошенко:
«Приближаясь к этому месту, где большую аллею пересекает поперечная аллея и где в кругу богинь и богов Сатурн пожирает своё дитя, я чуть было не натолкнулся на живого человека в тиковом грязном халате, сидящего на ведре, как раз против Сатурна...
Я подошёл к нему ближе и спросил, что он здесь делает?
Я ничего не делаю, - ответил он застенчиво, - иду на работу, да по дороге в сад зашёл. - И, немного помолчав, прибавил: - Я рисовал.
Покажи, что ты рисовал.
И он вынул из-за пазухи четвертинку серой писчей бумаги и робко подал мне. На четвертинке был назначен довольно верно контур Сатурна...
Ты часто ходишь сюда рисовать? - спросил я его.
Каждое воскресенье, - отвечал он, - а если близко где работаем, - то и в будни захожу.
Ты учишься малярному мастерству?
И живописному, - прибавил он.
И у кого же ты находишься в ученье?
У комнатного живописца Ширяева.
Я хотел расспросить его подробнее, но он взял в одну руку ведро с жёлтой краской, а в другую жёлтую же обтёртую кисть и хотел идти.
Куда ты торопишься?
На работу. Я и то уже опоздал, хозяин придёт, так достанется мне.
Зайди ко мне в воскресенье поутру и, если есть у тебя какие-нибудь рисунки своей работы, то принеси мне показать.
Хорошо, я приду, только где вы живёте?
Я записал ему адрес, на его же рисунке, и мы расстались».
Да, это была действительно счастливая встреча для Тараса. Сошенко увидел, что перед ним необыкновенно одарённый юноша, принял близкое участие в судьбе ширяевского подмастерья. Иван Максимович познакомил его с писателями Жуковским и Гребёнкой, художниками Ф. Толстым, Венециановым. Наконец произошло знакомство и с «великим Карлом», перед замечательным искусством которого преклонялся юный Тарас... «Великим Карлом» называли знаменитого русского живописца Карла Павловича Брюллова, прославившегося на всю Европу своей грандиозной картиной «Последний день Помпеи».
И все они увидели в юном Тарасе не только будущего живописца, но и талантливого поэта. Общение с Евгением Павловичем Гребёнкой, у которого устраивались литературные вечера, где собирались многие петербургские писатели и поэты того времени, пробудило в Шевченко и необыкновенные поэтические способности.
Правда, как об этом вспоминал сам Шевченко, первые робкие стихи он начал сочинять ещё во время своих посещений Летнего сада. Писал свои стихи Тарас на родном украинском языке.
Но как помочь бесправному пареньку? Как дать ему возможность поступить в Академию художеств? Для крепостного туда дорога закрыта. И задумано было во что бы то ни стало вырвать Тараса из рабского ярма. Вначале надеялись, что, быть может, уланский ротмистр, вняв просьбам известных в столице передовых людей, добровольно согласится дать вольную своему крепостному. Решили направить к помещику Энгельгардту Карла Брюллова.
И вот Брюллов на Моховой у Энгельгардта. Прославленный живописец уговаривает помещика, убеждает, что, отпустив Шевченко на волю, он сотворит великое благо, что народ наш обогатится ещё одним замечательным талантом. Но ротмистр-самодур и слышать по хотел о том, чтобы из человеколюбия, так, запросто дать вольную своему рабу.
Если вам так дорога ого судьба, извольте, выкупите его...
Рассерженный Брюллов ушёл. Вскоре к Энгельгардту явился другой известный художник - Венецианов.
Какая же сумма потребуется для этого? - спросил Венецианов.
Две с половиной тысячи рублей, - отрезал ротмистр.
Деньги эти по тем временам огромные. Не так-то просто было их собрать.
Время шло, Шевченко продолжал тянуть лямку в ширяевской мастерской. Но друзья его не расставались с мыслью о выкупе энгельгардтовского невольника.
Когда друзья ширяевского подмастерья всячески искали способы раздобыть две с половиной тысячи рублей на выкуп Шевченко, Карл Брюллов предложил: он напишет портрет Жуковского. Когда работа будет завершена, устроят лотерею, на которой разыграют писанный маслом портрет, Жуковский согласился позировать знаменитому волшебнику красок, и работа началась. Брюллов в то время был занят другими работами, но отложил их. Писатель терпеливо высиживал перед очень требовательным художником. И вот наконец пришёл день, когда был сделан последний мазок.
Как и было намечено, устроили лотерею. Портрет разыграли. И всё же деньги за него получили не сразу.
В конце концов требуемая Энгельгардтом сумма была ему вручена.
Получив вольную, распрощался Шевченко с ширяевской мастерской и перебрался на Васильевский остров: после хлопот друзей его принимают в Академию художеств.
