Название "Живой труп" больше всего подходит какому-нибудь современному фильму ужасов. На самом деле, это – классическая драма, написанная Л.Н. Толстым в 1900 г.
Живой труп – случай из жизни
В основе пьесы – реальный случай из судебной практики. В 1895 г. Духовная консистория отказала в разводе Екатерине и Николаю Гимер, посчитав, что фактический распад семьи, алкоголизм мужа и согласие обеих сторон на развод – недостаточные для этого причины. Тогда решили инсценировать самоубийство Николая Гимера. Обман раскрылся: бывший муж после неудачной попытки шантажа жены рассказал всё в полиции.
Решение суда было суровым: ссылка на семь лет в Енисейскую губернию, 12 лет не выезжать за пределы Сибири и запрет на проживание в обеих столицах. Благодаря хлопотам адвоката А.Ф. Кони последовало высочайшее соизволение ограничиться годом тюрьмы. Екатерину Гимер освободили через три месяца.
Пьеса "Живой труп"
Пьеса Толстого "Живой труп" увидела свет только после смерти автора. Говорят, что он обещал сыну Екатерины Гимер не усложнять жизнь несчастной женщины пока жив.
Герои пьесы Фёдор и Елизавета Протасовы столкнулись с той же проблемой: как получить развод.
Фёдор Протасов, соглашаясь с разводом, не находит в себе сил обратиться в Консисторию. Не желая "...лгать, играть гнусную комедию, давая взятки в консистории...", он имитирует самоубийство. Обман, как и в реальном случае, раскрывается. Правда, вопреки Протасову.
Фёдор Протасов так охарактиризовал ситуацию, обращаясь к следователю: "Живут три человека: я, он, она. Между ними сложные отношения, борьба добра со злом, такая духовная борьба, о которой вы понятия не имеете. Борьба эта кончается известным положением, которое всё развязывает. Все успокоены. Они счастливы – любят память обо мне. Я в своём падении счастлив тем, что я сделал, что должно, что я, негодный, ушёл из жизни, чтобы не мешать тем, кто полон жизни и хороши. И мы все живём. Вдруг является негодяй, шантажист, который требует от меня участия в шантаже. Я прогоняю его. Он идёт к вам, к борцу за правосудие, к охранителю нравственности. И вы, получая двадцатого числа по двугривенному за пакость, надеваете мундир и с лёгким духом куражитесь над ними, над людьми, которых вы мизинца не стоите, которые вас к себе в переднюю не пустят. Но вы добрались и рады..."
О том, что их ожидало, Фёдору Протасову сказал адвокат Петрушин:
Фёдор Протасов застрелился в коридоре суда.
Фильм "Живой труп"
В 1911-1987 гг. вышло около десятка экранизаций пьесы "Живой труп". Пожалуй, лучшая из них – фильм "Живой труп", выпущенный в 1968 г. на студии "Ленфильм". Автор сценария и режиссер-постановщик: Владимир Венгеров. В ролях: Алексей Баталов (Фёдор Протасов), Алла Демидова (жена Фёдора Протасова), Олег Басилашвили (Виктор Каренин), Светлана Тома (цыганка Маша).
|
"Живой труп". Протасов и Маша |
 "Живой труп". Фёдор Протасов |
 |
Елизавета Андреевна Протасова решается расстаться с мужем, Федором Васильевичем, образ жизни которого становится для неё невыносим: Федя Протасов пьёт, проматывает своё и женино состояние. Мать Лизы одобряет её решение, сестра Саша - категорически против расставания с таким удивительным, хотя и со слабостями, человеком, как Федя. Мать полагает, что, получив развод, Лиза соединит свою судьбу с другом детства Виктором Михайловичем Карениным. Лиза предпринимает последнюю попытку вернуть мужа и для этого посылает к нему Каренина Тот находит Протасова у цыган, в обществе нескольких офицеров. Слушая любимые свои песни «Канавела», «Час роковой», «Не вечерняя», Федя замечает: «И зачем может человек доходить до этого восторга, а нельзя продолжать его?» Он отвергает просьбу жены вернуться в семью.
