Красивая японская сказка «Земляника под снегом» является вариантом любимой русской сказки «Двенадцать месяцев», только здесь падчерицу злая мачеха отправила в холодную и суровую зиму в лес за лукошком спелой земляники.
В этой сказке, милой девушке помог один старичок, который сразу понял, что перед ним очень добрая и отзывчивая душа, всегда помогающая всем людям и отплачивающая добром на добро.
Когда девушка пришла домой и принесла целую корзинку земляники, дочь мачехи тоже захотела отправиться в лес, но так как она была злым человеком, то и получила по заслугам от лесного старичка, который превратил ее и мачеху в двух собак, которые убежали далеко в горы, чтобы никто не видел их позора.
Давно-давно это случилось.
Жила в одной деревне вдова. И было у неё две дочери: старшая, о-Тиё, - неродная дочь, а младшая, о-Хана, - родная.
Родная дочь в нарядных платьях ходила, а падчерица - в лохмотьях. На долю родной дочери доставались ласка да баловство, а на долю падчерицы - колотушки да чёрная работа. Падчерица и воду носила, и стирала, и обед варила, и ткала, и пряла, и весь дом обшивала.
А родная дочка была ленивица. Не любила она ткать и прясть, а любила лакомиться всласть.
Вот как-то раз поссорилась мачеха с соседкой.
Стала соседка кричать:
Не указывай мне, учи лучше свою родную дочь! Вон она как ленива и привередлива! Придёт время - к падчерице твоей любой жених посватается, а дочку твою никто не возьмёт. Твоя дочка, раньше чем пальцем шевельнёт, три раза подумает, а потом всё равно раздумает.
Никогда не любила мачеха свою падчерицу, а после этих слов так её возненавидела, что решила со свету сжить.
Вот пришла холодная зима. Падчерица во дворе работает, а мачеха и о-Хана у очага греются.
Однажды разморилась о-Хана от жары и говорит:
Ох, как мне жарко стало! Сейчас бы съела чего-нибудь холодненького.
Хочешь немного снежку?
Снег ведь невкусный, а я хочу чего-нибудь холодного да вкусного.
Задумалась о-Хана и вдруг как хлопнет в ладоши:
Земляники, хочу земляники! Красных, спелых ягод хочу!
О-Хана была упряма. Уж если чего ей захочется, так подай. Подняла она громкий плач:
Мама, дай земляники! Мама, дай земляники!
О-Тиё, о-Тиё, поди-ка сюда! - позвала мачеха падчерицу.
А она как раз стирала бельё на дворе. Бежит на зов мачехи, на ходу мокрые руки передником вытирает.
Приказала ей мачеха:
Эй, ты, лентяйка, живо иди в лес и набери в эту корзинку спелой земляники. А не наберёшь полной корзинки, домой и не возвращайся. Поняла?
Но, матушка, разве растёт земляника в середине зимы?
Растёт не растёт, а ты одно помни: придёшь с пустыми руками - в дом не пущу.
Вытолкнула мачеха девочку за порог и дверь за ней крепко-крепко заперла. Постояла она, постояла и пошла в горы.
В горах тихо-тихо. Снег валит хлопьями. Кругом сосны, словно белые великаны, стоят.
Ищет о-Тиё землянику в глубоком снегу, а сама думает: «Верно, мачеха послала меня сюда на погибель. Никогда не найду я в снегу земляники. Тут и замёрзну». Заплакала девочка, бредёт, не разбирая дороги. То взберётся, спотыкаясь и падая, на гору, то в ложбинку скатится. Наконец от усталости и холода упала она в сугроб. А снег валил всё гуще и гуще и скоро намёл над ней белый холмик.
Вдруг кто-то окликнул о-Тиё по имени. Подняла она голову. Приоткрыла глаза. Видит: наклонился над ней старый дед с белой бородой.
Скажи, о-Тиё, зачем ты пришла сюда в такой холод?
Матушка послала меня, велела набрать спелой земляники, - ответила девочка, еле шевеля губами.
Да разве не знает она, что зимой земляника не растёт? Но не печалься, я тебе помогу. Идём со мной.
Поднялась о-Тиё с земли. Стало ей вдруг тепло и радостно.
Шагает старик по снегу легко-легко. О-Тиё за ним бежит. И вот диво: только что она в рыхлый сугроб по пояс проваливалась, а теперь стелется перед ней крепкая, хорошая дорога.
Вон там на поляне спелая земляника, - говорит старик. - Собери, сколько надо, и ступай домой.
Поглядела о-Тиё и глазам своим не верит. Растёт в снегу крупная красная земляника. Вся поляна ягодами усыпана.
Ой, земляника! - закричала о-Тиё. Вдруг смотрит: старик куда-то пропал, одни сосны кругом стоят.
«Видно, не человек это был, а дух - хранитель наших гор, - подумала о-Тиё. - Вот кто спас меня!»
Спасибо тебе, дедушка! - крикнула она и низко-низко поклонилась.
Набрала о-Тиё полную корзинку земляники и побежала домой.
Как, ты нашла землянику?! - изумилась мачеха.
Думала она, что ненавистной падчерицы уже и в живых нет. Покривилась-покосилась мачеха от досады и дала своей родной дочке корзинку с ягодами.