После того как сбросил с себя Тарас Шевченко рабские путы, всё шире развёртывается в нём поэтический талант, всё чаще, откладывая кисть живописца, берётся он за перо. За годы жизни на Васильевском острове он написал свою знаменитую поэму «Катерина», посвятив её поэту Жуковскому в память о 22 апреля 1838 года, когда Тарас был вызволен из крепостного рабства.
Тарас ещё учился в Академии, когда в 1840 году друзья помогли ему выпустить первый сборник стихотворений. Небольшая книга (всего из восьми произведении), на заглавном листе которой оттиснуто название - «Кобзарь».
Почему так назвал свой первый сборник поэт Шевченко? Кобзарями на Украине называли народных странствующих певцов-музыкантов, которые ходили из села в село и под звуки старинного инструмента и пели свои песни. Чаще всего пели кобзари о горькой доле народной, напоминали о различных исторических событиях из жизни народа... Шевченко назвал свой сборник «Кобзарём», так как и его стихи перекликались с теми горькими песнями. Впоследствии народ прозвал и самого Шевченко великим кобзарём.
После окончания Академии Шевченко навестил родную Украину. Жандармы выследили тайное общество, и большинство его членов было арестовано. Схвачен был под Киевом на переправе через Днепр и Тарас Григорьевич. Его доставили в Петербург. Это было печально знаменитое Третье отделение.
Вскоре последовал приговор:
«Художника Шевченко за сочинение возмутительных и в высшей степени дерзких стихотворений... определить рядовым в Оренбургский отдельный корпус...»
Показали этот приговор императору Николаю I. Внимательно прочитал его царь и остался недоволен. Взял перо и сделал страшную для художника и поэта приписку: «Под строжайший надзор и с запрещением писать и рисовать».
Десять лет страдал Шевченко в далёких оренбургских степях за Каспийским морем на пустынном, диком полуострове Мангышлак. Претерпел много издевательств от жестоких начальников. Но, несмотря на царский запрет, не молчал рядовой Шевченко. Украдкой он продолжал сочинять стихи, делать зарисовки... Десять лет чудовищной жестокой солдатчины! Будучи на воле, за эти годы он подарил бы нам много своих чудесных творений.
И лишь когда умер Николай I, возвратился поэт на берега Невы. Вскоре его вновь приняла под свои своды Академия художеств.
25 февраля (9 марта) 1861 года был день рождения великого кобзаря. Ему исполнилось всего лишь сорок семь лет. А на следующий день его не стало.
Хоронили Тараса Шевченко на Смоленском кладбище. Огромное количество петербуржцев провожало Шевченко в последний путь. Вначале предполагали везти гроб на погребальной колеснице, но люди подняли его на плечи и несли до самой могилы.
И всё же это был не последний путь великого Тараса. Среди многих его стихотворений есть одно под заголовком «Завещание», в нём кобзарь просит:
Как умру, похороните
На Украйне милой,
Посреди широкой степи,
Выройте могилу,
Чтоб лежать мне на кургане
Над рекой могучей,
Чтобы слышать, как бушует
Старый Днепр под кручей...
Это завещание решено было выполнить. Пятьдесят восемь дней хранила петербургская земля прах знаменитого певца свободы. После этого гроб выкопали и положили в другой - свинцовый. И вот снова огромные толпы народа провожают на сей раз действительно в последний путь Тараса на Украину.
По железной дороге довезли прах кобзаря до Москвы. А уже оттуда потянулись траурные дроги к родной Украине. Пересекли её границу, и простые люди выпрягли лошадей, а сами повезли гроб кобзаря к его последнему пристанищу. Прах великого свободолюбца приняла украинская земля на берегу Днепра.
Иван Халтурин
Две судьбы: Айра Олдридж и Тарас Шевченко
Тарас Шевченко появился на свет в семье крепостного крестьянина и с самого рождения был рабом помещика Энгельгардта, его собственностью.
Тарасу было девять лет, когда умерла его мать, а на двенадцатом году он остался круглым сиротой. В отцовском доме было бедно и голодно, и мачеха была рада, когда мальчик поступил к дьячку учеником и даровым работником.
Маленький Тарас таскал воду, рубил дрова, топил печи, ходил за коровой, а за это дьячок обучал его грамоте. Скоро мальчик научился читать и читал так внятно и выразительно, что его стали звать читать псалтырь над покойниками. За это ему давали кусок хлеба и деньги.