Все говорит за то, что Лиза Протасова должна соединить свою судьбу с Виктором Карениным: тот любит её с детства, она в глубине души отвечает ему взаимностью; Виктор любит и её маленького сына Мишечку. Мать Виктора, Анна Дмитриевна, тоже была бы рада видеть Лизу женою своего сына, если бы не связанные с этим тяжёлые обстоятельства.
В Федю влюбляется цыганка Маша, пение которой он так любит. Это вызывает возмущение её родителей, которые считают, что барин погубил их дочь. Маша тоже пытается убедить Федю пожалеть жену и вернуться домой. Тот отвергает и эту просьбу - уверенный, что живёт теперь в согласии с совестью. Уйдя из семьи, в одиночестве, Протасов начинает писать. Он читает Маше начало своей прозы: «Поздней осенью мы сговорились с товарищем съехаться у Мурыги-ной площадки. Площадка эта был крепкий остров с сильными выводками. Был тёмный, тёплый, тихий день. Туман...»
Виктор Каренин через князя Абрезкова пытается узнать о дальнейших намерениях Протасова. Тот подтверждает, что готов на развод, но не способен на связанную с этим ложь. Федя пытается объяснить Абрезкову, отчего не может вести добропорядочную жизнь: «А что я ни делаю, я всегда чувствую, что не то, что надо, и мне стыдно. А уж быть предводителем, сидеть в банке - так стыдно, так стыдно... И, только когда выпьешь, перестанет быть стыдно». Он обещает через две недели устранить препятствия к браку Лизы и Каренина, которого считает порядочным и скучным человеком.
Чтобы освободить жену, Федя пытается застрелиться, даже пишет прощальное письмо, но не находит в себе сил для этого поступка. Цыганка Маша предлагает ему инсценировать самоубийство, оставив на берегу реки одежду и письмо. Федя соглашается.
Лиза и Каренин ожидают известий от Протасова: тот должен подписать прошение о разводе. Лиза говорит Виктору о своей любви без раскаяния и без возврата, о том, что из её сердца исчезло все, кроме любви к нему. Вместо подписанного прошения секретарь Каренина, Вознесенский, приносит письмо от Протасова. Тот пишет, что чувствует себя посторонним, мешающим счастью Лизы и Виктора, но не может лгать, давать взятки в консистории, чтобы получить развод, и поэтому хочет физически уничтожиться, таким образом освободив всех. В последних строках прощального письма он просит помочь какому-то слабому, но хорошему часовщику Евгеньеву. Потрясённая этим письмом, Лиза в отчаянии повторяет, что любит одного только Федю.
Через год в грязной комнате трактира сидит опустившийся, оборванный Федя Протасов и разговаривает с художником Петушковым. Федя объясняет Петушкову, что не мог выбрать для себя ни одну судьбу из тех, которые возможны для человека его круга: ему было противно служить, наживать деньги и таким образом «увеличивать ту пакость, в которой живёшь», но он и не был героем, способным разрушать эту пакость. Поэтому ему оставалось только забыться - пить, гулять, петь; что он и делал. В своей жене, идеальной женщине, он не находил того, что зовётся изюминкой; в их жизни не было игры, без которой невозможно забыться. Федя вспоминает цыганку Машу, которую он любил - более всего за то, что оставил её, и таким образом сделал ей добро, а не зло. «А ведь ты знаешь, - говорит Федя, - мы любим людей за то добро, которое мы им сделали, и не любим за то зло, которое мы им делали».
Протасов рассказывает Петушкову историю своего превращения в «живой труп», после чего его жена смогла выйти замуж за добропорядочного, любящего её человека. Этот рассказ подслушивает случайно оказавшийся поблизости Артемьев. Он начинает шантажировать Федю, предлагая ему требовать от жены денег в обмен на молчание. Протасов отказывается; Артемьев отдаёт его в руки городового.
В деревне, на террасе, обвитой плющом, беременная Лиза ожидает приезда мужа, Виктора Каренина. Тот привозит из города письма, среди которых оказывается и бумага от судебного следователя с сообщением о том, что Протасов жив. Все в отчаянии.