Обрадовалась о-Хана, села у самого очага и давай совать в рот землянику пригоршнями:
Хороши ягоды! Слаще мёда!
Ну-ка, ну-ка, и мне дай! - потребовала мачеха, а падчерице ни одной ягодки так и не дали.
Прикорнула усталая о-Тиё у очага и дремлет. Только недолго ей отдыхать пришлось.
Слышит, кто-то её за плечо трясёт.
О-Тиё, о-Тиё! - кричит ей мачеха в самое ухо. - Эй, ты, слушай, о-Хана не хочет больше красных ягод, хочет синих. Ступай живо в горы, собери синей земляники.
Но, матушка, ведь уже вечер на дворе, а синей земляники, поди, и на свете нет. Не гони меня в горы, матушка.
Как тебе не стыдно! Ты ведь старшая, должна заботиться о своей младшей сестрёнке. Нашла же ты красные ягоды, найдёшь и синие!
Вытолкала она падчерицу на мороз без всякой жалости и дверь за ней со стуком захлопнула.
Побрела о-Тиё в горы. А в горах ещё больше снегу намело. Сделает один шаг о-Тиё - провалится по пояс и заплачет, заплачет. Да полно, уж не во сне ли собирала она здесь свежую землянику?
Совсем темно стало в лесу. Где-то волки завыли. Обняла о-Тиё руками дерево, прижалась к нему.
О-Тиё! - послышался вдруг тихий зов, и, откуда ни возьмись, появился перед ней знакомый дед с белой бородой. Словно тёмное дерево вдруг ожило. - Ну что, о-Тиё, понравилась твоей матушке красная земляника? - ласково спросил её старик.
Полились у о-Тиё слёзы ручьём.
Матушка опять меня в горы послала. Велит принести синей земляники, а не то и домой меня не пустит.
Тут засверкали глаза у старика недобрым блеском.
Пожалел я тебя, оттого и послал твоей мачехе красных ягод, а эта злодейка вон что придумала! Ну хорошо же, я проучу её! Ступай за мной!
Старик пошёл вперёд большими шагами. Идёт - словно по воздуху летит. Девочка за ним еле поспевает.
Смотри, о-Тиё, вот синяя земляника.
И правда, весь снег вокруг светится синими огоньками. Повсюду рассыпана крупная, красивая синяя земляника.
Боязливо сорвала о-Тиё первую ягоду. Даже на дне корзинки сияла она синим блеском.
Набрала о-Тиё полную корзину и побежала со всех ног домой. Тут горы сами собой раздвинулись и в одно мгновение оказались далеко позади, а перед девочкой, словно из-под земли, родной дом вырос.
Постучала в дверь о-Тиё:
Отвори, матушка, я нашла синюю землянику.
Как? Синюю землянику?! - ахнула мачеха. - Быть того не может!
Думала она, падчерицу волки съели. И что же! О-Тиё не только вернулась живая-здоровая, но и земляники принесла, какой на свете не бывает. Неохотно отперла мачеха дверь и глазам своим не поверила:
Синяя земляника!
О-Хана выхватила корзину из рук сестры и давай скорей ягоды есть.
Ах, вкусно! Язык можно проглотить! Синяя земляника ещё слаще красной. Попробуй и ты, мама.
О-Тиё начала было отговаривать сестру с мачехой:
Матушка, сестрица, уж слишком эти ягоды красивы. Так и сверкают, словно огоньки. Не ешьте их...
Но о-Хана злобно крикнула:
Наелась, верно, в лесу до отвала, да мало тебе, хочешь, чтоб тебе одной всё досталось! Нашла дурочек!
И вдруг как залает, залает. Видит о-Тиё: выросли у мачехи и о-Ханы острые уши и длинные хвосты. Обратились они в рыжих лисиц да так с лаем и убежали в горы.
Осталась о-Тиё одна. Со временем вышла она замуж и жила ñчастливо. Родились у неё дети. Много собирали они в лесу красных, спелых ягод, но в зимнюю пору земляники под снегом никто больше не находил - ни красной, ни синей.
Давно-давно это случилось.
Жила в одной деревне вдова. И было у нее две дочери: старшая, о-Тиё, — неродная дочь, а младшая, о-Хана, — родная.
Родная дочь в нарядных платьях ходила, а падчерица — в лохмотьях. На долю родной дочери доставались ласка да баловство, а на долю падчерицы колотушки да черная работа. Падчерица и воду носила, и стирала, и обед варила, и ткала, и пряла, и весь дом обшивала.
А родная дочка была ленивица. Не любила она ткать и прясть, а любила лакомиться всласть.
Вот как-то раз поссорилась мачеха с соседкой.
Стала соседка кричать:
— Не указывай мне, учи лучше свою родную дочь! Вон она как ленива и привередлива! Придет время — к падчерице твоей любой жених посватается, а дочку твою никто не возьмет. Твоя дочка, раньше чем пальцем шевельнет, три раза подумает, а потом все равно раздумает.
Никогда не любила мачеха свою падчерицу, а после таких слов так её возненавидела, что решила со свету сжить.
Ровно в полночь сверху, с горы, послышался после этих слов так ее возненавидела, что решила со свету сжить.