С малых лет у Тараса была страсть к рисованию. Он рисовал углём на стенах, на обрывках бумаги, случайно попавших ему в руки, срисовывал картинки, которые ему удавалось найти. Дьячок, учитель Тараса, был горьким пьяницей и жестоко избивал своих учеников. Тарас не выдержал и убежал. Ему пришлось вернуться домой, и он нанялся в пастухи. Но любовь к рисованию и тут становилась ему помехой: овцы и свиньи, которых он пас, разбегались, пока пастух, забыв обо всём на свете, с увлечением перерисовывал лубочную картинку. Он хотел поучиться у маляров в соседних сёлах, которые расписывали церкви, но он был уже подростком, и требовалось разрешение помещика.
Однажды управляющий имением, поговорив со смышлёным мальчиком, взял его в помещичий дом поварёнком, а потом отправил его в город Вильно - к сыну помещика. В списке дворовых против фамилии Шевченко появилась пометка управляющего: «Годен в комнатные живописцы». Его молодой барин, царский офицер, не нуждался в живописцах и определил Тараса своим «казачком». «Казачок» должен был сидеть в передней и по первому зову молча исполнять все барские приказания.
Теперь даже бедная деревенская жизнь, в которой так мало было радостей, показалась Тарасу вольной. Единственным утешением было для него, когда удавалось украдкой рисовать, но и за это приходилось ему расплачиваться иногда даже своей спиной.
Через несколько лет барин Тараса вышел в отставку и переехал в Петербург. Он совершал путешествие в карете. Тараса вместе с другими дворовыми перегоняли в столицу пешком, как стадо скота.
В Петербурге Шевченко стал просить барина отпустить его учиться живописи. На этот раз Энгельгардт сообразил, что иметь своего крепостного художника выгоднее, чем просто лакея, и отдал его в ученики к «мастеру живописного цеха» Ширяеву. У этого «мастера» Тарасу учиться было нечему, но он много рисовал и совершенствовался в своем искусстве. Талантливость Шевченко была замечена - о нём рассказали поэту Жуковскому и художникам Венецианову и Брюллову. Судьба крепостного художника их тронула, и они захотели помочь ему - выкупить у помещика.
Карл Брюллов, который был в те годы на высоте своей славы, нарисовал портрет Жуковского. Портрет этот был разыгран в лотерее, вырученные деньги были отданы помещику. Тарас Шевченко стал свободным человеком. Он начал посещать классы Академии художеств и сделался любимым учеником Брюллова.
Скоро он догнал своих товарищей по Академии и получил серебряную медаль за рисунок. Талант, получивший свободу, раскрылся в молодом Шевченко с необычайной силой: он почувствовал в себе не только художника, но и поэта. Он стал писать стихи на родном украинском языке, в его памяти ожили кобзари, ходившие по сёлам его родины и распевавшие думы о прошлом, о вольном казачестве, о тяжёлой крестьянской доле. Уже в 1840 году вышла в свет книга стихов Тараса Шевченко, так и названная им - «Кобзарь».
Он стал в жизни тем, к чему стремился, - художником и народным певцом. Слава пришла к нему. Тогда он вернулся на Украину. Полный надежд и сил, ходил он по родной земле, ездил по городам и сёлам, слушал народные песни, записывал старинные предания, рисовал портреты и картины украинской природы. Сам испытавший на себе всю тяжесть крепостной неволи, он горячо сочувствовал крестьянам и в разговорах с ними смело обличал помещиков и царскую власть.
Рассказывают, что иногда он действовал очень хитроумно: вынимал из кармана одно зерно пшеницы и, положив его на середину стола, говорил, что это царь. Потом он окружал этого «царя» зёрнами, называя их министрами, генералами, губернаторами. Следующий круг зёрен он называл чиновниками, помещиками, вообще господами, и просил хорошенько запомнить их всех. Тогда он доставал из кармана целую горсть пшеницы и высыпал на всю эту «знать», говоря: «А вот это мы - мужики. Ну-ка, отыщите теперь царя, и генерала, и помещика!»
Иной раз он и прямо говорил крестьянам о тех временах, когда и следу панского не останется на Украине. Но это не прошло ему даром. В 1847 году его арестовали вместе с другими членами тайного общества, которое ставило своей целью объединить славянские народы и «искоренить рабство и всякое унижение низших классов». Другие члены общества отделались легко, а Шевченко был отдан в солдаты, и царь Николай I собственноручно написал на приговоре: «Под строжайший надзор, с запрещением писать и рисовать». Его сослали в Оренбургский корпус, и он десять лет жил в ссылке, неся солдатскую службу то в Орской крепости, то в Ново-Петровском укреплении на берегу Каспийского моря. Самым тяжёлым для него было запрещение писать и рисовать, но тайно он продолжал сочинять стихи и зарисовывал людей и новую для него природу.
После смерти Николая I все ждали амнистии для Шевченко. Но понадобилось еще много хлопот и усилий его друзей в Петербурге, чтобы добыть ему свободу.