Судебный следователь снимает показания с Лизы и Каренина. Они обвиняются в двоебрачии и в том, что знали об инсценировке Протасовым самоубийства. Дело осложняется тем, что прежде Лиза опознала найденное в воде мёртвое тело как труп своего мужа, а кроме того, Каренин регулярно посылал деньги в Саратов, и теперь отказывается объяснить, кому они предназначались. Хотя деньги пересылались на подставное лицо, именно в Саратове проживал все это время Протасов.
Приведённый для очной ставки Протасов просит прощения у Лизы и Виктора и уверяет следователя, что они не знали о том, что он жив. Он видит, что следователь мучает их всех лишь для того, чтобы показать свою власть над ними, не понимая происходившей в них духовной борьбы.
Во время суда Федя находится в каком-то особенном возбуждении. В перерыве его прежний приятель Иван Петрович Александров передаёт ему пистолет. Узнав, что второй брак его жены будет расторгнут, а ему и Лизе грозит ссылка в Сибирь, Протасов стреляет себе в сердце. На звук выстрела выбегают Лиза, Маша, Каренин, судьи и подсудимые. Федя просит прощения у Лизы за то, что не мог иначе «распутать» её. «Как хорошо... Как хорошо...» - повторяет он перед смертью.
Елизавета Андреевна Протасова решается расстаться с мужем, Федором Васильевичем, образ жизни которого становится для нее невыносим: Федя Протасов пьет, проматывает свое и женино состояние. Мать Лизы одобряет ее решение, сестра Саша - категорически против расставания с таким удивительным, хотя и со слабостями, человеком, как Федя. Мать полагает, что, получив развод, Лиза соединит свою судьбу с другом детства Виктором Михайловичем Карениным. Лиза предпринимает последнюю попытку вернуть мужа и для этого посылает к нему Каренина Тот находит Протасова у цыган, в обществе нескольких офицеров. Слушая любимые свои песни «Канавела», «Час роковой», «Не вечерняя», Федя замечает: «И зачем может человек доходить до этого восторга, а нельзя продолжать его?» Он отвергает просьбу жены вернуться в семью.
Все говорит за то, что Лиза Протасова должна соединить свою судьбу с Виктором Карениным: тот любит ее с детства, она в глубине души отвечает ему взаимностью; Виктор любит и ее маленького сына Мишечку. Мать Виктора, Анна Дмитриевна, тоже была бы рада видеть Лизу женою своего сына, если бы не связанные с этим тяжелые обстоятельства.
В Федю влюбляется цыганка Маша, пение которой он так любит. Это вызывает возмущение ее родителей, которые считают, что барин погубил их дочь. Маша тоже пытается убедить Федю пожалеть жену и вернуться домой. Тот отвергает и эту просьбу - уверенный, что живет теперь в согласии с совестью. Уйдя из семьи, в одиночестве, Протасов начинает писать. Он читает Маше начало своей прозы: «Поздней осенью мы сговорились с товарищем съехаться у Мурыги-ной площадки. Площадка эта был крепкий остров с сильными выводками. Был темный, теплый, тихий день. Туман…»
Виктор Каренин через князя Абрезкова пытается узнать о дальнейших намерениях Протасова. Тот подтверждает, что готов на развод, но не способен на связанную с этим ложь. Федя пытается объяснить Абрезкову, отчего не может вести добропорядочную жизнь: «А что я ни делаю, я всегда чувствую, что не то, что надо, и мне стыдно. А уж быть предводителем, сидеть в банке - так стыдно, так стыдно… И, только когда выпьешь, перестанет быть стыдно». Он обещает через две недели устранить препятствия к браку Лизы и Каренина, которого считает порядочным и скучным человеком.
Чтобы освободить жену, Федя пытается застрелиться, даже пишет прощальное письмо, но не находит в себе сил для этого поступка. Цыганка Маша предлагает ему инсценировать самоубийство, оставив на берегу реки одежду и письмо. Федя соглашается.