Вот пришла холодная зима. Падчерица во дворе работает, а мачеха и о-Хана у очага греются.
Однажды разморилась о-Хана от жары и говорит:
— Ох, как мне жарко стало! Сейчас бы съела чего-нибудь холодненького.
— Хочешь немного снежку?
— Снег ведь невкусный, а я хочу чего-нибудь холодного да вкусного.
Задумалась о-Хана и вдруг как хлопнет в ладоши:
— Земляники, хочу земляники! Красных, спелых ягод хочу!
О-Хана была упряма. Уж если чего ей захочется, так подай. Подняла она громкий плач:
— Мама, дай земляники! Мама, дай земляники!
— О-Тиё, о-Тиё, поди-ка сюда! — позвала мачеха падчерицу.
А она как раз стирала белье на дворе. Бежит на зов мачехи, на ходу мокрые руки передником вытирает.
Приказала ей мачеха:
— Эй ты, лентяйка, живо иди в лес и набери в эту корзинку спелой земляники. А не наберешь полной корзинки, домой и не возвращайся. Поняла?
— Но, матушка, разве растет земляника в середине зимы?
— Растет не растет, а ты одно помни: придешь с пустыми руками — в дом не пущу.
Вытолкнула мачеха девочку за порог и дверь за ней крепко-накрепко заперла. Постояла-постояла о-Тиё на дворе, взяла корзинку и пошла в горы. Зимой земляника не растет. Да делать нечего, боится о-Тиё ослушаться мачеху.
В горах тихо-тихо. Снег валит хлопьями. Кругом сосны, словно белые великаны, стоят.
Ищет о-Тиё землянику в глубоком снегу, а сама думает: «Верно, мачеха послала меня сюда на погибель. Никогда не найду я в снегу земляники. Тут и замерзну». Заплакала девочка, бредет, не разбирая дороги. То взберется, спотыкаясь и падая, на гору, то в ложбинку скатится. Наконец от усталости и холода упала она в сугроб. А снег валил все гуще и гуще и скоро намел над ней белый холмик.
Вдруг кто-то окликнул о-Тиё по имени. Подняла она голову. Приоткрыла глаза. Видит: наклонился над ней старый дед с белой бородой.
— Скажи, о-Тиё, зачем ты пришла сюда в такой холод?
— Матушка послала меня, велела набрать спелой земляники, — ответила девочка, еле шевеля губами.
— Да разве не знает она, что зимой земляника не растет? Но не печалься, я тебе помогу. Идем со мной.
Поднялась о-Тиё с земли. Стало ей вдруг тепло и радостно.
Шагает старик по снегу легко-легко. О-Тиё за ним бежит. И вот диво: только что она в рыхлый сугроб по пояс проваливалась, а теперь стелется перед ней крепкая, хорошая дорога.
— Вон там на поляне спелая земляника, — говорит старик. — Собери, сколько надо, и ступай домой.
Поглядела о-Тиё и глазам своим не верит. Растет в снегу крупная красная земляника. Вся поляна ягодами усыпана.
— Ой, земляника! — закричала о-Тиё.
Вдруг смотрит: старик куда-то пропал, одни сосны кругом стоят.
«Видно, не человек это был, а дух – хранитель наших гор, — подумала о-Тиё. — Вот кто спас меня!»
— Спасибо тебе, дедушка! — крикнула она и низко-низко поклонилась.
Набрала о-Тиё полную корзинку земляники и побежала домой.
— Как, ты нашла землянику?! – изумилась мачеха.
Думала она, что ненавистной падчерицы уже и в живых нет. Покривилась-покосилась мачеха от досады и дала своей родной дочке корзинку с ягодами.
Обрадовалась о-Хана, села у самого очага и давай совать в рот землянику пригоршнями:
— Хороши ягоды! Слаще меда!
— Ну-ка, ну-ка, и мне дай! — потребовала мачеха, а падчерице ни одной ягодки так и не дали.
Прикорнула усталая о-Тиё у очага и дремлет. Только не долго ей отдыхать пришлось.
Слышит, кто-то за плечо трясет.
— О-Тиё, о-Тиё! — кричит ей мачеха в самое ухо. — Эй ты, слушай, о-Хана не хочет больше красных ягод, хочет синих. Ступай живо в горы, собери синей земляники.
— Но, матушка, ведь уже вечер на дворе, а синей земляники, поди, на свете нет. Не гони меня в горы, матушка.
— Как тебе не стыдно! Ты ведь старшая, должна заботиться о своей младшей сестренке. Нашла же ты красные ягоды, найдешь и синие!
Вытолкала она падчерицу на мороз без всякой жалости и дверь за ней со стуком захлопнула.
Совсем темно стало в лесу. Где-то волки завыли. Обняла о-Тиё руками дерево, прижалась к нему.
— О-Тиё! — послышался вдруг тихий зов, и, откуда ни возьмись, появился перед ней знакомый дед с белой бородой. Словно темное дерево вдруг ожило.
— Ну что, о-Тиё, понравилась твоей матушке красная земляника? — ласково спросил ее старик.
Полились у о-Тиё слезы ручьем.
— Матушка опять меня в горы послала. Велит принести синей земляники, а не то и домой меня не пустит.
Тут засверкали глаза у старика недобрым блеском.