Весной 1858 года Тарас Шевченко вернулся в Петербург, поселился в Академии художеств, где ему была дана мастерская. Он часто бывал в квартире вице-президента Академии, графа Федора Толстого. Особенно подружился он с двумя его дочерьми. Старшая, пятнадцатилетняя Катя, училась рисовать. Иногда Шевченко являлся к ним после обеда и говорил:
Серденько моё, берите карандаш и идём скорее!
Куда, позвольте узнать?
Да я тут дерево открыл! И какое дерево! Красота! Идём же скорей!
И они шли открывать красоту на Среднем проспекте Васильевского острова и рисовали красивое дерево.
Часто они ходили вместе на набережную Невы любоваться закатом, а иной раз и восходом солнца.
Он рассказывал девочкам про свою Украину, про широкий Днепр, про утопавший в садах Киев, пел им украинские песни.
В начале ноября но Петербургу развесили большие афиши, извещавшие жителей, что в театре-цирке будет выступать в роли Отелло известный актер-трагик Олдридж.
Семья Толстого и многие их знакомые взяли несколько лож рядом и отправились на спектакль. Олдридж имел огромный успех. Игра его произвела на Толстых такое сильное впечатление, что они поехали в гостиницу, где остановился Олдридж, чтобы приветствовать его по возвращении из театра. Скоро Олдридж появился у Толстых и здесь познакомился с Шевченко.
«Он стал почти каждый день бывать у нас,- вспоминает в своих записках старшая дочь Толстого. - Он полюбил нас, и мы не могли не полюбить его. Это был искренний, добрый, доверчивый и любящий человек, по характеру очень похожий на Шевченко, с которым он близко сошёлся».
Всякий раз, входя в квартиру Толстых, Олдридж спрашивал: «А где артист?» - так он называл Шевченко, не умея произнести правильно его имя. «Ох, уж эти мне русские имена!»- смеялся он. Посылали за Тарасом Григорьевичем, и он тотчас являлся. Хотя Шевченко не говорил ни слова по-английски, а Олдридж не знал по-русски, они всё-таки быстро научились понимать друг друга - так выразительны были их лица, жесты, а речь их переводила Катя.
Шевченко решил написать портрет Олдриджа. Актер охотно согласился позировать и стал приходить в мастерскую к Шевченко. И каждый раз туда приходили обе девочки Толстые: ведь переводчица была здесь необходима, а младшая не хотела упустить случая побыть с Олдриджем. Она сразу заявила, что «хотя он и негр, она сейчас же вышла бы за него замуж», и актёр шутя называл её «своей маленькой женой».
Девочки усаживались с ногами на турецкий диван, Олдридж - на стул против Тараса Григорьевича, сеанс начинался. Несколько минут слышался только шорох карандаша по бумаге, но молчание продолжалось недолго. Разве мог живой, темпераментный актёр долго усидеть спокойно на месте! Он начинал шевелиться, смешил девочек, они кричали, чтобы он сидел смирно, а сами не могли удержаться от смеха. Шевченко сердился, прекращал работу. Олдридж мгновенно делал испуганное лицо и снова сидел некоторое время неподвижно.
Вдруг он спрашивал: «А можно петь?»
А ну его, пусть поёт себе! - отвечал художник.
И вот в мастерской Российской Академии художеств звучала заунывная негритянская народная песня или старинный английский романс, пока внезапно Олдридж не вскакивал с места и не пускался отплясывать джигу посреди мастерской. Карандаш художника, конечно, откладывался в сторону, но Шевченко более уже не сердился: веселье Олдриджа заражало и его. Он тоже принимался петь свои украинские песни и плясал казачка. А угомонившись, оба принимались уже серьёзно разговаривать о разных городах и странах, где побывал Олдридж, о песнях разных народов. Олдриджу так понравилась песня «Во пиру, во беседушке», что он выучил её и, играя в Киеве водевиль, пел её по-русски к общему восторгу.
Несмотря на такие помехи, которые очень затягивали работу художника, портрет был закончен 25 декабря 1858 года. И Шевченко и Олдридж - оба оставили на портрете свою подпись, как бы скрепив этим свою дружбу.
Так жизнь свела в искусстве две разные судьбы двух замечательных людей.
Литература
1. Аренин Э. Пел кобзарь на берегах Невы... К 160-летию со дня рождения Т.Г. Шевченко / Искорка. - 1974. - №3. - С. 20-26.
2. Марголис Ю. Две петербургские истории. К 175-летию со дня рождения Т.Г. Шевченко / Искорка. - 1989.- №4. - С.19-22.
3. Халтурин И. История одного портрета. Две судьбы: Айра Олдридж и Тарас Шевченко / Пионер. - 1964. - №3. - С.45-48.