Лиза и Каренин ожидают известий от Протасова: тот должен подписать прошение о разводе. Лиза говорит Виктору о своей любви без раскаяния и без возврата, о том, что из ее сердца исчезло все, кроме любви к нему. Вместо подписанного прошения секретарь Каренина, Вознесенский, приносит письмо от Протасова. Тот пишет, что чувствует себя посторонним, мешающим счастью Лизы и Виктора, но не может лгать, давать взятки в консистории, чтобы получить развод, и поэтому хочет физически уничтожиться, таким образом освободив всех. В последних строках прощального письма он просит помочь какому-то слабому, но хорошему часовщику Евгеньеву. Потрясенная этим письмом, Лиза в отчаянии повторяет, что любит одного только Федю.
Через год в грязной комнате трактира сидит опустившийся, оборванный Федя Протасов и разговаривает с художником Петушковым. Федя объясняет Петушкову, что не мог выбрать для себя ни одну судьбу из тех, которые возможны для человека его круга: ему было противно служить, наживать деньги и таким образом «увеличивать ту пакость, в которой живешь», но он и не был героем, способным разрушать эту пакость. Поэтому ему оставалось только забыться - пить, гулять, петь; что он и делал. В своей жене, идеальной женщине, он не находил того, что зовется изюминкой; в их жизни не было игры, без которой невозможно забыться. Федя вспоминает цыганку Машу, которую он любил - более всего за то, что оставил ее, и таким образом сделал ей добро, а не зло. «А ведь ты знаешь, - говорит Федя, - мы любим людей за то добро, которое мы им сделали, и не любим за то зло, которое мы им делали».
Протасов рассказывает Петушкову историю своего превращения в «живой труп», после чего его жена смогла выйти замуж за добропорядочного, любящего ее человека. Этот рассказ подслушивает случайно оказавшийся поблизости Артемьев. Он начинает шантажировать Федю, предлагая ему требовать от жены денег в обмен на молчание. Протасов отказывается; Артемьев отдает его в руки городового.
В деревне, на террасе, обвитой плющом, беременная Лиза ожидает приезда мужа, Виктора Каренина. Тот привозит из города письма, среди которых оказывается и бумага от судебного следователя с сообщением о том, что Протасов жив. Все в отчаянии.
Судебный следователь снимает показания с Лизы и Каренина. Они обвиняются в двоебрачии и в том, что знали об инсценировке Протасовым самоубийства. Дело осложняется тем, что прежде Лиза опознала найденное в воде мертвое тело как труп своего мужа, а кроме того, Каренин регулярно посылал деньги в Саратов, и теперь отказывается объяснить, кому они предназначались. Хотя деньги пересылались на подставное лицо, именно в Саратове проживал все это время Протасов.
Приведенный для очной ставки Протасов просит прощения у Лизы и Виктора и уверяет следователя, что они не знали о том, что он жив. Он видит, что следователь мучает их всех лишь для того, чтобы показать свою власть над ними, не понимая происходившей в них духовной борьбы.
Во время суда Федя находится в каком-то особенном возбуждении. В перерыве его прежний приятель Иван Петрович Александров передает ему пистолет. Узнав, что второй брак его жены будет расторгнут, а ему и Лизе грозит ссылка в Сибирь, Протасов стреляет себе в сердце. На звук выстрела выбегают Лиза, Маша, Каренин, судьи и подсудимые. Федя просит прощения у Лизы за то, что не мог иначе «распутать» ее. «Как хорошо… Как хорошо…» - повторяет он перед смертью.
Вы прочитали краткое содержание драмы "Живой труп". Предлагаем вам также посетить раздел Краткие содержания , чтобы ознакомиться с изложениями других популярных писателей.
Обращаем ваше внимание, что краткое содержание драмы "Живой труп" не отражает полной картины событий и характеристику персонажей. Рекомендуем вам к прочтению полную версию драмы.
«Живой труп» - драма Л.Н. Толстого. Написана в 1900 г. Драма осталась неоконченной и была опубликована лишь после смерти автора.