— Пожалел я тебя, оттого и послал твоей мачехе красных ягод, а эта злодейка вон что придумала! Ну хорошо же, я проучу ее! Ступай за мной!
Давно-давно это случилось.Жила в одной деревне вдова. И было у неё две дочери: старшая о-Тиё - неродная дочь, а младшая о-Хана - родная.Родная дочь в нарядных платьях ходила, а падчерица - в лохмотьях. На долю родной дочери доставались ласка да баловство, а на долю падчерицы колотушки да чёрная работа. Падчерица и воду носила, и стирала, и обед варила, и ткала, и пряла, и весь дом обшивала.А родная дочка была ленивица. Не любила она ткать и прясть, а любила лакомиться всласть.Вот как-то раз поссорилась мачеха с соседкой.Стала соседка кричать:- Не указывай мне, учи лучше свою родную дочь! Вон она как ленива и привередлива! Придёт время - к падчерице твоей любой жених посватается, а дочку твою никто не возьмёт. Твоя дочка, раньше чем пальцем шевельнёт, три раза подумает, а потом всё равно раздумает.Никогда не любила мачеха свою падчерицу, а после этих слов так её возненавидела, что решила со свету сжить.Вот пришла холодная зима. Падчерица во дворе работает, а мачеха и о-Хана у очага греются.Однажды разморилась о-Хана от жары и говорит:- Ох, как мне жарко стало! Сейчас бы съела чего-нибудь холодненького.- Хочешь немного снежку?- Снег ведь невкусный, а я хочу чего-нибудь холодного да вкусного.Задумалась о-Хана и вдруг как хлопнет в ладоши:- Земляники, хочу земляники! Красных, спелых ягод хочу!О-Хана была упряма. Уж если чего ей захочется, так подай.Подняла она громкий плач:- Мама, дай земляники! Мама, дай земляники!- О-Тиё, о-Тиё, поди-ка сюда! - позвала мачеха падчерицу.А она как раз стирала бельё на дворе. Бежит она на зов мачехи, на ходу мокрые руки передником вытирает.Приказала ей мачеха:- Эй ты, лентяйка, живо иди в лес и набери в эту корзинку спелой земляники. А не наберёшь полной корзинки, домой и не возвращайся. Поняла?- Но, матушка, разве растёт земляника в середине зимы?- Растёт не растёт, а ты одно помни: придёшь с пустыми руками - в дом не пущу.Вытолкнула мачеха девочку за порог и дверь за ней крепко-накрепко заперла. Постояла-постояла о-Тиё на дворе, взяла корзинку и пошла в горы. Зимой земляника не растёт. Да делать нечего, боится о-Тиё ослушаться мачеху.В горах тихо-тихо. Снег валит хлопьями. Кругом сосны, словно белые великаны, стоят.Ищет о-Тиё землянику в глубоком снегу, а сама думает: «Верно, мачеха послала меня сюда на погибель. Никогда не найду я в снегу земляники. Тут и замёрзну».Заплакала девочка, бредёт, не разбирая дороги. То взберётся, спотыкаясь и падая, на гору, то в ложбинку скатится. Наконец от усталости и холода упала она в сугроб. А снег валил всё гуще и гуще и скоро намёл над ней белый холмик.Вдруг кто-то окликнул о-Тиё по имени. Подняла она голову. Приоткрыла глаза. Видит: наклонился над ней старый дед с белой бородой.- Скажи, о-Тиё, зачем ты пришла сюда в такой холод?- Матушка послала меня, велела набрать спелой земляники,- ответила девочка, еле шевеля губами.- Да разве не знает она, что зимой земляника не растёт? Но не печалься, я тебе помогу. Идём со мной.Поднялась о-Тиё с земли. Стало ей вдруг тепло и радостно.Шагает старик по снегу легко-легко. О-Тиё за ним бежит. И вот диво: только что она в рыхлый сугроб по пояс проваливалась, а теперь стелется перед ней крепкая, хорошая дорога.- Вон там на поляне спелая земляника,- говорит старик.- Собери, сколько надо, и ступай домой.Поглядела о-Тиё и глазам своим не верит. Растёт в снегу крупная красная земляника. Вся поляна ягодами усыпана.- Ой, земляника! - закричала о-Тиё.Вдруг смотрит: старик куда-то пропал, одни сосны кругом стоят.«Видно, не человек это был, а дух - хранитель наших гор,- подумала о-Тиё.- Вот кто спас меня!»- Спасибо тебе, дедушка! - крикнула она и низко-низко поклонилась.Набрала о-Тиё полную корзинку земляники и побежала домой.- Как, ты нашла землянику?! - изумилась мачеха.Думала она, что ненавистной падчерицы уже и в живых нет. Покривилась-покосилась мачеха от досады и дала своей родной дочке корзинку с ягодами.Обрадовалась о-Хана, села у самого очага и давай совать в рот землянику пригоршнями:- Хороши ягоды! Слаще мёда!- Ну-ка, ну-ка, и мне дай! - потребовала мачеха, а падчерице ни одной ягодки так и не дали.Прикорнула усталая о-Тиё у очага и дремлет. Только недолго ей отдыхать пришлось.Слышит, кто-то за плечо трясёт.- О-Тиё, о-Тиё! - кричит ей мачеха в самое ухо.