«Живой труп»: анализ пьесы
В настоящем виде пьеса представляет собой ряд коротких, стремительно сменяющихся картин-эпизодов. Перебрасывая действие из роскошных аристократических домов в скромную наемную квартиру, в комнату цыган, в грязный трактир, в камеру судебного следователя, в здание окружного суда; вводя в него множество эпизодических персонажей; сохраняя дыхание «живой жизни» в речах действующих лиц — с неправильностями, недоговоренностями, оговорками и неожиданными признаниями, — писатель создает панорамное впечатление огромного мимотекущего потока жизни. Это почти «жизнь врасплох», но лишенная всякого импрессионизма, пронизанная глубокой толстовской идеей ухода, осуществляемого центральным героем драмы — Федором Протасовым.
«Живой труп» — может быть, самое непринужденное, естественное и органичное создание «позднего» Толстого. Обаяние пьесы — в личности Феди, как его ласково-уменьшительно зовут окружающие. Федя Протасов уже десять лет живет «беспутной» жизнью: бросив службу, проматывает состояние семьи, бражничает, «пропадает» у цыган, заслушиваясь их песнями: «Это степь, это десятый век, это не свобода, а воля...». Цыганщина — его душевное убежище: форма эскапизма, отказа от жизни по инерции, к которой человек приговорен происхождением, воспитанием, образованием. Отсюда — его целомудренная любовь к цыганке Маше, которая своими песнями «открывает небо» над головой («Это такая жизнь, энергия вливается в тебя. А тут еще милые черные глаза и улыбка...»).
По вине Феди его семейная жизнь разладилась, отношения с женой Лизой совершенно прекращены. Окружающие стремятся вернуть его к «нормальной» жизни, но именно возвращение и невозможно для толстовского героя: он «не может лгать», ему стыдно. Жить жизнью своего круга для него означает — лгать. Для души Феди такая жизнь — «пакость». Он видит только три пути, три варианта жизни: «служить, наживать деньги, увеличивать ту пакость, в которой живешь», «разрушать эту пакость; для этого надо быть героем» или «забыться — пить, гулять, петь». Федя выбирает последнее, потому что он — «не герой».
Федя Протасов не приемлет социальную норму, чувствуя ее непоправимую фальшь. В безупречной моральности Виктора Каренина, влюбленного в Лизу, в безусловности материнской заботы Анны Павловны о благополучии Лизы, в безукоризненной светскости матери Каренина, в рыцарственности манер, выверенности интонаций князя Абрезкова, — Феде «чего-то не хватает: той самой «изюминки», вольной «игры» жизненных сил, без чего жизнь перестает быть подлинно живой, осмысленной и счастливой». Окружающие Протасова люди, живя в полноте эгоизма, этого не чувствуют и об этом не задумываются. (С особенной силой эта полнота эгоизма выявилась в разговорах после «смерти» Феди: в еле уловимой интонации довольства собой и своей жизнью, — тем, что всё, наконец, устроилось соответственно тому кругу понятий, которые приняты в обществе.) В окружении Феди моральная чистота была подменена нормами «комильфотности», то есть соответствия социальной норме аристократического круга. В особой нравственной чуткости к любому проявлению неправды — духовная одаренность Феди. Именно это качество натуры предопределяет его экзистенциальную драму «отпадения» от жизни в ее сложившихся формах, делает его «живым трупом» среди людей. Мысль о самоубийстве — это не жажда смерти, не отвращение к жизни вообще, а только необходимость «освободить» от себя близких, которых он мучает, и освободиться самому. В Протасове сильно чувство родства с живой жизнью, распахнутость навстречу ее беспредельности. Вот почему подсказанная Машей идея инсценировки собственной смерти оказалась так притягательна для Феди. Он выбирает не «забвение», а «небо над головой» — возможность выхода в большой мир и растворения в его полноте.
Но тайна Феди оказалась раскрыта, и в личную жизнь вмешалось государство, полиция. «Сложные отношения, борьба добра со злом, <...> духовная борьба» — все оказалось загрязнено и опошлено полицейским вмешательством. Сцена у следователя — допрос и очная ставка с обвиненной в двоебрачии Лизой — смысловая и эмоциональная кульминация драмы. В гневной отповеди Протасова судебному следователю — бесстрашие истинно свободного человека: «Я не боюсь никого, потому что я труп, и со мной ничего не сделаете; нет того положения, которое было бы хуже моего». Узнав, что «в лучшем случае» его ожидает «церковное покаяние» и возвращение к прежней несвободной и фальшивой жизни, Федя стреляет себе в сердце. Подлинный трагизм — в последних словах Феди: «Не мог... иначе распутать... Мне этак лучше. Ведь я уж давно... готов... А Маша опоздала...».
Невыносимость жизни в современной культуре и цивилизации, невозможность освобождения от нее, иллюзорность свободы и необходимость ее обретения — постоянные темы автора «Смерти Ивана Ильича», «Отца Сергия», «Крейцеровой сонаты», «Воскресения». С 1900-х гг. тема ухода в «мир» от лжи культуры, заявленная в «Живом трупе», становится ведущей в творчестве Толстого и реализуется в жизни самого писателя. Знаменитый уход Толстого из Ясной поляны и смерть на захолустном полустанке становится важнейшим событием, полным глубокого значения в духовной жизни русского общества.
Постановки
Самым значительным явлением в сценической истории пьесы стала ее первая постановка в Московском Художественном театре 23 сентября 1911 г. (в роли Протасова — И.М. Москвин). На сцене Апександринского театра (Петербург) премьера состоялась 28 сентября 1911 г. В 1912 драма «Живой труп» Толстого была самой репертуарной пьесой в русском театре. Она была поставлена в 243 театрах и показана более 900 раз. Наиболее значительные сценические интерпретации образа Протасова: А. Моисси (1915 г., труппа М. Рейнгардта, Берлин); М.Ф. Романов (1940, Киевский театр имени Леси Украинки; 1955 г, Малый театр); И.Н. Берсенев (1942 г.. Театр имени Ленинского Комсомола, Москва); Н.К. Симонов (1950, Ленинградский академический театр драмы имени А.С. Пушкина); Н.О. Гриценко (1962 г., театр имени Евг. Вахтангова, Москва). Заметным явлением стал спектакль МХАТа 1982 г. (режиссер А.В. Эфрос, в роли Протасова — А. Калягин).
Елизавета Андреевна Протасова решается расстаться с мужем, Федором Васильевичем, образ жизни которого становится для нее невыносим: Федя Протасов пьет, проматывает свое и женино состояние. Мать Лизы одобряет её решение, сестра Саша - категорически против расставания с таким удивительным, хотя и со слабостями, человеком, как Федя. Мать полагает, что, получив развод, Лиза соединит свою судьбу с другом детства Виктором Михайловичем Карениным. Лиза предпринимает последнюю попытку вернуть мужа и для этого посылает к нему Каренина Тот находит Протасова у цыган, в обществе нескольких офицеров. Слушая любимые свои песни «Канавела», «Час роковой», «Не вечерняя», Федя замечает: «И зачем может человек доходить до этого восторга, а нельзя продолжать его?» Он отвергает просьбу жены вернуться в семью.
Все говорит за то, что Лиза Протасова должна соединить свою судьбу с Виктором Карениным: тот любит её с детства, она в глубине души отвечает ему взаимностью; Виктор любит и её маленького сына Мишечку. Мать Виктора, Анна Дмитриевна, тоже была бы рада видеть Лизу женою своего сына, если бы не связанные с этим тяжелые обстоятельства.
В Федю влюбляется цыганка Маша, пение которой он так любит. Это вызывает возмущение её родителей, которые считают, что барин погубил их дочь. Маша тоже пытается убедить Федю пожалеть жену и вернуться домой. Тот отвергает и эту просьбу - уверенный, что живет теперь в согласии с совестью. Уйдя из семьи, в одиночестве, Протасов начинает писать. Он читает Маше начало своей прозы: «Поздней осенью мы сговорились с товарищем съехаться у Мурыги-ной площадки. Площадка эта был крепкий остров с сильными выводками. Был темный, теплый, тихий день. Туман…»
Виктор Каренин через князя Абрезкова пытается узнать о дальнейших намерениях Протасова. Тот подтверждает, что готов на развод, но не способен на связанную с этим ложь. Федя пытается объяснить Абрезкову, отчего не может вести добропорядочную жизнь: «А что я ни делаю, я всегда чувствую, что не то, что надо, и мне стыдно. А уж быть предводителем, сидеть в банке - так стыдно, так стыдно… И, только когда выпьешь, перестанет быть стыдно». Он обещает через две недели устранить препятствия к браку Лизы и Каренина, которого считает порядочным и скучным человеком.