- Эй ты, слушай, о-Хана не хочет больше красных ягод, хочет синих. Ступай живо в горы, собери синей земляники.- Но, матушка, ведь уже вечер на дворе, а синей земляники, поди, на свете нет. Не гони меня в горы, матушка.- Как тебе не стыдно! Ты ведь старшая, должна заботиться о своей младшей сестрёнке. Нашла же ты красные ягоды, найдёшь и синие!Вытолкала она падчерицу на мороз без всякой жалости и дверь за ней со стуком захлопнула.Побрела о-Тиё в горы. А в горах ещё больше снегу намело. Сделает один шаг о-Тиё - провалится по колени, сделает другой - провалится по пояс и заплачет-заплачет. Да полно, уж не во сне ли собирала она здесь свежую землянику?Совсем темно стало в лесу. Где-то волки завыли. Обняла о-Тиё руками дерево, прижалась к нему.- О-Тиё! - послышался вдруг тихий зов, и, откуда ни возьмись, появился перед ней знакомый дед с белой бородой. Словно тёмное дерево вдруг ожило.- Ну что, о-Тиё, понравилась твоей матушке красная земляника? - ласково спросил её старик.Полились у о-Тиё слезы ручьём.- Матушка опять меня в горы послала. Велит принести синей земляники, а не то и домой меня не пустит.Тут засверкали глаза у старика недобрым блеском.- Пожалел я тебя, оттого и послал твоей мачехе красных ягод, а эта злодейка вон что придумала! Ну хорошо же, я проучу её! Ступай за мной!Старик пошёл вперёд большими шагами. Идёт - словно по воздуху летит. Девочка за ним еле поспевает.- Смотри, о-Тиё, вот синяя земляника.И правда, весь снег вокруг светится синими огоньками. Повсюду рассыпана крупная, красивая синяя земляника.Боязливо сорвала о-Тиё первую ягоду. Даже на дне корзинки сияла она синим блеском.Набрала о-Тиё полную корзину и побежала со всех ног домой. Тут горы сами собой раздвинулись и в одно мгновение оказались далеко позади, а перед девочкой, словно из-под земли, родной дом вырос.Постучала в дверь о-Тиё:- Отвори, матушка, я нашла синюю землянику.- Как? Синюю землянику?! - ахнула мачеха.- Быть того не может!Думала она, падчерицу волки съели. И что же! О-Тиё не только вернулась живая-здоровая, но и земляники принесла, какой на свете не бывает. Неохотно отперла мачеха дверь и глазам своим не поверила:- Синяя земляника!О-Хана выхватила корзину из рук сестры и давай скорей ягоды есть.- Ах, вкусно! Язык можно проглотить! Синяя земляника ещё слаще красной. Попробуй и ты, мама.О-Тиё начала было отговаривать сестру с мачехой:- Матушка, сестрица, уж слишком эти ягоды красивы. Так и сверкают, словно огоньки. Не ешьте их…Но о-Хана злобно крикнула:- Наелась, верно, в лесу до отвала, да мало тебе, хочешь, чтоб тебе одной всё досталось. Нашла дурочек!И вдруг как залает, залает. Видит о-Тиё: выросли у мачехи и о-Ханы острые уши и длинные хвосты. Обратились они в рыжих лисиц, да так с лаем и убежали в горы.Осталась о-Тиё одна. Со временем вышла она замуж и жила счастливо. Родились у неё дети. Много собирали они в лесу красных, спелых ягод, но в зимнюю пору земляники под снегом никто больше не находил, ни красной, ни синей.
Давно-давно это случилось.
Жила в одной деревне вдова. И было у нее две дочери: старшая, о-Тиё, – неродная дочь, а младшая, о-Хана, – родная.
Родная дочь в нарядных платьях ходила, а падчерица – в лохмотьях. На долю родной дочери доставались ласка да баловство, а на долю падчерицы колотушки да черная работа. Падчерица и воду носила, и стирала, и обед варила, и ткала, и пряла, и весь дом обшивала.
А родная дочка была ленивица. Не любила она ткать и прясть, а любила лакомиться всласть.
Вот как-то раз поссорилась мачеха с соседкой.
Стала соседка кричать:
– Не указывай мне, учи лучше свою родную дочь! Вон она как ленива и привередлива! Придет время – к падчерице твоей любой жених посватается, а дочку твою никто не возьмет. Твоя дочка, раньше чем пальцем шевельнет, три раза подумает, а потом все равно раздумает.
Никогда не любила мачеха свою падчерицу, а после этих слов так ее возненавидела, что решила со свету сжить.
Вот пришла холодная зима. Падчерица во дворе работает, а мачеха и о-Хана у очага греются.
Однажды разморилась о-Хана от жары и говорит:
– Ох, как мне жарко стало. Сейчас бы съела чего-нибудь холодненького.
– Хочешь немного снежку?
– Снег ведь невкусный, а я хочу чего-нибудь холодного да вкусного.
Задумалась о-Хана и вдруг как хлопнет в ладоши:
– Земляники, хочу земляники! Красных, спелых ягод хочу!
О-Хана была упряма. Уж если чего ей захочется, так подай. Подняла она громкий плач:
– Мама, дай земляники! Мама, дай земляники!