Чтобы освободить жену, Федя пытается застрелиться, даже пишет прощальное письмо, но не находит в себе сил для этого поступка. Цыганка Маша предлагает ему инсценировать самоубийство, оставив на берегу реки одежду и письмо. Федя соглашается.
Лиза и Каренин ожидают известий от Протасова: тот должен подписать прошение о разводе. Лиза говорит Виктору о своей любви без раскаяния и без возврата, о том, что из её сердца исчезло все, кроме любви к нему. Вместо подписанного прошения секретарь Каренина, Вознесенский, приносит письмо от Протасова. Тот пишет, что чувствует себя посторонним, мешающим счастью Лизы и Виктора, но не может лгать, давать взятки в консистории, чтобы получить развод, и поэтому хочет физически уничтожиться, таким образом освободив всех. В последних строках прощального письма он просит помочь какому-то слабому, но хорошему часовщику Евгеньеву. Потрясенная этим письмом, Лиза в отчаянии повторяет, что любит одного только Федю.
Через год в грязной комнате трактира сидит опустившийся, оборванный Федя Протасов и разговаривает с художником Петушковым. Федя объясняет Петушкову, что не мог выбрать для себя ни одну судьбу из тех, которые возможны для человека его круга: ему было противно служить, наживать деньги и таким образом «увеличивать ту пакость, в которой живешь», но он и не был героем, способным разрушать эту пакость. Поэтому ему оставалось только забыться - пить, гулять, петь; что он и делал. В своей жене, идеальной женщине, он не находил того, что зовется изюминкой; в их жизни не было игры, без которой невозможно забыться. Федя вспоминает цыганку Машу, которую он любил - более всего за то, что оставил её, и таким образом сделал ей добро, а не зло. «А ведь ты знаешь, - говорит Федя, - мы любим людей за то добро, которое мы им сделали, и не любим за то зло, которое мы им делали».
Протасов рассказывает Петушкову историю своего превращения в «живой труп», после чего его жена смогла выйти замуж за добропорядочного, любящего её человека. Этот рассказ подслушивает случайно оказавшийся поблизости Артемьев. Он начинает шантажировать Федю, предлагая ему требовать от жены денег в обмен на молчание. Протасов отказывается; Артемьев отдает его в руки городового.
В деревне, на террасе, обвитой плющом, беременная Лиза ожидает приезда мужа, Виктора Каренина. Тот привозит из города письма, среди которых оказывается и бумага от судебного следователя с сообщением о том, что Протасов жив. Все в отчаянии.
Судебный следователь снимает показания с Лизы и Каренина. Они обвиняются в двоебрачии и в том, что знали об инсценировке Протасовым самоубийства. Дело осложняется тем, что прежде Лиза опознала найденное в воде мертвое тело как труп своего мужа, а кроме того, Каренин регулярно посылал деньги в Саратов, и теперь отказывается объяснить, кому они предназначались. Хотя деньги пересылались на подставное лицо, именно в Саратове проживал все это время Протасов.
Приведенный для очной ставки Протасов просит прощения у Лизы и Виктора и уверяет следователя, что они не знали о том, что он жив. Он видит, что следователь мучает их всех лишь для того, чтобы показать свою власть над ними, не понимая происходившей в них духовной борьбы.
Во время суда Федя находится в каком-то особенном возбуждении. В перерыве его прежний приятель Иван Петрович Александров передает ему пистолет. Узнав, что второй брак его жены будет расторгнут, а ему и Лизе грозит ссылка в Сибирь, Протасов стреляет себе в сердце. На звук выстрела выбегают Лиза, Маша, Каренин, судьи и подсудимые. Федя просит прощения у Лизы за то, что не мог иначе «распутать» её. «Как хорошо… Как хорошо…» - повторяет он перед смертью.