– О-Тиё, о-Тиё, поди-ка сюда! – позвала мачеха падчерицу.
А она как раз стирала белье на дворе. Бежит на зов мачехи, на ходу мокрые руки передником вытирает.
Приказала ей мачеха:
– Эй ты, лентяйка, живо иди в лес и набери в эту корзинку спелой земляники. А не наберешь полной корзинки, домой и не возвращайся. Поняла?
– Но, матушка, разве растет земляника в середине зимы?
– Растет не растет, а ты одно помни: придешь с пустыми руками – в дом не пущу.
Вытолкнула мачеха девочку за порог и дверь за ней крепко-накрепко заперла. Постояла-постояла о-Тиё на дворе, взяла корзинку и пошла в горы. Зимой земляника не растет. Да делать нечего, боится о-Тиё ослушаться мачеху.
В горах тихо-тихо. Снег валит хлопьями. Кругом сосны, словно белые великаны, стоят.
Ищет о-Тиё землянику в глубоком снегу, а сама думает: «Верно, мачеха послала меня сюда на погибель. Никогда не найду я в снегу земляники. Тут и замерзну». Заплакала девочка, бредет, не разбирая дороги. То взберется, спотыкаясь и падая, на гору, то в ложбинку скатится. Наконец от усталости и холода упала она в сугроб. А снег валил все гуще и гуще и скоро намел над ней белый холмик.
Вдруг кто-то окликнул о-Тиё по имени. Подняла она голову. Приоткрыла глаза. Видит: наклонился над ней старый дед с белой бородой.
– Скажи, о-Тиё, зачем ты пришла сюда в такой холод?
– Матушка послала меня, велела набрать спелой земляники, – ответила девочка, еле шевеля губами.
– Да разве не знает она, что зимой земляника не растет? Но не печалься, я тебе помогу. Идем со мной.
Поднялась о-Тиё с земли. Стало ей вдруг тепло и радостно.
Шагает старик по снегу легко-легко. О-Тиё за ним бежит. И вот диво: только что она в рыхлый сугроб по пояс проваливалась, а теперь стелется перед пей крепкая, хорошая дорога.
– Вон там на поляне спелая земляника, – говорит старик. – Собери, сколько надо, и ступай домой.
Поглядела о-Тиё и глазам своим не верит. Растет в снегу крупная красная земляника. Вся поляна ягодами усыпана.
– Ой, земляника! – закричала о-Тиё.
Вдруг смотрит: старик куда-то пропал, одни сосны кругом стоят.
«Видно, не человек это был, а дух – хранитель наших гор, – подумала о-Тиё. – Вот кто спас меня!»
– Спасибо тебе, дедушка! – крикнула она и низко-низко поклонилась.
Набрала о-Тиё полную корзинку земляники и побежала домой.
– Как, ты нашла землянику?! – изумилась мачеха.
Думала она, что ненавистной падчерицы уже и в живых нет. Покривилась-покосилась мачеха от досады и дала своей родной дочке корзинку с ягодами.
Обрадовалась о-Хана, села у самого очага и давай совать в рот землянику пригоршнями:
– Хороши ягоды! Слаще меда!
– Ну-ка, ну-ка, и мне дай! – потребовала мачеха, а падчерице ни одной ягодки так и не дали.
Прикорнула усталая о-Тиё у очага и дремлет. Только не долго ей отдыхать пришлось.
Слышит, кто-то за плечо трясет.
– О-Тиё, о-Тиё! – кричит ей мачеха в самое ухо. – Эй ты, слушай, о-Хана не хочет больше красных ягод, хочет синих. Ступай живо в горы, собери синей земляники.
– Но, матушка, ведь уже вечер на дворе, а синей земляники, поди, на свете нет. Не гони меня в горы, матушка.
– Как тебе не стыдно! Ты ведь старшая, должна заботиться о своей младшей сестренке. Нашла же ты красные ягоды, найдешь и синие!
Вытолкнула она падчерицу на мороз без всякой жалости и дверь за пей со стуком захлопнула.
Побрела о-Тиё в горы. А в горах еще больше снегу намело. Сделает один шаг о-Тиё – провалится по колено, сделает другой – провалится по пояс и заплачет, заплачет. Да полно, уж не во сне ли собирала она здесь свежую землянику?
Совсем темно стало в лесу. Где-то волки завыли. Обняла о-Тиё руками дерево, прижалась к нему.
– О-Тиё! – послышался вдруг тихий зов, и, откуда ни возьмись, появился перед ней знакомый дед с белой бородой. Словно темное дерево вдруг ожило.
– Ну что, о-Тиё, понравилась твоей матушке красная земляника? – ласково спросил ее старик.
Полились у о-Тиё слезы ручьем.
– Матушка опять меня в горы послала. Велит принести синей земляники, а не то и домой меня не пустит.
Тут засверкали глаза у старика недобрым блеском.
– Пожалел я тебя, оттого и послал твоей мачехе красных ягод, а эта злодейка вон что придумала! Ну хорошо же, я проучу ее! Ступай за мной!
Старик пошел вперед большими шагами. Идет – словно по воздуху летит. Девочка за ним еле поспевает.
– Смотри, о-Тиё, вот синяя земляника.
И правда, весь снег вокруг светится синими огоньками. Повсюду рассыпана крупная, красивая синяя земляника.
Боязливо сорвала о-Тиё первую ягоду. Даже на дне корзинки сияла она синим блеском.
Набрала о-Тиё полную корзину и побежала со всех ног домой. Тут горы сами собой раздвинулись и в одно мгновение оказались далеко позади, а перед девочкой, словно из-под земли, родной дом вырос.
Постучала в дверь о-Тиё:
– Отвори, матушка, я нашла синюю землянику.
– Как? Синюю землянику?! – ахнула мачеха. – Быть того не может!
Думала она, падчерицу волки съели. И что же! О-Тиё не только вернулась живая-здоровая, но и земляники принесла, какой на свете не бывает. Неохотно отперла мачеха дверь и глазам своим не поверила:
– Синяя земляника!
О-Хана выхватила корзину из рук сестры и давай скорей ягоды есть.
– Ах, вкусно! Язык можно проглотить! Синяя земляника еще слаще красной. Попробуй и ты, мама.
О-Тиё начала было отговаривать сестру с мачехой:
– Матушка, сестрица, уж слишком эти ягоды красивы. Так и сверкают, словно огоньки. Не ешьте их…
Но о-Хана злобно крикнула:
– Наелась, верно, в лесу до отвала, да мало тебе, хочешь, чтоб тебе одной все досталось! Нашла дурочек!
И вдруг как залает, залает. Видит о-Тиё: выросли у мачехи и о-Ханы острые уши и длинные хвосты. Обратились они в рыжих лисиц, да так с лаем и убежали в горы.
Осталась о-Тиё одна. Со временем вышла она замуж и жила счастливо. Родились у нее дети. Много собирали они в лесу красных, спелых ягод, но в зимнюю пору земляники под снегом никто больше не находил, ни красной, ни синей.
Пересказ В. Марковой.
Давно-давно это случилось.
Жила в одной деревне вдова. И было у неё две дочери: старшая, о-Тиё, - неродная дочь, а младшая, о-Хана, - родная.
Родная дочь в нарядных платьях ходила, а падчерица - в лохмотьях. На долю родной дочери доставались ласка да баловство, а на долю падчерицы - колотушки да чёрная работа. Падчерица и воду носила, и стирала, и обед варила, и ткала, и пряла, и весь дом обшивала.
А родная дочка была ленивица. Не любила она ткать и прясть, а любила лакомиться всласть.
Вот как-то раз поссорилась мачеха с соседкой.
Стала соседка кричать:
Не указывай мне, учи лучше свою родную дочь! Вон она как ленива и привередлива! Придёт время - к падчерице твоей любой жених посватается, а дочку твою никто не возьмёт. Твоя дочка, раньше чем пальцем шевельнёт, три раза подумает, а потом всё равно раздумает.
Никогда не любила мачеха свою падчерицу, а после этих слов так её возненавидела, что решила со свету сжить.
Вот пришла холоднаязима. Падчерица во дворе работает, а мачеха и о-Хана у очага греются.
Однажды разморилась о-Хана от жары и говорит:
Ох, как мне жарко стало! Сейчас бы съела чего-нибудь холодненького.
Хочешь немного снежку?
Снег ведь невкусный, а я хочу чего-нибудь холодного да вкусного.
Задумалась о-Хана и вдруг как хлопнет в ладоши:
Земляники, хочу земляники! Красных, спелых ягод хочу!
О-Хана была упряма. Уж если чего ей захочется, так подай. Подняла она громкий плач:
Мама, дай земляники! Мама, дай земляники!
О-Тиё, о-Тиё, поди-ка сюда! - позваламачеха падчерицу.
А она как раз стирала бельё на дворе. Бежит на зов мачехи, на ходу мокрые руки передником вытирает.
Приказала ей мачеха:
Эй, ты, лентяйка, живо иди в лес и набери в эту корзинку спелой земляники. А не наберёшь полной корзинки, домой и не возвращайся. Поняла?
Но, матушка, разве растёт земляника в середине зимы?
Растёт не растёт, а ты одно помни: придёшь с пустыми руками - в дом не пущу.
Вытолкнула мачеха девочку за порог и дверь за ней крепко-крепко заперла. Постояла она, постояла и пошла в горы.
В горах тихо-тихо. Снег валит хлопьями. Кругом сосны, словно белые великаны, стоят.
Ищет о-Тиё землянику в глубоком снегу, а сама думает: «Верно, мачеха послала меня сюда на погибель. Никогда не найду я в снегу земляники. Тут и замёрзну». Заплакала девочка, бредёт, не разбирая дороги. То взберётся, спотыкаясь и падая, на гору, то в ложбинку скатится. Наконец от усталости и холода упала она в сугроб. А снег валил всё гуще и гуще и скоро намёл над ней белый холмик.
Вдруг кто-то окликнул о-Тиё по имени. Подняла она голову. Приоткрыла глаза. Видит: наклонился над ней старый дед с белой бородой.
Скажи, о-Тиё, зачем ты пришла сюда в такой холод?
Матушка послала меня, велела набрать спелой земляники, - ответила девочка, еле шевеля губами.
Да разве не знает она, что зимой земляника не растёт? Но не печалься, я тебе помогу. Идём со мной.
Поднялась о-Тиё с земли. Стало ей вдруг тепло и радостно.
Шагает старик по снегу легко-легко. О-Тиё за ним бежит. И вот диво: только что она в рыхлый сугроб по пояс проваливалась, а теперь стелется перед ней крепкая, хорошая дорога.
Вон там на поляне спелая земляника, - говорит старик. - Собери, сколько надо, и ступай домой.
Поглядела о-Тиё и глазам своим не верит. Растёт в снегу крупная красная земляника. Вся поляна ягодами усыпана.
Ой, земляника! - закричала о-Тиё. Вдруг смотрит: старик куда-то пропал, одни сосны кругом стоят.
«Видно, не человек это был, а дух - хранитель наших гор, - подумала о-Тиё. - Вот кто спас меня!»
Спасибо тебе, дедушка! - крикнула она и низко-низко поклонилась.
Набрала о-Тиё полную корзинку земляники и побежала домой.
Как, ты нашла землянику?! - изумилась мачеха.
Думала она, что ненавистной падчерицы уже и в живых нет. Покривилась-покосилась мачеха от досады и дала своей родной дочке корзинку с ягодами.
Обрадовалась о-Хана, села у самого очага и давай совать в рот землянику пригоршнями:
Хороши ягоды! Слаще мёда!
Ну-ка, ну-ка, и мне дай! - потребовала мачеха, а падчерице ни одной ягодки так и не дали.
Прикорнула усталая о-Тиё у очага и дремлет. Только недолго ей отдыхать пришлось.
Слышит, кто-то её за плечо трясёт.
О-Тиё, о-Тиё! - кричит ей мачеха в самое ухо. - Эй, ты, слушай, о-Хана не хочет больше красных ягод, хочет лиловых. Ступай живо в горы, собери лиловой земляники.
Но, матушка, ведь уже вечер на дворе, а лиловой земляники, поди, и на свете нет. Не гони меня в горы, матушка.
Как тебе не стыдно! Ты ведь старшая, должна заботиться о своей младшей сестрёнке. Нашла же ты красные ягоды, найдёшь и лиловые!
Вытолкала она падчерицу на мороз без всякой жалости и дверь за ней со стуком захлопнула.
Побрела о-Тиё в горы. А в горах ещё больше снегу намело. Сделает один шаг о-Тиё - провалится по пояс и заплачет, заплачет. Да полно, уж не во сне ли собирала она здесь свежую землянику?
Совсем темно стало в лесу. Где-то волки завыли. Обняла о-Тиё руками дерево, прижалась к нему.
О-Тиё! - послышался вдруг тихий зов, и, откуда ни возьмись, появился перед ней знакомый дед с белой бородой. Словно тёмное дерево вдруг ожило. - Ну что, о-Тиё, понравилась твоей матушке красная земляника? - ласково спросил её старик.
Полились у о-Тиё слёзы ручьём.
Матушка опять меня в горы послала. Велит принести лиловой земляники, а не то и домой меня не пустит.
Тут засверкали глаза у старика недобрым блеском.
Пожалел я тебя, оттого и послал твоей мачехе красных ягод, а эта злодейка вон что придумала! Ну хорошо же, я проучу её! Ступай за мной!
Старик пошёл вперёд большими шагами. Идёт - словно по воздуху летит. Девочка за ним еле поспевает.
Смотри, о-Тиё, вот лиловая земляника.
И правда, весь снег вокруг светится лиловыми огоньками. Повсюду рассыпана крупная, красивая лиловая земляника.
Боязливо сорвала о-Тиё первую ягоду. Даже на дне корзинки сияла она лиловым блеском.
Набрала о-Тиё полную корзину и побежала со всех ног домой. Тут горы сами собой раздвинулись и в одно мгновение оказались далеко позади, а перед девочкой, словно из-под земли, родной дом вырос.
Постучала в дверь о-Тиё:
Отвори, матушка, я нашла лиловую землянику.
Как? Лиловую землянику?! - ахнула мачеха. - Быть того не может!
Думала она, падчерицу волки съели. И что же! О-Тиё не только вернулась живая-здоровая, но и земляники принесла, какой на свете не бывает. Неохотно отперла мачеха дверь и глазам своим не поверила:
О-Хана выхватила корзину из рук сестры и давай скорей ягоды есть.
Ах, вкусно! Язык можно проглотить! Лиловая земляника ещё слаще красной. Попробуй и ты, мама.
О-Тиё начала было отговаривать сестру с мачехой:
Матушка, сестрица, уж слишком эти ягоды красивы. Так и сверкают, словно огоньки. Не ешьте их...
Но о-Хана злобно крикнула:
Наелась, верно, в лесу до отвала, да мало тебе, хочешь, чтоб тебе однойвсё досталось! Нашла дурочек!
И вдруг как залает, залает. Видит о-Тиё: выросли у мачехи и о-Ханы острые уши и длинные хвосты. Обратились они в рыжих лисиц да так с лаем и убежали в горы.
Осталась о-Тиё одна. Со временем вышла она замуж и жила счастливо. Родились у неё дети. Много собирали они в лесу красных, спелых ягод, но в зимнюю пору земляники под снегом никто больше не находил - ни красной, ни лиловой.